Быстрого подрагивала, как бы говоря: пора в путь), снова повернулся к
Сюзан. Она едва не лишилась чувств, почувствовав на себе его взгляд: это
ка, сомнений быть не могло. Сюзан, однако, попыталась сказать себе, что
за ка она принимает дим [В реальности Роланда выражение "дим"
соответствует нашему "дежа-вю".] - ощущение того, что с ней такое уже было,
но быстро поняла, что обманываться не стоит. Это не дим. Она вышла на
дорогу, и ей не оставалось ничего другого, как пройти ее до конца.
началу, но должен.
у него чуть дрогнул. В ужасе она увидела, что его глаза наполнились
слезами. - Но это еще не все. Не все.
плечо, развернул к себе. Мягко, потому что она в общем-то и не
сопротивлялась. Она беспомощно смотрела ему в лицо, видела, какой он еще
юный, как далеко он от родного дома, и внезапно осознала, что ей перед ним
не устоять. Она хотела его всей душой, жаждала его. И с радостью отдала бы
год жизни, чтобы прикоснуться к его щекам и ощутить ладонями его кожу.
нее на плечах. Один глаз он прищурил. Слезинка прокладывала серебристую
дорожку по его щеке.
могу об этом говорить, если даже не знаю, что и думать? В определенном
смысле она умерла. Для меня.
этот взгляд останется со мной до гробовой доски. Стыд, любовь, надежда, все
смешалось в нем. Стыд, потому что я все видел и знал. Надежда, что я пойму
и прощу... - Он глубоко вздохнул. - В тот вечер, когда обед подходил к
концу, Раймер сказал что-то забавное. Все рассмеялись...
остальных, - вставила Сюзан. - Мне он не нравится. Я думаю, он все время
плетет какие-то заговоры.
И на мгновение... только на мгновение... подумал, что она - моя мать. То же
лицо. Лицо, которое увидел я однажды утром, открыв не ту дверь не в тот час
и столкнувшись с матерью и ее...
пришло в движение. Все запоры, стены, плотины, которые она с таким
упорством возводила, рухнули в один миг. - Замолчи, просто замолчи, не хочу
я о ней слушать.
зарыдала. Почувствовала на плечах его руки, разворачивающие ее к себе,
сопротивляться не стала.
забыла лицо моего отца и... и...
говорить ей не пришлось вовсе. Он закрыл ей рот поцелуями. Поначалу она
только позволяла себя целовать... а потом уже целовала сама, яростно и
отчаянно. Большими пальцами осторожно стирала влагу из-под его глаз, потом,
как и хотела, прикоснулась к щекам ладонями. И испытала ни с чем не
сравнимые ощущения: еще мягкая, не знающая бритвы щетина наэлектризовала
все ее тело. Она обхватила его шею руками, их губы слились, они целовались
и целовались меж двух лошадей, которые переглянулись и опять принялись
щипать траву.
податливость ее губ, подпирающие их изнутри ровные и твердые зубы.
Страстные поцелуи, без тени застенчивости. Остались в памяти и аромат ее
дыхания, и упругость тела. Его рука скользнула к ее левой груди, легонько
сжала, почувствовала, как бьется ее сердце. Вторая рука поднялась выше и
зарылась в волосы. Их шелковистость он запомнил навсегда.
губ, которые распухли от его поцелуев. Из уголка нижней текла маленькая
струйка крови. Ее глаза, широко раскрытые, не отрывались от его глаз. Грудь
вздымалась и опадала, словно после долгого забега. А между ними пробегали
волны, которых ему больше не довелось испытать.
действительно любишь меня, не дай мне потерять честь. Я дала слово. Потом
может быть что угодно, после выполнения обещания... если ты все еще
захочешь меня...
но не отойду в сторону, чтобы смотреть, как ты уходишь с другим мужчиной.
Уилл!
может делать с ней все, что хочет. Она, по крайней мере в тот момент, не
принадлежала себе, она признавала его власть над ней. Он мог сделать то,
что Мартен сделал с его матерью, возникни у него такое желание.
угли, едва тлеющие в темноте. Смирение его отца,
(любую девушку!) в мире, где выживают только жестокие сердца? Как он мог
пойти по пути Мартена? Однако он любил ее.
вытекала струйка крови, почувствовал губами соль, по вкусу не отличимую от
его слез, закрыл глаза и задрожал, когда ее рука погладила ему волосы на
затылке.
как и тебе, Уилл. Я многого не понимала, но теперь поздно что-либо
исправлять. Но благодарю тебя... ты не взял то, что мог бы. И я всегда буду
тебя помнить. Твои поцелуи. Ничего лучше я не знала. Словно небо и земля
слились воедино.
ее обнаженные ноги, мелькнувшие в темноте в ту ночь, когда они впервые
встретились. И внезапно понял, что не может отпустить ее. Протянул руку,
коснулся ее сапога. - Сюзан...
подальше от тебя.
взглядом. Стоял и когда она скрылась из виду.
дома, в котором разместились кабинет шерифа и тюрьма, когда мистер Стокуорт
и мистер Хит (у последнего на седле по-прежнему торчал этот идиотский
птичий череп) проехали мимо. Колокол только пятнадцать минут как отбил
полдень, и шериф решил, что юноши отправились на ленч, может, в "Молочный
берег", может, в "Приют", где днем предлагали легкую закуску. Сам Эвери
отдавал предпочтение более плотной трапезе: половине курицы или хорошему
куску мяса.
сиесты!
скрылись из виду. - Считали сети. Сети! Можете вы в это поверить?
шумного "голубка". - Да, сэр, я могу. Да.
болваны, - добавил Джордж.
руке монокль и все смотрел вслед юношам. В городе прибывшую из Альянса
троицу уже начали называть Маленькими охотниками за гробами. Эвери так и не
решил для себя, как ему их воспринимать. Да, он загасил искры, вспыхнувшие
между ними и телохранителями Торина, заработал похвалу и золотую монету от
Раймера, но... как ему их воспринимать?
они совсем мягкие. Что ты скажешь теперь?
глаз и уже через него посмотрел на шерифа. - Теперь я скажу, что они чуть
покруче, чем я думал поначалу.
значит умные, хвала богам. Да, восхвалим за это богов.
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Емилина Ника
Ильин Андрей
Куликов Роман
Махров Алексей