Чтение 61–й страницы книги ~Битва божьих коровок~

брата...

Как они могли возражать! А юный Дергапут даже собственноручно заклеил
скотчем коробку с надписью ?К.Лангер?.

Ох уж этот Арик! Вечно снимает сливки, вечно оказывается в нужное время в
нужном месте и к тому же проворачивает самые нужные делишки!.. И получает за
это по полной программе.

Вот и сейчас она поцеловала компьютерного хиляка в прыщавую щеку. На
глазах у начальства!.. И даже нашла секунду, чтобы заглянуть в его
компьютер.

- Покончил с Малдером и Скалли? - спросила она.

- Малдер и Скалли вечны, как Резервный банк США, так что покончить с ними
нельзя. Так, отдыхаю от них... Вот нашел одну детскую игрушку... Без всяких
наворотов... Забавно.

Пока Анастасия разговаривала с Дергапутом, а Метелица молча переживал
этот факт, практичный Сойфер ухватился за ящик и теперь держал его наготове.

- Если позволите, я провожу вас, Настя.

- Не стоит. Меня довезут... Спасибо вам большое. До завтра?

...Проводив Анастасию, все трое прилипли к темному кухонному окну. Вот
она подходит к летающей тарелке, лишь по недосмотру властей растаможенной
как джип ?Чероки? последнего года выпуска. Вот летающая тарелка приветливо
мигает бортовыми огнями. И улетает (взмывает, взвивается свечой, берет с
места). Ничего не поделаешь, против жеребца с крутой тачкой между ног у
скромного агентства ?Валмет? нет никаких шансов.

- Никаких шансов, - пробормотал Метелица.

- Никаких, - подтвердил Сойфер.

- А может... рискнуть? - В голосе Арика послышался совершенно неуместный
щенячий оптимизм.

- Ты сначала прыщи выведи, племянничек! - Додик похлопал Дергапута по
плечу. А потом обратился к Метелице:

- Кстати, Валик, ты не сказал ей, что по законам жанра все самые крутые
любовники оказываются самыми большими злодеями?..

***

...Он ни на чем не настаивал.

Даже на том, чтобы донести коробку до дверей квартиры.

Он не был любопытен. Он не спросил о коробке. И о том месте, куда она
заезжала. Он просто подвез ее, потому что у нее болела нога.

Собственно, он сам напомнил ей о ноге.

- У вас все в порядке? - спросил он.

И Настя обнаружила себя сидящей на все той же мокрой скамейке у дома
Быкова. С поджатыми к подбородку коленями. Странно, ей казалось, что она уже
дошла до метро и спустилась вниз по эскалатору.

Эскалаторы метро - вот что ей понравилось больше всего в этом обветшалом
помпезном городе. Но об этом никому не скажешь - засмеют.

Можно только удивляться, как он сумел обнаружить Настю в кромешной тьме.

- У вас все в порядке?

- У меня? - Поначалу она даже не поняла сути вопроса.

- Кажется, это были вы? У Дмитрия?

Ну вот, он даже не запомнил ее лица. А спросил просто из вежливости.

- Да. Это была я.

- Как ваша нога? Болит?

Это была уже не вежливость. Это была обыкновенная логика: естественно,
что у нее болит нога, и поэтому она пережидает боль. Иначе зачем ей как дуре
сидеть под дождем на скамейке у чужого дома? А интересно, сколько же вообще
она здесь просидела?

- Терпимо, - сказала Настя, хотя никакой боли не чувствовала. Пока.

- Меня зовут Кирилл.

Он говорил совершенно спокойно и даже ласково. Совсем не похоже на то,
что еще некоторое время назад это он вусмерть ругался с Быковым из-за
светильника.

- Я тоже должна представиться? - глупо спросила Настя.

- Совсем необязательно.

- Тогда...

- Просто для того, чтобы вы сказали мне: ?Спасибо, Кирилл?.

- За что?

- Я собираюсь подвезти раненую к ее дому.

- Спасибо, Кирилл.

- Вот видите, - он рассмеялся. - Вы уже меня благодарите.

- Меня зовут Настя.

- Замечательно. Я подвезу вас.

Интересно, откуда у него такая уверенность в том, что она согласится? А
что, если она вышла просто подышать свежим воздухом и через минуту вернется
в мастерскую к Быкову?

- Сами дойдете?

Неужели он думает, что ее раны так глубоки?

- Со мной все в порядке.

- Тогда идемте.

Она встала со скамейки и тотчас же почувствовала тупую боль в левой ноге.

- Моя машина рядом.

Его машина действительно оказалась рядом - устрашающих размеров фургон с
обтекающими формами, с мощными дугами спереди и сзади и широким багажником
на крыше. Именно такой она и должна быть. А если бы она была другой - Настя
была бы разочарована.

- Куда вам ехать? - спросил он, заводя двигатель.

Только теперь она вспомнила, что Арик обещал проявить фотографии. И
Кирюшины вещи... Она должна забрать Кирюшины вещи.

- На Бойцова.

- Это конечный пункт?

- Я живу здесь, на Васильевском. - Зачем она это говорит совершенно
незнакомому человеку?

- Отлично, - почему-то обрадовался он. - Время у меня есть, так что план
такой: сначала на Бойцова, а потом снова - на Ваську.

- Куда? - не поняла Настя.

- Васька и есть Васильевский. Вы не из Питера?

- Нет.

Сейчас он начнет расспрашивать, нравится ли ей Санкт-Петербург. А что она
может сказать? Что она в восторге только от одной вещи - от эскалаторов в
метро?

Но он не стал ни о чем расспрашивать - ни о городе, ни о ней самой. И до
Бойцова они доехали в полном молчании. Да, и еще одно: Кирилл ј 2 очень
хорошо водил тяжелую, неповоротливую машину. Во всяком случае, он довольно
легко прошел кукольный лабиринт домов и лихо припарковался у флигелька. А
потом выскочил из машины и открыл Насте дверцу.

С ума сойти!..

С такой галантностью она сталкивалась впервые и едва не потеряла
сознание. А возможно, и потеряла, потому что совершенно не помнила, как
пальцы Кирилла ј 2 оказались на ее щеке.

- У вас щека запачкана...

- Спасибо.

- Я провожу вас?

- Нет, не стоит. Я быстро.

Отделившись от Кирилла ј 2, Настя пошла в сторону флигеля. В левом
ботинке что-то хлюпало и чавкало, а боль в ноге усилилась.

...Дверь ей открыл Арик - с радостным известием о проявке пленки. Но
по-настоящему обрадоваться она не успела: в коридоре появились грозный
директор ?Валмета? и его грозный помощник. Директор так посмотрел на нее,
что у Насти затряслись колени. Наверняка Арик рассказал своему начальству и
о Кирюше, и о ней самой. Сейчас ее выгонят с позором!

Что ж, она к этому готова. Главное, чтобы ей вернули вещи брата.

- Я проявил фотографии. - Черт возьми, мальчишка сдает ее с потрохами,
выслуживается перед начальством.

А лица начальства не предвещают ничего хорошего. И от этих лиц никуда не
спрятаться.

- ...И мы были бы очень вам признательны, если бы вы снабдили их своими
комментариями, - сказал помощник директора - Давид.

Интересно, что значит - ?своими комментариями?? Что непонятного может
быть на пленке? Наверное, Кирюша что-то напортачил, и теперь они хотят
притянуть к ответственности ее - как сестру?

- Вы позволите, я промою порез?

Это было первое, что пришло ей в голову.

- Вы поранились? - Наконец-то и сам директор агентства снизошел до нее.
Ни капли сочувствия в голосе, сплошная подозрительность. И, как показалось
Насте, ничем не прикрытая ирония. Он видел ее насквозь, этот Метелица.
Метелица! Замечательная фамилия - как раз для того, чтобы сбивать с ног
таких провинциальных дур, как она. Даже кровь в Настином ботинке застыла от
почтительного страха.

- Пустяки. Царапина, - прошептала Настя. И добавила, сама не зная почему:

- Пять минут, не больше.

Она юркнула в ванную, пустила воду и расшнуровала ботинок.

В нем было полно крови.

Настя вытряхнула из носка пропитанные кровью остатки туалетной бумаги и
сунула ногу под горячую струю. И решение пришло сразу же, как только
обнажился розоватый, неровный порез.

Она все им расскажет.

О самоубийстве и о безумии брата. И о том, что она в это не верит. И что
ее появление здесь - простительно. Во всяком случае - оправданно. Что, даже
мельком просмотрев записи Кирюши и оттиск последней страницы дневника, она
поняла, что дело вовсе не такое простое, каким кажется.

Даже ей, далекому от профессии детектива человеку.