Чтение 61–й страницы книги ~Сердца в Атлантиде~

Она засмеялась и взяла мою руку.

- Значит, свидание, - сказала она. - Можешь купить мне попкорна.

- Идет. Тебе без разницы, какой фильм пойдет первым? Она кивнула.

- Боги - всегда Боги.

- Верно, - сказал я. - Но мне хотелось, чтобы первым был "Мальтийский
сокол".

Так и оказалось. На половине, когда Питер Лорре откалывал свой
довольно-таки зловещий веселый номер, а Боги глядел на него с вежливой, чуть
насмешливой улыбкой, я посмотрел на Кэрол, Она смотрела на меня. Я нагнулся
и поцеловал ее маслянистый от попкорна рот в черно-белом лунном свете
первого вдохновенного фильма Джона Хьюстона. Губы у нее были нежными,
отзывчивыми. Я чуточку отодвинулся. Она все еще смотрела на меня. Легкая
улыбка вернулась. Тут она протянула мне свой пакетик с поп корном. Я
предложил ей коробочку с леденцами, и мы досмотрели вторую половину фильма.

Глава 11

По дороге обратно в комплекс общежитии Чемберлен - Кинг - Франклин я взял
ее за руку, как будто так и надо было. Она переплела пальцы с моими
достаточно естественно, но мне почудилась некоторая скованность.

- Ты вернешься к "Мятежу на "Кейне"? - спросила она. - Если ты не потерял
корешок билета, тебя пустят. А то возьми мой.

- Не-а. Мне нужно долбить геологию.

- На спор, будешь вместо этого всю ночь дуться в карты.

- Не могу себе этого позволить, - сказал я. И с полной искренностью. Я
думал вернуться и засесть за учебник. Совершенно искренне.

- "Одинокие борения" или "Жизнь студента по займу", - сказала Кэрол. -
Душенадрывающий роман Чарльза Диккенса. Вы будете рыдать, когда храбрый
Питер Рили утопится в реке, узнав, что Служба финансовой помощи лишила его
таковой.

Я засмеялся. Она была очень догадлива.

- Я ведь в том же положении. Если напортачим, то почему бы нам не
устроить двойное самоубийство? Нырнем в Пеобскот, и прощай жестокий мир.

- А вообще-то, что девочка из Коннектикута делает в Университете Мэна? -
спросил я.

- Ответить не так просто. И если ты вздумаешь пригласить меня еще раз
куда-нибудь, учти, ты для меня дедушка. Собственно восемнадцать мне будет
только в ноябре. Я перескочила седьмой класс. В том году мои родители
развелись, и мне было очень скверно. Оставалось либо заниматься с утра до
вечера, либо стать одной из харвичских старшеклассниц не уличном углу. Тех,
которые получают высшие баллы за французские поцелуи и обычно беременеют в
шестнадцать лет. Ты представляешь, о ком я?

- Само собой.

В Гейтсе вы видели их хихикающие стайки перед "Фонтаном Фрэнка" или
"Сладкими Сливками" в ожидании появления мальчиков в их повидавших виды
"фордах" и "плимутах-хеми" - скоростных машинах со щитками и налепленными на
задние стекла надписями "ФРАМ" и "КВАКЕРСКИЙ ШТАТ" - или же
могли видеть этих девочек уже женщинами в другом конце Главной улицы на
десять лет старше, на сорок фунтов тяжелее за пивом и виски в "Таверне
Чука".

- И я занималась с утра до вечера. Мой отец служил во флоте. Был уволен
по инвалидности и переехал сюда, в Мэн.., в Дамарискотту, дальше по
побережью.

Я кивнул, вспоминая жениха Дианы Рени - того, что сказал: "Так держать!"
и пошел служить на фло-о-о-т...

- Я жила с матерью в Коннектикуте и училась в харвичской городской школе.
Я подала заявление в шестнадцать разных колледжей, и меня приняли все, кроме
трех.., но...

- Но они хотели, чтобы ты сама платила за обучение, а ты не могла.

Она кивнула.

- До лучших стипендий я не дотянула по отборочным тестам баллов на
двадцать. Не помешали бы какие-нибудь спортивные достижения, но я слишком
корпела над учебниками. И к тому времени я уже вовсю втюрилась в Салл-Джона.

- Твоего мальчика, верно?

Она кивнула, но так, словно этот Салл-Джон не очень ее интересовал.

- Реальное финансовое содействие предлагали только университеты Мэна и
Коннектикута. Я выбрала Мэн, потому что к тому времени уже плохо ладила с
матерью. Ссоры и ссоры.

- А с отцом ты лучше ладишь?

- Я его почти не вижу, - сказала она сухо и деловито. - Он живет с бабой,
которая.., ну, они все время пьют и сцепляются друг с другом. И хватит об
этом. Но он постоянный житель штата, я его дочь. Я не обеспечена всем, в чем
нуждаюсь - откровенно говоря, Коннектикут предлагал условия получше, - но я
не боюсь подрабатывать. Ради того, чтобы выбраться оттуда.

Она глубоко вдохнула вечерний воздух и выдохнула его белесой дымкой. Мы
почти дошли до Франклина. В вестибюле в жестких пластмассовых креслах сидели
парни, ожидая, когда их девочки спустятся к ним. Ну просто альбом со
снимками преступников-рецидивистов! "Ради того, чтобы выбраться оттуда". Она
подразумевала мать, городок, школу? Или это включало и ее мальчика?

Когда мы подошли к двойным дверям ее корпуса, я обнял ее и наклонился
поцеловать. Она уперлась ладонями мне в грудь. Не попятилась, а просто
остановила меня. И поглядела на меня снизу вверх со своей легкой улыбкой.
Мне пришло в голову, что я того и гляди полюблю эту улыбку - можно
проснуться посреди ночи, думая о такой улыбке. О голубых глазах и светлых
волосах тоже, но главным образом об улыбке. Губы только чуть изгибались, но
в уголках рта все равно появлялись ямочки.

- На самом деле моего мальчика зовут Джон Салливан, - сказала она. - Как
боксера. А теперь скажи, как зовут твою девочку?

- Эннмари, - сказал я, и мне не слишком понравилось, как прозвучало ее
имя. - Эннмари Сьюси, В этом году она кончает городскую школу Гейтс-Фоллса.

Я отпустил Кэрол, а она отняла ладони от моей груди и взяла меня за руки.

- Это информация, - сказала она. - Информация, и только. Все еще хочешь
меня поцеловать?

Я кивнул. Да, я хотел, и даже сильнее, чем прежде.

- Ладно. - Она откинула лицо, закрыла глаза и чуточку приоткрыла губы.
Совсем как девчушка, которая ждет у лестницы, чтобы папочка поцеловал ее
перед сном. До того умилительно, что я чуть не засмеялся. Но вместо этого
просто нагнулся и поцеловал се. Она поцеловала меня в ответ радостно и с
жаром. Наши языки не соприкоснулись, но все равно поцелуй был ищущим,
исчерпывающим. Когда она отодвинулась, щеки ее пылали, глаза блестели.

- Спокойной ночи. Спасибо за фильм.

- Хочешь повторить?

- Надо подумать, - сказала она. Она улыбалась, но глаза у нее были
серьезными. Наверное, подумала о своем мальчике. Во всяком случае, я подумал
об Эннмари. - Пожалуй, лучше уйди. Увидимся у конвейера в понедельник. Ты в
какой смене?

- Обед и ужин.

- У меня завтрак и обед. Значит, до обеда.

- Ешь больше мэнской фасоли, - сказал я и рассмешил ее. Она вошла в
дверь. Я провожал ее взглядом, подняв воротник и сунув руки в карманы, с
сигаретой во рту, я ощущал себя почти Боги. Я смотрел, как она сказала
что-то девушке за столом дежурной, а потом взбежала по лестнице, все еще
смеясь.

Я пошел назад в Чемберлен в лунном свете, полный решимости взяться
всерьез за геосинклиналью.

Глава 12

В гостиную третьего этажа я зашел просто, чтобы взять учебник. Клянусь!
Когда я зашел туда, все столики - плюс парочка похищенных с других этажей -
были заняты квартетами идиотов, дующихся в "черви". И даже в углу сидела на
полу четверка, поджав ноги и пялясь в свои карты. Ну прямо обалделые йоги.

- Охотимся на Стерву! - завопил Ронни Мейлфант, ни к кому, собственно, не
обращаясь. - Затравим Суку, ребята!

Я взял свой учебник геологии с дивана, где он пролежал весь день и вечер
(кто-то успел посидеть на нем, вогнав между подушками, но подлюга был
слишком большим, чтобы совсем утонуть между ними), и поглядел вокруг, как
смотрят на нечто неизвестного назначения, В клубе рядом с Кэрол этот
карточный ажиотаж казался чем-то из области снов. Теперь в область снов
отодвинулась Кэрол - Кэрол с ее ямочками, с ее мальчиком, которого зовут,
как боксера. В кармане у меня еще оставались шесть баксов, и нелепо было
ощущать разочарование из-за того, что ни за одним столом для меня места не
нашлось.

Мне надо было заниматься. Найти общий язык с геосинклиналью. Устроюсь в
гостиной второго этажа или найду спокойный уголок в клубном зале
полуподвала.

И именно в тот момент, когда я был уже почти у лестницы с моей
"Исторической геологией" под мышкой, Кэрби Макклендол швырнул карты на стол
с воплем:

- К черту! Со мной кончено! И все потому, что меня подлавливали на
хренову даму пик! Я дам вам, ребята, векселя, но со мной, ей-богу, кончено!
- Он проскочил мимо меня, не оглянувшись, пригнув голову под притолокой: мне
всегда казалось, что высокий рост - это своего рода проклятие. Месяц спустя
с Кэрби будет кончено куда более серьезно: перепуганные родители увезут его
из университета после нервного срыва и хреновой попытки самоубийства. Не
первая жертва червовой мании в ту осень и не последняя, но он был
единственным, кто пытался покончить с собой, проглотив два флакончика
детского аспирина с апельсиновым привкусом.

Ленни Дориа даже не посмотрел ему вслед. Он посмотрел на меня.

- Сядешь, Рили?