другая раса, способная к космическим полетам.
потому что ты всех умнее.
что ни существа, едва не уничтожившие лежебок, ни создания, которых
продолжают изображать свиньи вуду, на самом деле не были космическими
путешественниками. Я думаю, их привезли туда.
не Убийцы. Сами Убийцы физически не нападали на других, хотя, вероятно,
перевозили существа, которые это делали. Поэтому мне больше нравится ваше
их название - Враг. Я считаю его более точным, - сказал он, глядя на
Альберта.
им постельное белье. К своему удивлению, я обнаружил, что мне нравится
присутствие Алисии Ло на корабле, как ни казалась она увлеченной
человеком, которого я считал совсем бесполезным. Еще больше удивило меня,
что сам Кассата стал почти терпим. Прежде всего, он больше не надевал
мундир. Так мне кажется. Большую часть времени я понятия не имел, во что
он одет, потому что они с Алисией находились в каком-нибудь своем частном
окружении. Но когда мы были вместе, на нем бывало что-нибудь обычное:
шорты и рубашка, костюм для сафари с элегантным белым галстуком (На Алисии
все время сверкающее вечернее платье с блестками, так что я решил, что это
их личный розыгрыш. Впрочем, это тоже слегка удивительно, потому что,
видите ли, генерал Кассата из тех людей, кто не способен на личные
розыгрыши).
достигнуто. Потому что Хулио Кассата стал более переносим, а я все больше
нервничал, беспокоился... да, был глупым.
скрыть от моей дорогой портативной Эсси? Наконец она прижала меня.
широкой улыбкой. Но вместо этого получилось мрачное пожатие плечами. - Не
со мной, черт побори! С Альбертом!
потеряешь.
намереваясь также сделать так, чтобы мое согласие было сардоническим.
Может, с дерганьем бровью. Но, заметив ее взгляд, я торопливо сказал: -
Конечно. Альберт!
я заговорю. Эсси из вежливости удалилась - мне хотелось думать, что из
вежливости, а не от презрения и скуки. Так мы сидели некоторое время,
потом мне пришло в голову, что я действительно хочу кое о чем поговорить с
Альбертом.
что это похоже?
это - ну, ты знаешь - растворяться? Когда я велю тебе уйти? Когда ты
ничего не делаешь. Когда становишься часть гигабайтного запаса информации.
Когда перестаешь существовать, быть... ну... _т_о_б_о_ю_, а становишься
пучком кусочков и частей, плавающих в огромном электронном амбаре,
становишься строительными блоками для создания чего-то нового.
хочется застонать. И сказал, весь пропитанный терпением:
быть вашей активной информационной программой, различные биты памяти,
которая и есть "Альберт Эйнштейн", используются в общем запасе. Конечно,
общий запас памяти на "Истинной любви" гораздо меньше существующей
всемирной гигабитной сети, хотя тоже достаточно велик и пригоден для
решения множества задач. Об этом вы спрашиваете?
существование "меня", способного "чувствовать". Но когда мои части
распределены по другим задачам, "меня" не существует. Кстати, и сейчас
"меня" тоже нет.
просто уклоняемся от той реальной проблемы, которая вас беспокоит. Будь я
вашей психоаналитической программой, я бы спросил вас...
чувствуя, что улыбка получилась напряженной, - поэтому и не спрашивай. Ты
знаешь. Вернемся к тому месту, где я сказал "Но я тебя вижу", и ты
расскажешь мне о Ниагарском водопаде.
Оба эти выражения я понимал очень хорошо. Я знаю, что часто раздражаю
Альберта, но знаю также, что он очень беспокоится обо мне. Он сказал:
смысле, в каком видите водопад. Если вы посмотрите на Ниагарский водопад
сегодня, а потом придете через неделю и снова посмотрите, вы решите, что
видите тот же самый водопад. На самом деле ни одного атома прежнего
водопада не осталось. Водопад существует только потому, что подчиняется
законам гидравлики, поверхностного натяжения и законам Ньютона, и все
основано на том факте, что один объем воды расположен выше другого. Я
появляюсь перед вами только потому, что таковы правила программы,
написанной вашей супругой С.Я.Лавровой-Броадхед. Молекулы воды не
Ниагарский водопад. Они только материал, из которого сделан Ниагарский
водопад. Байты и биты, которые позволяют мне действовать, когда моя
программа активизирована, это не я. Вы поняли это? Но если поняли, то
поняли также, что бессмысленно спрашивать, как я себя чувствую, когда я не
"я", потому что тогда нет никакого "я", способного чувствовать. А теперь,
- сказал он, энергично наклоняясь вперед, - теперь скажите, что вы сами
чувствуете и что привело вас к этому разговору, Робин.
действовала успокаивающе, и мне понадобилось время, чтобы вспомнить ответ
на его вопрос.
Думаю, я понял, - сказал он. - Вы тоже записаны машиной и считаете, что
то, что происходит со мной, может произойти и с вами.
беспокоитесь. Вы боитесь, я думаю, что как-нибудь забудетесь и сами
отключите себя. Верно? И потом никогда снова не сможете собраться? Но,
Робин, этого не может произойти.
подошву, закурил и задумчиво затянулся, не отрывая от меня взгляда. И не
отвечал.
он так, будто хочет уйти.
раздражителен.
становится похожим на судью. Потом он сказал: - Знаете, Робин, вам совсем
не обязательно все время бодрствовать. Может, хотите отключиться на время
полета?
готовности к действиям, время просто не ощущается. Спросите у своей жены.
готовности очень похоже на другое состояние - состояние смерти. - Нет,
просто я хочу немного поговорить. Я думаю... я правда думаю, - сказал я,
обдумывая только что пришедшую мысль, - что неплохо бы тебе рассказать мне
о девятимерном пространстве.
Панов Вадим
Зыков Виталий
Русанов Владислав
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Махров Алексей