светской женщины, граф утром явился ко мне.
вами по очень важному делу. Считаю своим долгом заявить, что я питаю к вам
полное доверие и надеюсь доказать это. Ваше поведение в процессах госпожи де
Гранлье выше всяких похвал. (Вот видите, сударыня, - заметил стряпчий,
повернувшись к виконтессе, - услугу я оказал вам очень простую, а сколько
раз был за это вознагражден...) Я почтительно поклонился графу и ответил,
что только выполнил долг честного человека.
которому вы обязаны своим положением, - сказал граф, - и из всех моих
сведений видно, что этот Гобсек - философ из школы циников. Какого вы мнения
о его честности?
процентов, - добавил я смеясь. - Но его скупость все же не дает мне права
слишком откровенничать о нем с незнакомым мне человеком.
вам. Я отнюдь не надеюсь встретить в лице этого ростовщика ангела во плоти.
он придерживается в своем поведении. Он считает, что деньги - это товар,
который можно со спокойной совестью продавать, дорого или дешево, в
зависимости от обстоятельств. Ростовщик, взимающий большие проценты за
ссуду, по его мнению, такой же капиталист, как и всякий другой участник
прибыльных предприятий и спекуляций. А если отбросить его финансовые
принципы и его рассуждения о натуре человеческой, которыми он оправдывает
свои ростовщические ухватки, то я глубоко убежден, что вне этих дел он
человек самой щепетильной честности во всем Париже. В нем живут два
существа: скряга и философ, подлое существо и возвышенное. Если я умру,
оставив малолетних детей, он будет их опекуном. Вот, сударь, каким я
представляю себе Гобсека на основании личного своего опыта. Я ничего не знаю
о его прошлом. Возможно, он был корсаром; возможно, блуждал по всему свету,
торговал бриллиантами или людьми, женщинами или государственными тайнами; но
я глубоко уверен, что ни одна душа человеческая не получила такой жестокой
закалки в испытаниях, как он. В тот день, когда я принес ему свой долг и
расплатился полностью, я с некоторыми риторическими предосторожностями
спросил у него, какие соображения заставили его брать с меня огромные
проценты и почему он, желая помочь мне, своему другу, не позволил себе
оказать это благодеяние совершенно бескорыстно. "Сын мой, я избавил тебя от
признательности, я дал тебе право считать, что ты мне ничем не обязан. И
поэтому мы с тобой лучшие в мире друзья". Этот ответ, сударь, лучше всяких
моих слов нарисует вам портрет Гобсека.
все необходимые акты для передачи Гобсеку прав на мое имущество. И только
вам, сударь, я могу доверить составление встречной расписки, в которой он
заявит, что продажа является фиктивной, даст обязательство управлять моим
состоянием по своему усмотрению и передать его в руки моего старшего сына,
когда тот достигнет совершеннолетия. Но я должен сказать вам следующее: я
боюсь хранить у себя эту расписку. Мой сын так привязан к матери, что я и
ему не решусь доверить этот драгоценный документ. Я прошу вас взять его к
себе на хранение. Гобсек на случай своей смерти назначит вас наследником
моего имущества. Итак, все предусмотрено.
наконец, - но я так страдаю, да и здоровье мое вызывает у меня сильные
опасения. Недавние горести были для меня жестоким ударом, боюсь, что мне
недолго жить, и решительные меры, которые я хочу принять, просто необходимы.
доверие. Но чтоб оправдать его, я должен указать вам, что этими мерами вы
совершенно обездолите... ваших младших детей, а ведь они тоже носят ваше
имя. Пускай жена ваша грешна перед вами, все же вы когда-то ее любили, и
дети ее имеют право на известную обеспеченность. Должен заявить вам, что я
не соглашусь принять на себя почетную обязанность, которую вам угодно на
меня возложить, если их доля не будет точно установлена.
пожав мне руку:
меня. Да, надо определить в первом же пункте встречной расписки, какую долю
выделить этим детям.
него просветлело от чувства удовлетворения справедливым поступком. Вот,
Камилла, как молодые женщины могут по наклонной плоскости скатиться в
пропасть. Достаточно иной раз кадрили на балу, романса, спетого за
фортепиано, загородной прогулки, чтобы за ними последовало непоправимое
несчастье. К нему стремятся сами, послушавшись голоса самонадеянного
тщеславия, гордости, поверив иной раз улыбке, поддавшись опрометчивому
легкомыслию юности! А лишь только женщина перейдет известные границы, она
неизменно попадает в руки трех фурий, имя которых - позор, раскаяние,
нищета, и тогда...
виконтесса, прерывая Дервиля. - Ступай, детка, ложись. Нет надобности пугать
тебя страшными картинами, ты и без них останешься чистой, добродетельной.
Поверенный по делам это все-таки не мать и не проповедник.
вас! Неужели вы думаете, что моя дочь читает газеты? Продолжайте, - добавила
она.
перешедшее к Гобсеку...
нет, - сказала виконтесса.
сделки, а я все не получал того важного документа, который должен был
храниться у меня. В Париже стряпчих так захватывает поток житейской суеты,
что они не могут уделять делам своих клиентов больше внимания, чем сами их
доверители, - за отдельными исключениями, которые мы умеем делать. Но все же
как-то раз, угощая Гобсека обедом у себя дома, я просил его, когда мы встали
из-за стола, не знает ли он, почему ничего больше не слышно о господине де
Ресто.
Душа у него нежная. Такие люди не умеют совладать с горем, и оно убивает их.
Жизнь - это сложное, трудное ремесло, и надо приложить усилия, чтобы
научиться ему. Когда человек узнает жизнь, испытав ее горести, фибры сердца
у него закалятся, окрепнут, а это позволяет ему управлять своей
чувствительностью. Нервы тогда становятся не хуже стальных пружин - гнутся,
а не ломаются. А если вдобавок и пищеварение хорошее, то при такой
подготовке человек будет живуч и долголетен, как кедры ливанские,
действительно великолепные деревья.
кусочек.
вызвали в вас участие.
положением, даже если встречная расписка исчезнет, я все-таки решил
навестить графа. Сославшись на какие-то дела, я вышел из дому вместе с
Гобсеком. На Гельдерскую улицу я приехал очень быстро. Меня провели в
гостиную, где графиня играла с младшими своими детьми. Когда лакей доложил
обо мне, она вскочила с места, пошла было мне навстречу, потом села и молча
указала рукой на свободное кресло у камина. И сразу же она как будто
прикрыла лицо маской, под которой светские женщины так искусно прячут свои
страсти. От пережитых горестей красота ее уже поблекла, но чудесные черты
лица не изменились и свидетельствовали о былом его очаровании.
ним.
прерывая мое вступление. - Граф никого не хочет видеть, с трудом переносит
визиты врача, отвергает все заботы, даже мои. У больных странные причуды.
Они, как дети, сами не знают, чего хотят.
реплику в духе Гобсека, и поспешил переменить тему разговора.
одного?
показалось, что она твердо решила не дать мне проникнуть в ее тайны.
вызвана нескромным любопытством. Дело касается очень существенных
интересов...
Графиня тотчас воспользовалась моей оплошностью.
мне...
возразил я.
Шилова Юлия
Земляной Андрей
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Каменистый Артем
Шилова Юлия