себя в жертву! Но на сей раз, государь, пусть между нами не будет ничего
недосказанного, ничего недослышанного. Пусть условия нашего договора,
который мы заключаем перед всевышним, будут ясны и четки. Я, Габриэль,
виконт де Монтгомери, обязуюсь передать Франции некий город, находящийся
всецело во власти испанцев или англичан. Под городом я разумею не замок, не
поселок, а сильно укрепленный пункт. Никаких иносказаний, надеюсь, здесь
нет.
обязуетесь по первому же моему требованию передать мне графа де Монтгомери.
Вы согласны?
одну гарантию мне, бедному безумцу, который с открытыми глазами бросается в
пропасть! Нельзя строго судить тех, кто обречен на смерть! Я не прошу у вас
письменного обязательства, которое уронило бы ваше достоинство, да вы на это
и не согласитесь. Но вот Библия, государь. Положите на нее королевскую длань
и поклянитесь: "В обмен на стратегически важный город, которым я буду обязан
одному лишь виконту де Монтгомери, я клянусь на священном писании возвратить
свободу его отцу и наперед заявляю: если эта клятва мною будет нарушена, то
все, что будет сделано указанным виконтом для покарания бесчестия вплоть до
выступления против моей особы, я признаю верным и не наказуемым ни богом, ни
людьми". Повторите клятву, государь!
кивнула ему: мол, можно поклясться без всяких опасений.
увлечении, и, положа руку на Библию, повторил клятву.
чтобы избавить меня от сомнений. Свидетелем нашего нового уговора была не
только одна герцогиня, но и всевышний. А сейчас у меня нет свободного
времени. Прощайте, государь. Через два месяца я буду либо мертв, либо обниму
своего отца.
хохотом.
должно быть ясно, что этот безумец уже погиб, а его отец умер в темнице!
Можете смеяться, государь!
X. ВЕЛИКИЙ ЧЕЛОВЕК УЗНАЕТ О ВЕЛИКОМ ЗАМЫСЛЕ
королевства, жил теперь в самом Лувре, в этой колыбели французских королей.
Какие же грезы посещали по ночам честолюбивого главу Лотарингского дома?
Какой путь прошли его сновидения с той поры, когда в лагере под Чивителлой
он доверил Габриэлю свою мечту о неаполитанском престоле? Успокоился ли он
теперь? Или, будучи гостем в королевском дворце, пожелал вдруг стать в нем
хозяином? Не ощущал ли он прикосновения возложенной на его голову короны?
такие тайные надежды. И в самом деле: разве король, взывая к его помощи, не
давал волю его дерзновенному честолюбию? Ведь доверив ему спасение Франции в
годину тяжких испытаний, король сам признал, что он, Франциск де Гиз, -
первый полководец своего времени.
далеко не все. Теперь нужно будет убедить в них всю Францию. А для этого
необходимы блестящие победы над врагом, громовые дела. Для того чтобы
Франция доверилась ему и пошла за ним, мало было загладить ее поражения, -
нужно было ей принести победу.
Италии.
заключил с Генрихом II новое безумное соглашение.
невидящим взором смотрел на залитый дождем двор. Кто-то осторожно постучал в
дверь и, войдя с разрешения герцога, доложил о виконте д'Эксмесе.
Цезаря. - Виконт д'Эксмес! Мой юный соратник по Мецу, Ренти и Валенце!
Впустите его, впустите немедленно!
пребывал сейчас в том редком для человека состоянии внезапного озарения,
которое именуется вдохновением. И, войдя в покои герцога, он как бы невольно
угадывал те неотвязные думы, которые не давали покоя Франциску де Гизу.
Кстати, герцог был чуть ли не единственный, кто мог понять и помочь
Габриэлю.
Сен-Кантена? Как часто я вспоминал о вас, Габриэль!
не привыкли напоминать о себе! Колиньи рассказал мне часть ваших
сен-кантенских подвигов и притом еще добавил, что утаил лучшую их половину!
мы снова вместе, друг мой! Вспомните, какие планы мы строили в Италии. Ах,
Габриэль, теперь Франции нужна ваша доблесть больше, чем когда бы то ни
было!
благу отечества. Я жду только вашего повеления, монсеньер.
долго ждать не придется. Но, по правде говоря, чем больше я пытаюсь
разобраться в обстановке, тем тяжелее и запутанней она мне кажется. Мне
нужно немедленно укрепить оборону Парижа, создать гигантскую линию
сопротивления врагу, остановить наконец его наступление. И, однако, все это
не стоит и ломаного гроша, если я не перейду в наступление. Я должен, я хочу
действовать, но как?..
удивительную находчивость молодого человека и смутно надеялся, что и теперь
он чем-то ему поможет. Но на этот раз виконт д'Эксмес молчал и только
вопрошающе смотрел на герцога.
тех, кто колеблется, но я из тех, кто размышляет. Так что не слишком-то
порицайте меня, ибо я совмещаю решимость и рассудительность... Однако, -
добавил герцог, - вы, кажется, озабочены сейчас еще сильнее, чем прежде...
Габриэль. - Поговорим сначала о Франции.
меня заботит. Мне думается, что самое главное сейчас - совершить
какой-нибудь великий подвиг и тем самым поднять дух наших людей, возродить
нашу древнюю боевую славу. Нужно не ограничиваться восстановлением наших
разрушенных укреплений, а возместить их хотя бы одной убедительной победой.
обрадованный подобным тождеством их взглядов.
однажды задумывались над бедами нашей Франции и о ее спасении?
спросил Франциск Лотарингский. - Да и кто и когда на него решится?
двух словах. Вы, ваша светлость, великий человек, но и вам, вероятно, он
покажется фантастичным.
говорю, что на первый взгляд моя затея может показаться странной, бредовой,
совершенно невыполнимой! Но, по сути, она только трудна и опасна.
на пути немало опасностей. Но я знаю, как их избежать.
черт возьми! - прибавил он с досадой. - Это вы, Тибо?
когда соберется совет. Уже два часа, и господин де Сен-Ренэ должен прийти за
вами с минуты на минуту.
присутствовать на этом совете. Ладно, Тибо, оставьте нас... Вы сами видите,
Габриэль: я должен идти к королю. Вечером вы откроете мне ваш замысел, но до
того скажите хоть в двух словах, что вы задумали?
Габриэль.