Димкой. Еще бы! Лестно и приятно чувствовать себя любимой. Надя понимала,
что отношение ее к Вадиму эгоистичное, пожалуй немножко нечестное. Сказать
ему о Жене? Но это значит - навеки потерять друга:
ч"м нельзя вспоминать без гнева. Сначала все было хорошо. Достал билеты на
"Аиду" (не какой-нибудь четвертый ярус, а партер). Надя, конечно,
принарядилась, надела длинное вечернее платье, в котором встречала Новый
год. "Ну, - думала она, - теперь уже Димке конец, с ума сойдет".
только на соседку, на нее, Надю, не признавая "никаких испанцев". Что ему
дон Хозе, Эскамильо и прочие? Даже сама Кармен, кстати, действительно
молодая и ужасно красивая, померкла рядом с лаборанткой Колокольчиковой.
для встречи. Надя никогда не отказывалась от оперы, причем, вопреки
довольно многочисленной категории девушек, ценила в ней прежде всего
музыку, восхищалась хорошими голосами, и не только тенорами, хотя у них и
наиболее выигрышные партии.
удовольствия. А дело оказалось не в опере. На сцене все было хорошо,
однако Надя ушла бы после первого акта, если б не сочла это бестактностью.
Кто же тому причиной? Конечно, Димка. Собственно говоря, ничего
предосудительного он не сделал. Но это смотря на чей взгляд.
свое место, навстречу ей поднялся Вадим и познакомил с миловидной, пожалуй
даже интересной женщиной. "Ольга, - сказала она, протягивая руку. - Я о
вас уже слышала". Какое дело оскорбленной Наде, слышала она о ней или не
слышала? Но это еще ничего, а главное, что Димка вел себя отвратительно,
ужасно: все внимание отдавал приезжей гостье. Правда, они старые друзья,
встречались где-то в Девичьей Поляне. Ольга там главный агроном и приехала
в Москву в командировку. Но при чем тут Надя?
озимых и яровых, но разговор абсолютно не клеился. Димка с агрономом
занялись всякими воспоминаниями, а Надя хлопала глазами. Нечего сказать,
ужасно весело провела время!
покладистым товарищем, безропотным, готовым исполнять все ее капризы.
говорит. Кому это понравится! Надя светски улыбалась, делала вид, что
очень рада встрече, и прятала в глазах колючие снежинки. Она понимала, что
Ольга тут ни при чем, у нее и Вадима теплые, дружеские отношения; в них
Надя верила и знала, что Ольга счастлива с мужем, у нее замечательный
мальчик - она показывала его карточку. А кроме того, Надя была убеждена,
что крепкая и бескорыстная дружба между мужчиной и женщиной встречается
гораздо чаще, чем об этом думают.
сложные, горе тому, кто посмеется над ними. А Надя смеялась. Простим ей
многое: молодость виновата. Кому из девушек не хотелось бы нравиться,
чувствовать на себе постоянное внимание всех юношей, всех мужчин, вызывать
у них восхищение, радость! Приятно щекочет самолюбие и зависть подруг,
незлобивая, но все же зависть. На школьном вечере, даже если там будет
мало "мальчиков", хочется показаться в самом лучшем платье. Все это
невинные девичьи радости. Простим их всем, простим и Наде. Но когда эти
ничтожные радости, щекотание самолюбия, чувство женской власти овладевают
всем твоим существом, как это случилось с Надей, когда ей уже доставляет
удовольствие видеть приниженных, несчастных, друзей, пользоваться их
преданностью и высмеивать их робкую любовь, то вряд ли это можно простить.
ослепленный ею Димка, и считал, что поступает по-дружески, желая вылечить
его от слепоты. Но не Тимофею бороться с упрямым девичьим характером. Надя
не уступала, она легко обводила Бабкина вокруг пальца, и если, например,
Тимофей собрался идти с Димкой в кино, то почти всегда эта затея
оказывалась неудачной. Бабкин долго ждал Димку у входа, а потом стоял у
кассы и уныло предлагал лишний билет. Поздно вечером к Бабкину приходил
Вадим, извинялся и тут же, восторженно размахивая руками, рассказывал о
своем необыкновенном счастье. Как же, Надя сама пригласила в Зеленый
театр! Ясно, что он не мог отказаться... Тимофей злился, не разговаривал с
Димкой целый день, потом снисходил к его слабости, протягивал руку и тут
же придумывал воскресную поездку по Московскому морю. Димка соглашался, а
в результате друг его опять приставал у кассы: "Возьмите два билета на
"Радищева". Сейчас отходит".
обидно. Откуда Колокольчикова каждый раз узнавала о намерениях Тимофея,
ему и в голову не приходило, но факт оставался фактом - она утаскивала
Димку именно в те вечера и дни, когда Бабкин на него рассчитывал.
коварную девицу вместе с каким-то незнакомым студентом, но Димке ничего не
сказал. Не хотел сплетничать, на этот счет у него были свои суждения.
Сейчас лаборантка Колокольчикова стояла перед Бабкиным, заложив руки в
карманы светлого клетчатого пальто, и терпеливо ждала приказаний, всем
своим видом подчеркивая покорную дисциплинированность: "Ничего не
поделаешь, такова воля руководителя лаборатории. Я тут ни при чем".
новой роли бригадира монтажников, но толстокожего парня ничем не проймешь.
К тому же не время.
будут распоряжения?
фонарей листки и думал, что если сейчас не решится поговорить с Борисом
Захаровичем, то в самом деле придется командовать рыжей девчонкой. Он
представил себе, насколько все упростится, если будет принято его
предложение. Никакие лаборантки не нужны. Вс" по-новому. Он чувствовал
сосущую боль под ложечкой и холодок на спине, будто готовился прыгнуть в
ледяную воду.
осуществится не сразу, потребуется тщательная проверка расчетов и, может
быть, консультация самых знаменитых ученых страны. Нет, надо повременить,
посоветоваться с друзьями. Эх, Димки здесь нет! Он нутром чувствует
новизну технической идеи. Талант особый к этому.
Дерябина, что выгоднее всего установить телепередатчик рядом с
радиостанциями астрофизиков, а не метеорологов, как это предполагалось
ранее, - удобнее вести кабель к антенне. Именно об этом она сейчас и
доложила своему бригадиру Бабкину.
с ней к инженерам, не спрашивая его мнения! Да ведь только он знает,
сколько дыр придется просверлить в перегородках, чтобы протянуть сквозь
них кабель питания. В данном случае его придется тащить от мощного
генератора, установленного чуть ли не в противоположной стороне диска, то
есть очень далеко от кабины, где помещаются радиостанции астрофизиков.
самоуверенной лаборантке. Она лишь сейчас познакомилась с летающей
лабораторией, а Тимофей излазил там все закоулки, ползал на коленках в
самых узких трубах. Пусть бы попробовала, прежде чем предлагать всякие
глупости...
не слыхала столь резких возражений, пусть даже справедливых, но по форме
совершенно недопустимых. Подумаешь, какой-то техник, а гонору в нем на
десять инженеров хватит.
зеркальце и поправляя волосы, растрепавшиеся на ветру. - Мальчик никогда
не спорит без толку. С ним бы я могла работать.
побегушках.
и стараясь закрепить ее. Бабкин торопливо высказал все, что за последнее
время накопилось в сердце. Разве, всячески третируя Димку, Надя поступает
по-комсомольски? Он бегает за ней, как послушная собачонка, потерял
самолюбие, превратился в безвольное и препротивное существо.
вероятно потому, что самому Тимофею были непонятны внешние проявления
чувств. Он глубоко скрывал их даже от Димки. И Надя никогда бы не узнала,
что думает о ней Тимофей, но технический спор вывел его из равновесия,
разозлил, а тут еще она сама подлила масла в огонь, вспомнив о Димке. Ну и
пошло, поехало...
только Бабкин ей не наговорил! Будто она таскает за собой Димку ради
жалкого тщеславия: смотрите, мол, какой послушный, что прикажу, то и
сделает! Это не по-дружески, глупо, отвратительно, жестоко. Так поступали
бездушные кокетки в каком-нибудь восемнадцатом веке...
жест, - С кем я вас видел перед отъездом Димки?
Конан-Дойль Артур
Доставалов Александр
Глуховский Дмитрий
Орлов Алекс
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий