Чтение 61–й страницы книги ~Комедианты~

- Там хватило бы и на вас, - сказал Джонс, и Конкассер ударил его
снова.

Шофер стоял и смотрел на нас. Уже рассвело, и было видно, как сверкают
в улыбке его золотые зубы.

- Садись рядом со своим дружком, - приказал Конкассер. И пока шофер
держал нас на прицеле, Конкассер повернулся и зашагал к машине.

Если громкий звук раздается близко, он почти не слышен: я скорее
почувствовал дрожь в барабанных перепонках, чем услышал выстрелы и увидел,
как Конкассер свалился навзничь, точно от удара невидимого кулака; шофер
упал ничком; кусочек кладбищенской стены взлетел на воздух и долгое время
спустя с легким щелчком ударялся о землю. Из хижины появился Филипо, за
ним ковылял Жозеф. У них были автоматы того же образца, что и у
Конкассера. Черные очки Конкассера валялись посреди дороги. Филипо
раздавил их каблуком, но труп не выразил неудовольствия.

- Шофера я предоставил Жозефу, - сказал Филипо.

Жозеф склонился над шофером и что-то мудрил с его зубами.

- Надо быстро уходить, - сказал Филипо. - В Акене, наверно, слышали
выстрелы. Где майор Джонс?

- Он пошел на кладбище, - сообщил Жозеф.

- Наверно, за рюкзаком, - сказал я.

- Поторопите его.

Я прошел между серыми домиками к тому месту, где мы провели ночь. Джонс
был там, он стоял рядом с могилой на коленях, словно молился, но
повернутое ко мне лицо его было болезненно-зеленоватого цвета. Его
вырвало.

- Извините, старик, - сказал он. - С каждым бывает. Пожалуйста, не
говорите им, но я никогда не видел, как умирают люди.

4

Я проехал не один километр вдоль проволочного забора, прежде чем
обнаружил ворота. В Санто-Доминго мистер Фернандес взял для меня напрокат
со скидкой маленькую спортивную машину, наверно, слишком легкомысленную
для такой поездки, и я запасся личной рекомендацией мистера Смита. Я
выехал из Санто-Доминго после обеда, а сейчас уже садилось солнце; в те
дни в Доминиканской Республике не было застав на дорогах и все дышало
миром - военная хунта еще себя не показала, американская морская пехота
еще не высадилась. Полдороги я проехал по широкой автостраде, где машины
проносились мимо со скоростью сто миль в час. Ощущение покоя было особенно
острым после произвола и насилия, царивших в Гаити, - оно казалось куда
более далеким, чем на самом деле, ведь нас разделяло всего несколько сот
километров. Никто не останавливал меня, чтобы проверить документы.

Я доехал до ворот в ограде, они были заперты. Негр в стальной каске и
синем комбинезоне по ту сторону проволоки спросил, что мне здесь нужно. Я
сказал, что хочу повидать мистера Шюйлера Уилсона.

- Предъявите пропуск, - потребовал он, и я почувствовал, что меня
отбросили назад, туда, откуда я бежал.

- Он меня ждет.

Негр пошел в караулку, и я увидел, что он говорит по телефону (я уже
забыл, что телефон может работать). Потом он отпер ворота и дал мне
значок, сказав, что я не должен его снимать, пока нахожусь на территории
рудников. Я могу доехать до следующего заграждения. И я проехал немалое
расстояние вдоль тихого синего Карибского моря, мимо небольшой посадочной
площадки с ветроуказателем, повернутым в сторону Гаити, и мимо пристани,
где не было лодок. Все вокруг было припорошено красной бокситной пылью.
Наконец я добрался до следующих ворот, перекрывавших дорогу, и до
следующего негра в металлической каске. Он взглянул на мой значок, снова
спросил мою фамилию и зачем я приехал и опять позвонил по телефону. Потом
он велел мне подождать. За мной приедут. Я ждал десять минут.

- А у вас что, Пентагон? Или Центральное разведывательное управление? -
спросил я стражника.

Он не ответил. Наверно, ему запретили разговаривать. Я был рад, что у
него хоть нет револьвера. Потом подъехал мотоцикл с белым мотоциклистом в
металлической каске. Он почти не говорил по-английски - а я по-испански -
и знаком предложил мне следовать за его мотоциклом. Мы проехали еще
несколько километров красной земли и синего моря, прежде чем добрались до
первых административных зданий - прямоугольников из бетона и стекла, где
не видно было ни души. Дальше показалась роскошная стоянка передвижных
фургончиков, где дети в костюмчиках космонавтов играли с космическими
ракетами. Из окон выглядывали женщины, хлопотавшие у кухонных плит, и
пахло стряпней. Наконец мы остановились перед большим стеклянным зданием.
Лестница, широкая, как в парламенте, вела на террасу с шезлонгами. Наверху
стоял большой толстый человек с невыразительным лицом, гладким, как
мрамор. Его можно было принять за мэра, готового вручить ключи от города.

- Мистер Браун?

- Мистер Шюйлер Уилсон?

Он угрюмо на меня поглядел. Может, я неправильно произнес его имя? А
может, ему не понравилась моя спортивная машина?

- Выпейте стаканчик кока-колы, - неприветливо предложил он и жестом
указал на один из шезлонгов.

- А виски у вас не найдется?

- Посмотрим, - сказал он без особого удовольствия и удалился в большое
стеклянное здание, оставив меня одного.

Я почувствовал, что мной остались недовольны. По-видимому, виски
полагалось только приезжим директорам и руководящим политическим деятелям.
Я же был только потенциальным управляющим рестораном, нанимавшимся на
работу. Однако он принес мне виски, держа в другой руке как наглядный
упрек стакан кока-колы.

- Вам писал обо мне мистер Смит, - сказал я.

Я едва удержался, чтобы не добавить: кандидат в президенты.

- Да. Откуда вы друг друга знаете?

- Он жил у меня в гостинице в Порт-о-Пренсе.

- Верно. - По-видимому, мистер Шюйлер Уилсон сопоставлял факты, чтобы
выяснить, не соврал ли один из нас. - Вы не вегетарианец?

- Нет.

- А то наши парни предпочитают бифштекс с жареной картошкой.

Я отпил немного виски - оно было так сильно разбавлено содовой, что
почти не чувствовалось. Мистер Шюйлер Уилсон не спускал с меня глаз,
словно ему было жаль каждой капли. Я все больше и больше чувствовал, что
работы мне здесь не видать.

- Есть у вас опыт в ресторанном деле?

- Ну, еще месяц назад мне принадлежала гостиница в Гаити. А прежде я
работал в "Трокадеро" в Лондоне и, - добавил я старую ложь, - в Париже, у
Фуке.

- У вас есть рекомендации?

- Не могу же я написать самому себе рекомендацию! Я уже много лет сам
себе хозяин.

- Ваш мистер Смит немножко псих, а?

- Мне он нравится.

- Его жена вам рассказывала, что он даже выставлял свою кандидатуру в
президенты? От вегетарианцев.

Мистер Шюйлер Уилсон захохотал. Это был злой, невеселый смех, похожий
ка урчание притаившегося зверя.

- По-моему, это была просто пропаганда своих взглядов.

- Я против всякой пропаганды. Нам тут подсовывали листовки под
проволоку. Пытались подобраться к нашим людям. Но мы им хорошо платим.
Хорошо кормим. Что вас заставило уехать из Гаити?

- Неприятности с властями. Я помог одному англичанину бежать из
Порт-о-Пренса. Он спасался от тонтон-макутов.

- Это еще что такое?

Мы находились меньше чем в трехстах километрах от Порт-о-Пренса;
странно, что он задал такой вопрос, но, должно быть, в газетах, которые он
читает, давно ничего не писали о тонтон-макутах.

- Тайная полиция, - пояснил я.

- Вы-то сами как сюда попали?

- Его друзья помогли мне перебраться через границу.

За этой краткой справкой скрывались две недели изнурительной усталости
и неудач.

- Какие там еще друзья?.

- Повстанцы.

- Вы хотите сказать, коммунисты?

Он допрашивал меня с таким пристрастием, словно я нанимался агентом в
Центральное разведывательное управление, а не директором ресторана на
рудники. Я слегка вспылил:

- Не все повстанцы коммунисты, пока их ими не сделают.

Мой гнев позабавил мистера Шюйлера Уилсона. Впервые он улыбнулся; это
была самодовольная улыбка, словно он путем ловких расспросов разоблачил
нечто такое, что я хотел утаить.

- Вы большой специалист, - сказал он.

- Специалист?

- Ну да, имели собственную гостиницу, работали в этом, как его -
парижском ресторане. Думаю, вам у нас не понравится. Нам нужна простая
американская кухня, без всяких фокусов. - Мистер Шюйлер Уилсон встал,
давая понять, что беседа окончена. Он с нетерпением смотрел, как я допиваю
виски, а потом, не подавая руки, сказал: - Рад был познакомиться, значок
сдайте у ворот.

Я проехал мимо частного аэродрома и частной гавани. Сдал свой значок;
это напомнило мне о том, как сдаешь разрешение на въезд иммиграционным