каких-то мельничных, приехавшую из города погостить. Она оказалась
настоящей жемчужиной: красивая, голос бархатный, глаза, походка - все
данные для того, чтобы играть развращенную барышню в какой-то
революционной пьесе. На репетициях мы атяли от наслаждения и ожидания
поразительной премьеры. Спектакль начался с большим подьемом, но в первом
же антракте за кулисы пришел муж жемчужины, железнодорожный телеграфист, и
сказал жеене в присутствии всего ансамбля:
всякий обнимал и таскал по сцене.
ряду сидел...
на скамью и зажурчал ласково:
такого дела с кем-нибудь и поцелуется, так от этого только польза.
телеграфист.
Гораздо хуже ведь, если где-нибудь за кустиком, а вы и знать не будете.
же, вы думаете, с таким талантом она будет пропадать? Пускай лучше на
сцене...
разрешил жене окончить спектакль при одном условии, чтобы поцелуи были
"ненастоящие". Он ушел обиженный. Жемчужина была расстроена. Мы боялись,
что спектакль будет испорчен. В первом ряду сидел муж и всех
гипнотизировал, как удав. Второй акт прошел, как панихида, но, к общей
радости, на третьем акте мужа в первом ряду не оказалось. Я никак не мог
догадаться, куда он делся. Только после спектакля дело выяснилось.
Карабанов скромно сказал:
зараз не пидэтэ, честное колонийське слово, мы вам роги наставимо. У
нас таки хлопцы, що не встроить ваша жинка.
последний ряд.
мы в общем недостаточно. Нужно принять во внимание, что многие наши актеры
еще и ходить по сцене не умели, поэтому нужно было заучивать на память
целые мизансцены, начиная от отдельного движения рукой или ногой, от
отдельного положения головы, взгляда, поворота. На это я и обращал
внимание, надеясь, что текст все равно обеспечит суфлер. К субботнему
вечеру пьеса считалась готовой.
городские люди были довольны нашими спектаклями. Мы старались играть
культурно, не пересаливали, не подделывались под вкусы публики, не
гонялись за дешевым успехом. Пьесы ставили украинские и русские.
лиц, Буцай начинал гримировать сразу после обеда; помогал ему и Петр
Иванович. От двух до восьми часов они могли приготовить к игре до
шестидесяти человек, а после этого уже гримировались сами.
полагалось иметь на сцене лампу с голубым абажуром, они обыскивали не
только квартиры сотрудников, но и квартиры знакомых в городе, а лампу с
голубым абажуром доставали непременно. Если на сцене ужинали, так ужинали
по-настоящему, без какого бы то ни было обмана. Этого требовала не только
добросовестность шестого "Р" сводного, но и традиция. Ужинать на сцене при
помощи подставных блюд наши артисты считали недостойным для колонии.
Поэтому иногда нашей кухне доставалось: приготовлялась закуска, жарилось
жаркое, пеклись пироги или пирожные. Вместо вина добывалось ситро.
в таком моменте слишком увлекались игрой и переставали обращать внимание
на суфлера, затягивая сцену до того момента, когда уже на столе ничего не
оставалось. Обыкновенно мне приходилось ускорять темпы замечаниями такого
рода:
недоеденного гуся и оканчивали ужин только тогда, когда я доходил до
белого каления и шипел:
исты, и то не дали...
сцене холодно, как на дворе.
голому, имея только узенькую повязку на бедрах. Спектакль проходил в
феврале, а, на наше несчастье, морозы стояли до тридцати градусов.
Екатерина Григорьевна требовала снятия спектакля, уверяя нас, что Семен
обязательно замерзнет. Дело кончилось благополучно: Семен отморозил только
пальцы на ногах, но Екатерина Григорьевна после акта растирала его
какой-то горячительной смесью.
"Товарищ Семивзводный"#7. На сцене изображается помещичий сад, и
полагалась статуя. Шестой "Р" статуи нигде не нашел, хотя обыскал все
городские кладбища. Решили обойтись без статуи. Но когда открыли занавес,
я с удивлением увидел и статую: вымазанный до отказа мелом, завернутый в
простыню, стоял на декоративной табуретке Шелапутин и хитро на меня
поглядывал. Я закрыл занавес и прогнал статую со сцены, к большому
огорчению шестого "Р".
Ставили мы "Азефа"#8. Сазонов#9 бросает бомбу в Плеве#10. Бомба должна
разорваться. Командир шестого "Ш" Осадчий говорил:
поставлено несколько пустых бочек, возле каждой бочки стоит колонист с
двустволкой, заряженной приблизительно на мамонта. С другой стороны сцены
на полу разложены куски стекла, а над каждым куском колонист с кирпичом. С
третьей стороны против выходов на сцену сидит полдесятка ребят, перед ними
горят свечи, а в руках у них бутылки с какой-то жидкостью.
рот керосину и дунут керосином на свечки. Очень хорошо получается.
пожар мы потушим.
полные воды.
действительно обреченность несчастного министра и серьезно подумывал о
том, что поскольку я лично не должен отвечать за все преступ-
ления Плеве, то в крайнем случае я имею право удрать через зрительный зал.
Я пытался еще раз умерить добросовестность Осадчего.
эрудиции:
не нужно. Может быть, придется тушить другие предметы...
обольют холодной водой, и это в двадцатиградусный мороз! Но как же я
мог обнаружить свое малодушие перед лицом всего шестого "Ш" сводного,