read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



в них читается: "Ну, хитрован ты, Александр Ильич..."
А Пров и Сурмил чуть на шею не бросились. И радость, что видят меня,
искренней была...
Ну, это я так. Разворчался, иного ожидая и не получив и грана того, что
ожидал. И не от солдат, честно говоря, а от господ офицеров, помощников
ротного Моллера, опоздавших из отпуска к той внезапной тревоге...
- Искать Беслана поеду один, - сказал я порученцу Борзоеву чуть резче,
чем хотелось.
- Я головой отвечаю за вас перед генералом, Александр Ильич.
- Ничего со мною не случится, подпоручик. Мальчика пока покормите,
растрясло его по дороге.
Взгромоздился на белого жеребца и погнал его к знакомому месту со
знакомой скалой.
Все было в точности как тогда, перед самым нашим походом. Только куда
быстрее: всего около часу мне возле скалы верхом красоваться пришлось.
- Опять пулю ищешь?
Оглянулся - Беслан за спиной. Усмехается в бороду:
- Не бережешь ты свою спину, Сашка. Рад, что живым вижу тебя.
- Твоей милостью, Беслан. Ты предупредил посты под Грозной, что нас
держат в кольце?
- Нет, - сказал, как отрезал: коротко, жестко и сурово. - Если только
ради этих слов приехал, давай лучше разъедемся.
- Я нашел Лечу.
- Где? - он резко повернулся в седле. - В Червленой? Как зовут казака и
сколько он просит за мальчишку?
- Твой сын - во Внезапной. С твоим родственником Борзоевым, порученцем
генерала Граббе.
- У меня нет родственников на русской службе!
- Он спас твоего Лечу.
- Да, слава Аллаху, у меня теперь есть сын. И поэтому у меня не должно
быть никаких знакомых из тех, кто служит русским!
- Не горячись, Беслан. Если ты так беспокоишься за судьбу сына, может
быть, стоит оставить его в генеральском доме? Его обучат грамоте, отдадут в
учение, в конце концов он может стать офицером...
- Нет, друг, - вздохнул Беслан. - Мой сын пойдет по тропе своих предков,
чтобы тропа эта никогда не кончалась...
Через полтора часа я привез ему сына. Надо было видеть их встречу, их
суровую сдержанность, при которой сияли только глаза мальчишки да чуть
вздрагивали руки отца, чтобы понять крутизну тропы, по которой они
намеревались идти до конца.
- Прощай, брат, - сказал Беслан. - На всю жизнь остаюсь твоим должником.
Перегнулся с седла, обнял меня. Потом усадил Лечу перед собою, развернул
коня к обрыву...
- Будь свободен!..
И с гиканьем помчался вниз...
Не люблю гордых людей, но люблю гордые народы, желающие тебе при встрече
не личного здоровья, а личной свободы. Когда они исчезнут с лица земли,
исчезнет и их благородный пример, и человечество неминуемо превратится в
одну гигантскую людскую барского дома средней руки, набитую толпой послушных
завистливых обывателей...
* * *
Мы с Борзоевым вернулись в Кизляр, а вскоре в генеральский особняк
пожаловал неизвестный мне художник. Он носил итальянский берет, французскую
широчайшую блузу, длинные волосы и бородку а la кардинал Ришелье. Художник
рисовал выздоравливающего Моллера - кстати, совсем недурно, надо отдать ему
должное, - а я во время сеанса обязан был рассказывать ему о сражении со
всеми деталями. Кто где стоял, что делал, как лежал, как стрелял и как
погибал. Когда мне это надоедало, меня сменяла Вера.
Потом наступила моя очередь позировать, но теперь художник развлекался
рассказами Аглаи Ипполитовны. Затем пришла очередь самих дам, которых он
после долгих уговоров заставил-таки обрядиться в то тряпье, в которое
превратились их платья во время нашего сражения. Покончив с ними, он
объявил, что ему необходима дюжина солдат, побывавших в том походе, и
исполнительный Борзоев вновь помчался во Внезапную. Кстати, и сам преданный
порученец не ушел от бдительного творческого глаза: художник именно с него
писал портрет свирепого предводителя супостатов.
- Он вам еще не надоел? - спросил я в конце концов Аглаю Ипполитовну.
- Смертельно! - рассмеялась она. - Но картину заказал сам наместник.
Единственным моим утешением было то обстоятельство, что в солдатской
дюжине оказались Пров и Сурмил, и это несколько примирило меня с искусством.
По крайней мере я получил возможность по-дружески угостить их в саду. И с
помощью Сурена и Веры осуществил эту возможность с допустимым размахом:
вином, шашлыком и фруктами. Мы услаждались солдатской беседой о глупом
начальстве и добром везении, но тут опять принесло живописца, которому
вздумалось запечатлеть для потомства и это скромное мужское удовольствие.
Для чего, я так и не понял. По-моему, про запас, поскольку в картину самого
сражения дружеская солдатская пирушка никак не могла влезть при всех
художественных условностях.
* * *
Да, представьте себе, картина в конце концов была нарисована, но я ее не
видел. Я видел множество снятых с нее плохих литографий на стенах всех без
исключения почтовых станций южнее земель Всевеликого Войска Донского. И если
бы я не знал, что я - это я, то ни за что не угадал бы самого себя. С
окровавленной повязкой на голове и почему-то с обнаженной саблей в руке. О,
творческое воображение, где же обретаются пределы твои!
Лето вместе с солнцем быстро катилось под уклон, а генерал Граббе все еще
пребывал в столице. Моллер уже бродил по саду, отдаляясь от юбок Веры только
на расстояние видимости. Вечерами они усаживались на веранде друг против
друга: Вера вязала, а геройский поручик послушно сидел - хотя и в весьма
напряженной позе - перед нею, держа перед собою обе руки, опутанные
шерстяными нитками. Ему было очень хорошо, а мне - смешно, но веселье
приходилось скрывать изо всех сил, потому что я искренне любил своего
ротного. Правда, порою, когда Вера оказывалась занятой домашними делами, мы
с Моллером играли в шахматы, но это тоже не утешало, поскольку я проигрывал
ему то ли от раздражения, то ли потому, что влюбленность придавала ему
дополнительное соображение.
Потом пришла пора ягод, и поручик покорно носил корзинку за Верой. Аглая
Ипполитовна варила варенья одновременно в трех тазах и на трех кострах, и по
всему саду разносился густой приторный аромат. Вероятно, я несправедлив в
отношении своих милых хозяев, но попробуйте поставить себя на мое место.
Я перечитал по два раза все, что разыскал в генеральской библиотеке,
трижды обсудил с Моллером библейскую проблему, кто кому первым протянул
яблоко, с помощью Сурена выяснил, что Армения не только древнейшее место
обитания человечества, но и самое прекрасное на свете, и окончательно
угнездился на бурке под старым ореховым деревом с комплектом старых
французских журналов.
Вероятно, наблюдательная Аглая Ипполитовна верно представила себе как мое
одиночество, так и неопределенность моего положения в кругу милых друзей.
Сужу по тому, что передо мною как-то возник подпоручик Борзоев с
предложением поохотиться. Я воспрял духом, и на следующее утро мы выехали на
лошадях из генеральской конюшни в сопровождении непременных казаков,
поскольку отчаянных абреков побаивались даже вдали от зоны непосредственных
боевых действий.
Края там были охотниками не истоптанные, дичь - охотниками не пуганная,
куропатки взлетали прямо из-под ног, и мы постреляли в полное удовольствие.
Хандра моя куда-то испарилась, и мы тут же договорились, что непременно
повторим наше громкое мужское удовольствие через два-три дня.
Вот тогда-то и состоялась неожиданная встреча, ради которой, собственно,
я и принялся рассказывать о своих охотничьих развлечениях.
Обычно казаки, сопровождающие нас, разводили костер, выставляли
наблюдение и ждали, когда мы возвратимся к огоньку с добычей. До сей поры
все было тихо и мирно, но в тот день колючий кустарник передо мною внезапно
раздался, и оттуда появился незнакомый мне вооруженный человек.
- Не пальни, барин, свой я. Русский.
Одежда возникшего из кустов субъекта была весьма живописной, хотя и
несколько неопределенной, что ли. Изодранная черкеска, прикрытая широким
брезентовым балахоном, косматая папаха, кинжал за поясом, ружье в правой
руке и мокрый грязный мешок в левой. Добавьте к этому по брови заросший лик,
и картина станет полной.
- Я - тоже охотник, - сказал он. - Только дичь у меня погрознее твоей,
барин. Промок по кустам лазить. Дозволишь у костра обсушиться?
- Федулыч! - радостно загомонили казаки, когда мы с незнакомцем подошли к
огоньку. - С добычей или зазря опять?
- Считай, червонец в кармане, - самодовольно улыбнулся в бороду
таинственный охотник, с глухим стуком опустив мешок на землю в стороне от
костра. - Доброго зверя подстрелил сегодня. Покажу, может, и узнаете.
И вывалил из мокрого мешка отрубленную голову чеченца. И я сел. Ноги у
меня подкосились.
Беслана то была голова...
- А, неуловимого на мушку поймал? - сказал кто-то из казаков. - Верный
червонец, да еще и с благодарностью.
А я смотрел на мертвую голову моего друга, нашего проводника и спасителя,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 [ 61 ] 62 63 64 65
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.