узнал только спустя долгое-долгое время.
тогда как Андросов собрался уходить, как он выразился, "насовсем".
дни без ночных морозов и без дождей. Леса быстро желтели, но лист на
деревьях и кустарниках все еще держался, маскируя малоизвестные тропы.
знатока Полесья и озерно-болотного края, вплотную подступившего к
Беловежской пуще! Опытнейший следопыт, он повел нас на восток кратчайшим и
самым безопасным путем.
узкой тропе. Глухой бор стеной стоял по сторонам. Обозное имущество пришлось
переложить на вьюки, повозки бросили еще раньше. Через хлипкие гати
переходили, ведя коней в поводу. Они храпели и косились на пузырящуюся грязь
по сторонам.
встретил высокий, хмуроватого вида егерь без фуражки, с лысой головой.
Впалые щеки и острый подбородок делали его похожим на постаревшего
Мефистофеля. Николай Сергеевич поздоровался с ним за руку. Врублевский
что-то сказал по-польски, и тот скептически улыбнулся. Спросил:
не боится, но и стрелять не хочет. Так, Шпакович? Не найдут они тебя здесь?
в лесу. Не найдут.
Поехали?
Сотня втянулась в унылое мелколесье. Мы стояли с Врублевским, не зная, как
проститься.
лесу. И все-таки я постараюсь сделать что только возможно для сохранения
зубров. Может быть, они найдут мой опыт полезным и прислушаются к советам?..
рысью. На спуске оглянулся. В тени крупных сосен стояла, чуть сгорбясь,
маленькая фигурка ветеринара. Такой одинокий...
медвежьими ухватками. Всю жизнь один. Бирюк. Трудно говорить о его
честности. Но немцам он нас не выдаст, если пойдут по следу. Однако и к нам
любви не проявит. И к зубрам тоже.
хоть зубра - ему все одно, жалости нет.
передовой отряд обнаружил впереди оживленное движение противника. Вероятно,
мы подошли к тылам еще не устоявшегося фронта. Теперь самое главное -
разведка.
конечно пеших, через фронт и договориться со своими об отвлекающем маневре
где-нибудь на фланге прорыва, о времени и месте атаки. Пошли молодые,
отчаянные хлопцы. Повел их сам Андросов, для которого этот хлюпающий край
был домом родным. Оказалось, что семья его живет - или жила? - именно здесь,
на южном, более высоком берегу Бобровицкого озера, восточная сторона
которого, по слухам, еще оставалась в наших руках.
роще на бугре среди вересковых куртин. Казаки почистили коней, помылись сами
в холодном ручье, надели чистое белье. До возвращения разведчиков оставались
сутки или двое; за это время другие дозоры взялись осмотреть всю местность
вокруг лагеря, чтобы не наскочить на нежданного неприятеля.
немцев - артиллеристов. "Языки" бормотали о пощаде и на вопросы отвечали,
как школьники заученный урок. Сказали, что первые окопы только еще роют
вдоль Огинского канала, но одно селение, Телеханы, на этом берегу канала у
русских, у казаков. Их побаиваются, против селения выставлена, но еще не
укреплена шестиорудийная батарея крупповских пушек в конных упряжках.
пленные, и все мы подумали: что же это за пушки, если на каждую девять
коней? Для прикрытия батареи пришел батальон пехоты, но он почему-то начал
укрепляться севернее. Немцы в этом районе такие же новички, как и мы. Фронт
еще не зарылся в землю.
как северная группа разведчиков, вернувшись, доложила, что болота за озером
явно непроходимые. Значит, путь к фронту лежал южнее.
тыловой дороге вдоль фронта и понаблюдала за ней. Немцы передвигались по
дороге только днем, ночью не рисковали, опасаясь заблудиться среди болот.
Разведчики перешли эту дорогу и подобрались сажен на сто еще к одной
батарее. Пушки стояли в мелко отрытой позиции, дозоры охраняли пушкарей, не
рискуя отходить дальше сотни шагов. Подходящее дело: мы могли в конном строю
достать их, а потом и прорваться к каналу, за которым наши.
у наших. Командир знакомого Тенгинского конного полка, занимавшего местечко
Телеханы, писал мне, что они могут сделать вылазку в четырех верстах южнее
места прорыва и тем отвлекут немцев. Мы же берегом озера, через батарею
должны прорываться к деревне Выгонощи, на ту сторону канала. Против нас,
кроме батарейцев, - полубатальон австрийцев в наспех отрытых окопах. Тут уж
кто кого...
наверное. А в хатах немцы, много офицеров, штаб какой-то. Но вид у них не
боевой, ходят лениво, видать, очень ухайдакались в болотах, пока наступали.
укрылась среди рослой ольхи. Один взвод подошел едва ли не вплотную к
деревеньке из семи черных от времени хат.
стрельба. Деревня ожила, к позициям батареи побежали немцы. Раздалась
команда, короткие стволы пушек повернулись на юг. К высокой сосне подбежали
два наблюдателя, полезли. Там у них чернел помост: наблюдательный пункт. Но
они успели передать только предварительную наводку. Грохнул один
пристрелочный выстрел, и тут же наблюдатели попрощались с жизнью. Хлопцы
сняли их, как глухарей, с близкого расстояния.
уничтожил телефонистов, орудийную смену, штабных. В это время мы всеми
силами навалились на орудия. И тоже успешно. Как жалели, что среди нас не
было пушкарей! Такие пушечки! Оставалось только сбить замки и взорвать
боезапас. Впереди нас ждали изогнутые окопы. Солдаты из них выскакивали,
метались, не понимая, что такое происходит за их спиной. Это смятение и
погубило их. Они не успели повернуть в нашу сторону пулеметы. Черные
бешметы, оскаленные лошадиные морды заполнили луг, казаки прыгали с коней в
окопы, завязывали рукопашную, тогда как наши три пулемета уже хлестали вдоль
луга и по флангам окопов, по землянкам и бегущим солдатам.
австрийцев и немцев. Более половины их, без оружия, казаки погнали к каналу,
заставили плыть на тот берег, сами на конях бросились в ленивую коричневую
воду. Под треск винтовок с нашего берега, отрезавшего огнем левый фланг
противника, мокрые, облепленные тиной, страшные, с шашками в руках, мы
выбирались на глинистый вересковый берег и падали от усталости и напряжения.
от тенгинских земляков, поздравил с успехом. У них обошлось без потерь. У
нас хуже... Девятнадцать раненых. Восемь убитых. И среди них урядник Павлов,
наш славный станичник, самый опытный пулеметчик. Достала его все-таки
вражеская пуля.
часы, которыми он так дорожил.
написать наконец письмо своим. После более чем двухмесячного перерыва. Чего
только не передумали дома о моей судьбе!..
тенгинцев. Вот когда удалось узнать обо всем, что произошло за время нашего
блуждания по тылам наступавших немцев. Немало безрадостных новостей
выслушали мы здесь.
способности высшего командования вести войну до победы. Ничего не изменило и
назначение верховным самого царя. И хотя в Ставке произошло много перемен,
Посняков Андрей
Флинт Эрик
Перумов Ник
Контровский Владимир
Свержин Владимир
Вронский Константин