поймет...
проговорил медленно, чеканя каждое слово: - "Видим дела твои. Остановись.
Шлем второй Рубин, третьего не будет".
призма, грани которой были покрыты непонятными, похожими на муравьев
знаками. - Этот камень вы покажете, и вам поверят. Но не отдавайте. Тот, у
кого будет Рубин, неподвластен врагу. Не выпускайте его из рук...
не пощадят владельца, но колдовство и обман обойдут стороной...
поможет только мне? Или я могу передать его?
так, как подскажет сердце... Больше мы ничего не сделаем...
плечо широкую тяжелую ладонь. - Правнучка! Дхары гордятся тобой! Мы пока не
в силах по-настоящему отблагодарить тебя и твоего друга. Тот, кто держит
вас в плену, думает, что дхары будут ему служить. Он смел надеяться, что
даже здесь мы поможем его замыслам. Но мы помогли не ему, а тебе. Когда ты
и Юра Орловский вновь окажетесь тут, мы не дадим отправить вас за реку. Вы
останетесь на этом берегу, с дхарами, и вместе с ними вернетесь обратно,
когда настанет час. И хотел бы я видеть того, кто помешает мне...
молчал. Фроат погладил Нику по щеке, как гладят ребенка, и вновь улыбнулся.
Все встали. Виктория Николаевна растерянно оглянулась, все еще до конца не
веря, наконец заставила себя выговорить:
кто находился рядом. Нике почудилось, что лопнула завеса, скрывавшая от
глаз истинный облик мира. Ни берега, ни реки - бездонное, черное, как
антрацит, небо. Огромные живые звезды покрывали его, их свет был теплым,
густым, казалось, его можно трогать рукой. Светила покрывали весь небосвод,
им не было конца, и Ника чуть не задохнулась от этой неслыханной красоты.
Видение продолжалось недолго, долю секунды, но она успела понять: это
настоящее, истинное. Ника потянулась вперед, к теплому свету звезд, и тут
все исчезло...
почувствовала, как ноет затылок, как давит в спину твердый камень.
Застонав, она попыталась двинуться и почувствовала, что что-то мешает. Она
замерла - и тут до нее донесся голос. Виктория Николаевна прислушалась - и
сразу успокоилась, узнав голос Орфея. Он рядом, значит, все в порядке. Слов
она не разобрала, лишь поняла, что Юра отчего-то встревожен. Ника немного
забеспокоилась, вновь попыталась привстать и наконец сообразила, что с
ног-до головы укрыта чем-то похожим на тонкое одеяло. С кем разговаривает
Орфей?
каждое слово:
зависит от вас...
успокоило, напротив, встревожило. Что-то не так. Почему волнуется Орфей?
Где они? Она лежит на камне, ее накрыли покрывалом, и это больше похоже не
на спальню, а на гробницу. На каменное надгробие, которое ставят в церквах
или часовнях... Часовня! Орфей! Она рванулась, дернулась, запутавшись в
плотной ткани, и тут же услыхала отчаянный крик Юрия:
неяркий, но все же режущий с непривычки огонь горящих свечей. Да, они
находились там же, в подземной часовне, вокруг все затянуто черным, рядом
стоят невысокие узкоглазые охранники, а дальше, у противоположной стены,
сгустком темной тени возвышается высокий силуэт в остром капюшоне.
наручниками, двое охранников держали его за плечи, а третий спешил стать
между ними. Да, так и должно быть, теперь Ника вспомнила все. Ни страха, ни
растерянности. Правая рука сжала Рубин, левой она отбросила страшное
траурное покрывало и одним движением оказалась на земле.
Орфей молчал, затем лицо его дернулось судорогой, и наконец на нем
отразилось облегчение - невиданное, непередаваемое словами.
порядке и с нашими друзьями тоже...
вновь стал прежним.
быстро, пока не перебили. Она улыбнулась:
задумался, затем глаза его блеснули:
пленница, ее прислали друзья...
раздражение. - Юрий Петрович, убедительно советовал бы помолчать...
Иванов сделал шаг вперед.
Владыкой, всплыло в памяти.
уверенным. - Что ж, все вышло успешнее, чем я думал. Вам очень повезло,
Виктория Николаевна. Вернулись сами и, как видите, сумели помочь Юрию
Петровичу. Признаться, думал, вас придется выручать...
еще испытывать в жизни. Хотелось крикнуть этому вурдалаку в лицо все, что
давно накипело в душе, но Виктория Николаевна все-таки сдержалась.
Спокойно, криком не поможешь. Надо держаться, сейчас будет самое трудное...
дело. Правила действительно изменились. По некоторым причинам у меня нет
больше времени. Итак, сейчас вы напишете текст "мэви идхэ", после чего
возвратитесь в камеру, где спокойно отбудете остаток вашего срока, который
уменьшается, как я и обещал, до десяти лет. Надеюсь, мне не надо намекать,
что будет в противном случае...
стало заметно, как изменилось его лицо. В первую секунду Нике показалось,
что Юрий такой же, каким она запомнила его в последнюю встречу, но теперь
ясно: эти месяцы не прошли бесследно. Он не постарел, скорее высох, острые
скулы, казалось, вот-вот разорвут кожу, глаза запали, втянулись щеки... Но
он жив, он снова стал прежним, и теперь главное - не дать этим негодяям
добить его...
дорогу. - Господин Иванов, правила действительно изменились. Вам нужно
дхарское заклинание?
Орфею:
"ключ", это уже не опасно...
наверное, не понимаешь...
было тревожно. - Все в порядке, Юра! Вот увидишь...
стоял совсем рядом - неподвижный, в длинном темном плаще. - Закончим это
дело, Юрий Петрович...
наручники!
каменный постамент лист бумаги и ручку. Орловский размял затекшие кисти и
быстро набросал несколько слов.
секунд, чтобы подойти к Юрию и передать Рубин. Остальное казалось неважным.
Главное - отдать камень Орфею и успеть объяснить - хотя бы в двух словах...
надел Орфею наручники, другие стали между ними, не давая даже увидеть друг
друга. Еще один "черный" подбежал к Агасферу, неся бумагу.