Чтение 61–й страницы книги ~След зомби~

— Что другие?
— Те, от кого ты ждешь, что они в ответ тоже его нарушат.
— Ах, вот ты о чем… — протянул Игорь. — Какой ты, однако… Просто не брат, а целый брат по разуму. Слушай, Алекс, а ты ведь редкостный хитрец! Ты настолько не глупее меня…
— Кто говорил, что я глупее тебя?
— Я, — ответил Игорь очень уверенно. Вестгейт подавил усмешку. До него уже дошло, что Игорь сам для себя — непререкаемый авторитет.
— И как ее зовут? — поинтересовался Вестгейт.
— Читай Устав! — рассмеялся Игорь.
— Хорошо, — кивнул Вестгейт. — Оставим. Так в чем твоя проблема, брат?
— У меня есть подозрение, что мной манипулируют, — сказал Игорь. — То, что я говорил вчера насчет этого нападения по дороге… Ну, что оно нарочно подстроено, чтобы нас к чему-то принудить. Это я глупость сказал. Но мысли у меня в этом направлении крутятся неспроста. Я очень странно чувствую себя в последние дни. Пришибленно, что ли… Видишь ли, Алекс, я чертовски не хочу, чтобы наш с тобой крестовый поход завершился. Не знаю почему. Но я бы дорого дал за то, чтобы мы так и не добрались до Волкова. Меня не оставляет предчувствие беды.
— А как ты ее видишь? — спросил Вестгейт очень мягко, но уже не включая «фирменного» голоса.
— Беду? — Игорь задумался. — Там случится что-то очень нехорошее. Понятия не имею, какую оно примет форму. Но дело вообще не в этом. Понимаешь, Алекс, я ведь на Службе знаменит своеволием, а также грубостью и нетактичным поведением. Если бы я не был приманкой для Волкова, меня бы давно уже выгнали к чертовой матери. А веду я себя так, потому что привык верить своей интуиции. Если я чувствую, что надо сделать так, а не иначе, то на приказы мне плевать. Все будет сделано только по-моему. И меня же еще похвалят. Потому что я никогда не ошибался раньше, понимаешь? Главное — следовать первому импульсу, и все будет нормально. Это у меня с детства. Какая-то аномалия в энергетике, наверное.
— И когда тебе приказали ехать со мной к отцу, первой твоей реакцией было отторжение, — угадал Вестгейт.
— Но я согласился, — развел руками Игорь. — Знаешь, брат, у меня было такое ощущение, будто я во сне. В голове опилки, руки как ватные, и вообще, словно это не я, а кто-то другой сидит и головой кивает. Более того, я начал себя уговаривать, что вот наконец-то появился хороший повод утрясти личные проблемы. Волкова увидеть, с тобой познакомиться… Но первый импульс был — нет, ни в коем случае, не соглашайся, ничего не подписывай, беги со всех ног. Я только позже на голой логике сумел убедить себя, что бояться нечего.
— И на этом основании ты делаешь вывод…
— …что мне была дана какая-то установка, — закончил Игорь мысль брата.
— Допустим, — сказал задумчиво Вестгейт. Он встал и с хрустом потянулся. — Допустим…
— Ты мне верь, — посоветовал Игорь с нажимом. Он взял сапоги и принялся обуваться. — Если ты — брат по разуму, тебе положено. Не тормози.
— Да я верю, тебе виднее. Хорошо, допустим, было гипнотическое внушение. Это самое простое, а главное — быстродействующее. Ты ведь недавно почувствовал давление, верно?
— На днях, — пробормотал Игорь, тоже вставая. — И я уверен, что это была какая-то целенаправленная установка, напрямую связанная с нынешним кризисом.

— Вспомни, — попросил Вестгейт. — С тобой ничего странного не происходило в последние дни? Если тебя гипнотизировали, то должен быть небольшой провал в памяти, скорее даже ощущение, что ты чего-то не расслышал в разговоре с кем-то. Отвлекся вдруг и не расслышал.
— Да ты знаешь, — нахмурился Игорь, — столько было диких разговоров и идиотских ситуаций… — И тут он осекся.
Вестгейт с трудом подавил в себе желание протянуть руку и взять Игоря за плечо — так вдруг изменилось его лицо.
— Елки-палки, — сказал Игорь без малейшего выражения, глядя под ноги. — Черт побери. Не может быть такого.
— Объясни, — попросил Вестгейт. — Давай вместе.
— Да очень уж все на поверхности, — пробормотал Игорь, поднимая на брата полные недоумения глаза. — Ведь действительно был такой момент, и не далее чем третьего дня. А знаешь, где? У Папы в кабинете. На личной встрече. Секретной даже от своих, в обход протокола.
— Пойдем, — сказал Вестгейт. — Попробуем.
— Как это делается технически? — спросил Игорь.
— Ну, сначала мы во всех подробностях вспомним, о чем был разговор и что там происходило вообще, какая была обстановка… Это можно? Ты не против?
— Да ерунда, мы же там не судьбы мира обсуждали…
— Отлично. А потом я тебя слегка загипнотизирую…
— В чем бы ни заключалась установка, скажи, реально ее сломать или нет?
— Любую установку можно сломать. Видишь ли… Отчего возникает это ощущение провала в памяти? От того, что тебе в конце сеанса дают приказ на забывание. А я в конце нашего с тобой сеанса такого приказа давать не буду. И когда ты проснешься, то будешь помнить все. И тогда уж сам разберешься, как тебе относиться к тому, на что тебя пытались запрограммировать. Если тебе эта установка не понравится, ничто тебя не заставит ее выполнить.
— Она мне точно не понравится! — заявил Игорь агрессивно.
— Надеюсь, что ее вообще не было, — процедил Вестгейт.
— Она была, — заверил его Игорь. — Точно была, не надейся. Не могло ее не быть. Этот негодяй поймал меня как мальчишку. Просто классический прием — заставил смотреть на ритмично качающийся блестящий предмет. И нагло так! Даже не попытался сгладить переход к действительности! Я точно помню — сидел и таращился на эту штуковину. А потом смотрю — пепельница стоит, и ничего больше. А у него, паразита, рука трясется, и потный он весь, будто штангу поднимал. Вот сволочь!
Вестгейт сокрушенно вздохнул и потер ладонью щетину на подбородке. Рассказ Игоря был слишком правдоподобен для того, чтобы не рассеять сомнения. И в то же время Вестгейта не покидало ощущение, что он участвует в каком-то дешевом любительском спектакле. Будто его силком заставляют произносить банальности и делать глупости. Действительно, как заметил Игорь, «очень уж все на поверхности». Вестгейт считал так же. И ему было весьма не по себе.
— До чего же мне все это не нравится! — сказал он.
Глава 14. Пятое июня, день
Игорь лежал на диване в гостиной и курил, пуская дым в раскрытое настежь окно. За стеной глухими прибойными волнами шумел лес.
На животе у Игоря лежал снятый с предохранителя девятимиллиметровый пистолет с двадцатью патронами в магазине и одним в стволе. Левой рукой Игорь прижимал к щеке кляксу.
Ничего особенного, просто защитная реакция.
Специальному уполномоченному Федеральной Контрольной Службы Игорю Игоревичу Бойко приказали убить своего отца.
Не подвергая опасности собственную жизнь, не рискуя понапрасну. Но как только подвернется случай, всадить несколько пуль Волкову в голову. Может быть, из этого самого именного пистолета, который сейчас тяжело покачивался в такт дыханию Игоря.
«Ты хоть что-нибудь понимаешь?» — спросил Вестгейт обескураженно.
«Какие же мы молодцы, что догадались это сделать», — прошептал Игорь вместо ответа.
«Это ты молодец», — сказал Вестгейт и ушел. А Игорь схватился за оружие и долго не мог выпустить из руки излучающую спокойствие огнестрельную смерть.
«Теперь мы просто обязаны дойти до конца, — подумал он. — Я увижу его и скажу — здравствуй, отец. Несколько дней назад произошло нечто вроде стихийного бедствия, и под ударом оказалось полтораста тысяч ни в чем не повинного народу. Служба уверена, что ты можешь разрешить этот кризис и вытащить людей. Но она же, Служба, приказала мне застрелить тебя. А теперь разбирайся сам, что все это значит. А мне, пожалуйста, дай чего-нибудь выпить… Интересно, какое у него будет выражение лица. Красивого мужественного лица, совсем не похожего на мое. Интересно, как он посмотрит на Алекса, свою более удачную копию. А еще интересно, сколько я успею выпить, прежде чем упаду…»
Игорь выбросил окурок за окно, убрал пистолет в кобуру и, небрежно подбрасывая на ладони кляксу, поднялся на ноги. Он окончательно утратил желание и способность анализировать происходящее. Видимо, наступила эмоциональная перегрузка, потому что Игорю стало просто все равно. Впереди был тупик. В нем, правда, брезжила надежда на то, что умный Волков придумает, может быть, как же дальше жить на белом свете его непутевому сыну. Но надежда эта была весьма зыбкой. Великая и гуманная Служба, опора прогрессивного человечества, вдребезги подставила своего верного бойца по прозвищу Боец. Единственное, что теперь Игорь ощущал по отношению к Службе, было угрюмое злорадство от того, что для этой милой организации настал, похоже, судный день.
А больше Игорь вообще ничего не чувствовал. Он только хотел найти Вестгейта и как-то его успокоить, потому что брата неожиданное открытие потрясло до глубины души. Бедняга явно не ожидал, что рядом с ним уже сутки находится этакая самоходная бомба, зомбированный убийца. Игорь спрятал кляксу за пазуху и вышел из дома.
Двор оказался пустынен — Винни снова нес караульную службу на дороге, залегши в тени распахнутой воротины. Игорь огляделся и решил уже подать голос, когда со скрипом приоткрылась дверь большого сарая, где лесник хранил какое-то ненужное барахло. Игорь посмотрел в ту сторону и мгновенно отскочил за сосну.
Из сарая вышел, а скорее даже выполз дипломатический советник Вестгейт. Был он согнут пополам, глаза имел неестественно круглые, а обеими руками вцепился себе в гениталии. Прислонился к стене, глубоко вдохнул, несколько раз присел и, не отпуская рук от зашибленного места, заплетающейся походкой уковылял, кряхтя, за забор, к озеру.
Игорь обалдело помотал головой. А потом быстрым, но совершенно бесшумным шагом, отточенным на занятиях по оперативной подготовке, двинулся к сараю. Приблизился вплотную и нашел здоровую щель в рассохшейся стене. И тут же услышал тяжелое, с пристаныванием, дыхание. А потом в ярком свете, бьющем сквозь дырявую крышу, увидел Тину.
Запрокинув голову и широко раздвинув колени, она лежала на куче рыбацких сетей. Ковбойка ее была теперь расстегнута, джинсы спущены до щиколоток. Левой рукой Тина судорожно и грубо мяла свои туго напрягшиеся груди. А правой крепко держала себя между ног, и только по тому, как пульсировала жилка на предплечье, можно было понять, что пальцы ее сейчас шевелятся в бешеном темпе. Зрелище было жесткое, агрессивное и очень красивое.
Обомлевший Игорь смотрел, как девушка, кусая губы, терзает себя в раздирающей тело и душу ласке. Она стонала все громче, ее большие темно-коричневые соски топорщились, и из ложбинки между грудей радужной змейкой прыгнула на живот струйка пота, а на щиколотках то натягивались, то собирались в складки простенькие белые трусики в трогательный зеленый горошек.
Боясь лишний раз пошевелиться, Игорь смотрел, как играют тени на бьющемся в экстазе молодом женском теле. Он не мог оторвать глаз от этой прекрасной картины, ему хотелось смотреть и смотреть, и волна желания прокатилась по нему с ног до головы, заставив Игоря вздрогнуть. Он почувствовал, как учащенно начало биться сердце, и с удивлением обнаружил, что его дыхание ускоряется, будто пытаясь войти в тот же нарастающий ритм, что сотрясет на его глазах ласкающую себя девушку. Она вдруг изогнулась так, что на мгновение сделала немыслимый «мостик» на пятках и голове, и с хриплым стоном рухнула навзничь.
Игорь с усилием засунул руки в карманы джинсов, поворочал затекшей шеей и снова приник одним глазом к щели. Тина лежала, безвольно разбросав в стороны руки, капельки пота стекали по ее животу и бисером играли среди взлохмаченных золотистых волос на лобке.
Игорь не без труда отлип от щели, кое-как дохромал до крыльца, полулежа сполз на ступеньки и закурил. На него вдруг снизошло нечто вроде просветления. Увиденное вышибло его из области загадок и тайн и напомнило, что есть на свете нормальные человеческие ценности, ради которых стоит жить. И если любого другого человека на месте Игоря упругая и мучительная тяжесть внизу живота заставила бы в подобной ситуации лезть на стену или яростно мастурбировать, то Игорю просто стало хорошо. Усталый мужчина с кучей проблем в жизни и комплексов в душе, он лежал себе на крылечке, дымил сигаретой, наслаждался покоем и думал о хорошем.
А хорошее в его жизни было и ждало Игоря в Москве.
Нужно было только каким-то образом туда вернуться.
***
Дверь сарая распахнулась, и во двор разболтанной походкой вышла Тина. Вид у нее был несколько обескураженный. Заметив Игоря, она нахмурилась и сложила руки на груди.
— Присаживайся, красавица, — позвал ее Игорь. — Покурим.
— Да я только что, — невнятно отозвалась Тина. Она переступила с ноги на ногу, воровато огляделась и не спеша двинулась к крыльцу. — Я всегда покурить в сарай прячусь, даже когда отца нет. Он с тех пор, как сам бросил, очень это дело осуждает.
— Тогда поболтаем, — предложил Игорь благодушно.
Тина уселась с ним рядом и, нахохлившись, коротко стрельнула глазом на его туго натянутые между ног джинсы.
— Слушай, — сказала она деревянным голосом. — Кто он вообще такой, этот Алекс?
— Русский шпион, — сообщил Игорь. И устав, и другие нормативные документы Службы были ему теперь окончательно до фонаря.
— Удивил! — огрызнулась Тина. — С меня подписку взяли в обмен на паспорт. Что я, не знаю, что ли, чем отец занимается?
— И как ты к этому относишься? — спросил Игорь заинтересованно.
— А никак. Мало ли хороших людей этим занимается. Вон у тебя какой хвост обалденный, а ты тоже разведчик.
— Не-а, — сказал Игорь лениво. — Я эксперт по аномальным явлениям.
— Да ну?! Слушай, а вот у нас тут прошлым летом НЛО пролетал…
— Нет, солнышко, не НЛО. Это метеорологи свой дирижабль упустили.
— А-а… Жалко.
— Не жалей, не стоит. У настоящей тарелки есть черта, по которой четко можно определить, что это именно она. Ты ее до судорог испугаешься.
— То есть? — не поняла Тина.
— Испугаешься ты. Это и есть характерная особенность неопознанных летающих объектов.
— Очень страшно? — спросила Тина благоговейным шепотом.
— Я без понятия, — признался Игорь. — А опросы показывают, что когда как. Психи аномальных явлений вообще не боятся, скорее даже наоборот. Группа людей испытывает, как правило, острое беспокойство и желание отойти подальше. А одиночный «контактер», нормальный психически, может оч-чень здорово струхнуть, наткнувшись на тарелку.
— А ты их, значит, не видел… — протянула Тина разочарованно.
— Почему? — удивился Игорь. — Несколько раз. Пять или шесть, по-моему. Это не считая прочей нечисти.
— А что же ты говоришь, что «без понятия»?
— Да я их не боюсь! — рассмеялся Игорь.
Тина внимательно оглядела его с ног до головы, снова задержав взгляд на ширинке брюк.
— Но ты-то нормальный, — сказала она наконец.
— У меня даже справка где-то валяется, — кивнул Игорь.
— А этот, — Тина безошибочно двинула подбородком в том направлении, где скрылся Вестгейт, — по-моему, не совсем…
— Что-то случилось? — спросил Игорь участливо.
— Да как тебе сказать. Не знаю. Нет, тебе скажу… Понимаешь, я в сарай покурить забралась, и тут он заходит. И начинает что-то такое говорить, ну буквально ни о чем. Просто таращится на меня этими своими прожекторами и бормочет, бормочет, а меня в это время словно током бьет… И я вдруг понимаю, что еще минута, и я ему… Не то что на шею брошусь, а… Ты понял куда.
— Ну и дала б ему по яйцам! — сморозил Игорь и тут же испуганно затих. Но Тина всего лишь рассмеялась, звонко и от души.
— Дай закурить, — попросила она. Низко склонилась к рукам Игоря, прикрывшим от ветра зажигалку, по-мужски выпустила дым через ноздри и благодарно кивнула. — Ты, собственно, угадал. Так я и сделала. Но вопрос этим не закрыт. Я ему, гаденышу, еще и по морде дам чуть погодя. Вот посижу с тобой, наберусь позитивной энергии и ка-ак тресну! Или Винни на него спущу. Винни за меня кого угодно задавит, я его, можно сказать, этими вот руками выкормила.
— Ну, не надо так уж… — вступился за брата Игорь. — Алекса и без того колотят все кому не лень. Я, например.
— Гаденыш, — сказала Тина с утвердительной интонацией. — А ты-то его за что?
— Да так, по долгу службы. Ты не суди его строго, ладно? Он хороший парень. Он просто безумно одинокий.
— Я ему посоветую, куда свое одиночество засунуть, — пообещала Тина зловеще.
— Правда, не надо, — попросил Игорь. — Он мне вчера жизнь спас.
— Тебе? — Тина недоверчиво глянула на Игоря. — Слушай… А можно я тебя за хвост подергаю?
— Только не очень сильно.
— Да что ты… — Тина осторожно протянула руку и сначала погладила, а потом крепко сжала в кулаке и легонько дернула пышный коричневый хвост, свисающий Игорю почти до лопаток. — Вещь! Долго растил?
— Не помню. Несколько лет.
— И не секутся волосы?
— Не-а.
— Обалдеть, — вздохнула Тина. — Ну зачем мужику такие роскошные волосы, а? И ресницы… И глаза… — пробормотала она завороженно, рассматривая лицо Игоря в упор.
— Чтобы девочкам нравиться, — объяснил Игорь.
— А у тебя сейчас кто-то есть? — неожиданно спросила Тина. — То есть… Да что я, у тебя их, наверное, штук двадцать. Извини. Ты просто очень красивый. Извини, ладно? А то подумаешь еще, что возомнила о себе…
— Я ничего такого не подумаю. И вообще, будь я помоложе лет на пять, я бы уже к тебе грязно приставал, — сказал Игорь очень мягко и тут же обругал себя за откровенность, потому что в глазах девушки загорелся откровенный интерес, совсем уже не эстетический.
— А сейчас у меня, что бы ты там ни думала, никого нет, — продолжал Игорь. — А сам я давно и безнадежно влюблен в очень яркую и умную женщину…
— А она замужем? — предположила Тина.
— Лучше бы она была замужем, — вздохнул Игорь. — К сожалению, она работает в той же структуре, что и я. И нам по уставу положено держаться на расстоянии друг от друга.
— Что за дурацкое правило! — возмутилась Тина.
— Не такое уж и дурацкое. Были прецеденты, к сожалению. Между офицерами спецслужб вообще каких-либо тесных отношений быть не должно. Очень вредит работе. Впрочем, мне на это уже наплевать.
— Ты увольняешься, — догадалась Тина. — Но ведь из Проекта не уходят. Мне отец рассказывал. Ты все равно будешь работать на них, разве нет?
— Не говори «Проект», — посоветовал Игорь. — Тебя могут неправильно понять. Говори «Служба». А я оттуда не уйду. Я так все поверну, что им ничего другого не останется, как отпустить меня на все четыре стороны. И я даже смогу диктовать им условия. Потому что мне нужно, чтобы они отпустили и ее тоже.
— А если они ее не отпустят? — спросила Тина.
— Только если она сама не захочет уйти. Но тогда… Тогда я не знаю, что будет дальше. Понимаешь, она нужна мне. Но только сейчас я понял, буквально час назад, что, если она будет работать на Службе, я не смогу… Не смогу… — Игорь замялся и опустил глаза. Он действительно это понял. И ему стало больно. И он опять привычно анализировал и просчитывал разные варианты. А таким образом мыслить не стоило, потому что к нему тут же вернулся прежний Игорь, жесткий, расчетливый и самовлюбленный. Игорь, который ни на что не собирался надеяться, а все хотел знать наверняка. И этот Игорь знал истинную цену своей привязанности к женщине, о которой говорил как о своей безнадежной любви. Цена эта была — ноль без палочки. Он просто должен был хоть чего-то ждать от жизни. Он просто хотел увидеть в Службе, вобравшей эту жизнь в себя без остатка, хоть что-то хорошее.
Но Служба отторгла его. А он ответил ей тем же, и сейчас тщательно выстроенный идеальный образ рассыпался перед его внутренним взором. Игорь окончательно разлюбил Службу. А эта женщина была чем-то вроде ее лица. Прекрасного лица фирмы, которая научила Игоря стрелять в людей и чуть было не сделала отцеубийцей.
— Я буду молиться за вас… — вырвалось у Тины. Настолько искренне, что Игорь сел прямее и заглянул девушке в лицо.
— Что случилось? — спросил он. И увидел ответ. Увидел зеленые глаза и светлые волосы, задорный носик, пухлые губы, полную грудь, гладкий упругий живот и заурядные ноги. И каждой своей клеточкой все это горело молодой влюбленностью. Такой, как бывает в шестнадцать лет — с размаху и в полной уверенности, что навсегда.
— Я просто очень хочу, чтобы у тебя все получилось, — честно ответила Тина.
— Слушай, чудо! — рассмеялся Игорь. — Ты откуда?
— Из Питера, — удивилось чудо.
— Странно, — не поверил Игорь. — В Питере женщины не такие. Они там какие-то анемичные и претенциозные. А ты настоящая москвичка, кровь с молоком и хороший драйв.
— Это все папочкино воспитание. И не надо трогать Питер, ты, пижон московский!
Игорь фыркнул.
— Не город, а каменный мешок, — сказал он презрительно. И понял, что эта перепалка нужна ему только для того, чтобы оформить в слова принятое уже решение. — Ушли на север, нашли самое здоровое болото, залезли в него по уши…
— Ты прелесть, — перебила его Тина. — А можно, я тебя еще раз за хвост подергаю?
— Да что ж такое… — пробормотал Игорь. — На! - Он повернулся и дал осторожной и ласковой руке вволю оттрепать себя за волосы.
— Да, у меня так не вырастет, — сказала Тина. — А жаль.
— У тебя зато очень красивый цвет, — заметил Игорь. — Ладно, слушай меня внимательно и не говори потом, что этого не было сказано.
— Ого! — В глазах девушки зажглись хулиганские искорки. Игорь ждал несколько иной реакции, но, похоже, недооценил силу обрушившейся на Тину любви с первого взгляда. Она готова была выслушать все, что он ей скажет, и идти за ним хоть на край света. Игорь почувствовал легкую дурноту. Он слишком много брал на себя. Но без этих слов, которые сейчас намеревался произнести, без этого страхового полиса он вряд ли мог пережить то, что ему предстояло в ближайшие дни.
— Сколько ты еще пробудешь здесь? — спросил он жестко.
— Недели три, — ответила девушка безмятежно. — Я потом до конца лета в Канаду уезжаю на практику.
— Хорошо… Если все пойдет нормально, дней через десять я сюда вернусь. За машиной. И тогда у нас с тобой будет очень серьезный разговор. Вот. Я это сказал.
Теперь реакция оказалась той, что нужно, — девушка напряглась, и глаза ее похолодели.
— А мне все это время теряться в догадках? — спросила Тина. — Как там у тебя, сложилось или не сложилось? Ну, спасибо. — Она медленно поднялась с крыльца и ушла в дом.
Несколько мгновений Игорь сидел неподвижно, и в голове его роились тысячи противоречивых мыслей. А потом он тряхнул головой, встал и пошел за Тиной следом.
Она еще ничего не успела — ни заплакать, ни поджать губы от злости, когда он крепко взял ее за плечо и развернул к себе лицом.
— Ты будешь думать совсем о другом, — очень мягким голосом приказал, а не сказал он. — Ты будешь думать о том, что я обязан вернуться. И если ты будешь думать об этом, то я точно вернусь. Потому что тогда меня не убьют.
— А она? — спросила Тина, ничего толком не услышав, но все поняв.
— Нет, — коротко мотнул головой Игорь.
И тогда девушка нырнула руками ему под куртку и обняла Игоря, прижимаясь к нему так крепко, как это может только человек, которому ты действительно нужен.
Глава 15. Пятое июня, вечер
Финнов звали Юсси, Пааво и Хельга. Пара двухметровых мужиков, на вид чуть старше тридцати, и на удивление миниатюрная, совсем не скандинавского типа молодая женщина. Как и следовало ожидать, именно она была экспертом-визажистом. При виде своих «клиентов» она неприязненно сморщила нос и пробормотала нечто, что Игорь определил по интонации как ругательство.
— Что она говорит? — поинтересовался Игорь у Пааво.
— Я сказал, трудный материал, — объяснила Хельга. — По словесный портрет вы не есть такие яркие. По словам вы был совсем некрасивые. Теперь я вижу, это не так, и это нехорошо.
Пааво заржал и так хлопнул Игоря по плечу, что тот слегка пошатнулся.
— Не обращай внимания, дружище, — сказал Пааво. — Она всегда так говорит. Она уверена, что разведчик должен быть серый и незаметный.
— Я не разведчик, — сказал Игорь. — Вот он разведчик, а я просто так… За компанию.
Кобель Винни за воротами разразился оглушительным лаем.