Гирто.
Не каждому приходится стоять возле собственного рассыпавшегося праха!..
золото обжигает руки.
кто я - безвестный сын воина или микенский царевич. Это страшно, но еще
страшнее, наверное, знать. Гирто ошиблась - и хвала Единому!
наши имени. Пусть боги рассудят сами...
мальчик...
слышанные слова. - Ибо зло на совершившего тяжко ляжет; ибо никто не
знает, что еще будет, ибо о том, что будет, кто ему объявит ? Нет
человека, властного над ветром, и над смертным часом нет власти, и
отпуска нет на войне... Все из праха, и все возвратится в прах..."1
что говорю на языке хабирру.
вздохнул:
родич! Ибо неведомо мне ни одно наречие, кроме ахейского!
выучишь язык шардана...
оракула, а этот - тринадцатый - не по силам мне!
солнце, прочь из могильной тьмы...
Дела мои ведомы - и людям, и богам. Для правдивого я друг, для
несправедливого я - недруг. Не таково мое желание, чтобы слабый терпел
несправедливость ради сильного, а сильный - ради слабого. Мое желание -
справедливость".
держу это в своей душе, я твердо властвую над собой. Человека, который
вредит, я наказываю в меру причиненного им вреда. Я не верю ложным
доносам и не слушаю их. По воле Дия, Отца богов, я даровал Ахайе законы,
и эти законы справедливы".
сильны. Как всадник - я хороший всадник; как стрелок - я хороший
стрелок, как колесничий - я хороший колесничий. Яне горяч и не спешу с
решениями. Мои враги знают это и страшатся, ибо на моей стороне Дий,
Отец богов".
я сделал. Все это было написано и зачитано передо мной. После этого я
повелел разослать эти надписи повсюду. Народ был доволен, ибо это
совершено по воле Дия, Отца богов, которому я служу".
Пока все это выглядело невинно - десять табличек, заполненных красивым
почерком Дейотары. Но если я поставлю печать, все сие будет выбито в
камне на трех языках в четырех концах царства Ахейского. Смета
необходимых расходов лежала тут же, на столике. Я быстро проглядел ее и
невольно скривился.
толстяк давно уже намекал, что двадцатипятилетие моего правления следует
отметить достойно.
чаще, чем мое. Он уже стар, ноги давно отказали, и верховного жреца
приходится носить в кресле. Впрочем, Эриф все так же весел, и порой от
его веселья становится не по себе.
воздвигнуть храм Единому - первый в Ахияве. Тут уж я не мог смолчать -
Единый не требует храмов, не требует жертв. Чего хочет Эриф - сделать
Его одним из божков Микасы? Мы все-таки сумели договориться, и теперь
возле камня с подковой, где мы с Теей когда-то увидели огненный смерч,
стоит небольшой храмик, посвященный Неведомому Богу.
приход. Он доволен жизнью, здоровяк Брахос, и огорчается только из-за
своего лягушачьего имени...
сплавить в архив, где уже имеются целые залежи подобного хлама. Но тогда
придется объясняться с Дейотарой. Она-то хочет, чтобы эта смесь лжи и
бахвальства обязательно украсила окрестные скалы. С ней трудно спорить,
с моей богоравной супругой. Годы хранят Дейотару: она так же красива и
столь же твердо правит царством Ахейским. Мы привыкли друг к другу и
научились уступать. Впрочем, чаще уступаю я...
постарался: сказал о войне, но ничего - о завоеваниях. И это правда. За
все годы я присоединил лишь Орхомен, и то без всякой войны. После смерти
тамошнего бази-лея орхоменцы пригласили на престол Гипполоха, моего
сына. Пока они считаются самостоятельными, чтобы потом, когда Гипполох
станет микенским ванактом...
можно реже. Теперь я вообще встречаюсь с ним раз в три месяца - Орхомен
хоть и близко, но каждый день не станешь закладывать колесницу. И вот
результат в наши редкие встречи мальчик смотрит на меня широко
раскрытыми глазами и ловит каждое слово, а с матерью холоден. Дейотара
злится и даже иногда плачет. Недавно - невиданное дело! - она просила
меня поговорить об этом с сыном.
удивив. Правда, у нее есть Главк - наш несчастный племянник. Мальчик так
и не выучился говорить и до сих пор ему сейчас двадцать три - держится,
как двухлетний малыш. Он очень любит Дейотару, и она относится к нему,
как к родному сыну.
бедной сестре. Она живет недалеко, возле Аргоса, и я собираюсь
как-нибудь ее проведать.
богатый гиппет в Микасе. Я даровал ему немало новых земель, но так и не
сделал лавагетом. Эта должность остается незанятой с тех пор, как погиб
бедняга Ман-тос. Покойный Ифимедей был прав - от вояк при власти одни
неприятности. Но Прет доволен и этим. Он сильно изменился и теперь очень
похож на старого волка - своего отца.
какому-то дорийскому базилею далеко на севере...
как поступить! Хорошо бы посоветоваться с Гипполохом - парень уже совсем
взрослый. Но, боюсь, он сразу одобрит и велит звать каменотесов. Еще бы!
Мать с детства убедила мальчика, что его отец - самый великий царь в
мире. Боюсь, в дальнейшем это начнет ему мешать. Он славный парень, но
несколько лет службы в войске Баб-Или или хотя бы у хеттийцев пошли бы
ему на пользу.
Телл, мой рыжий Телл, наш с Теей первенец. Я помнил предупреждение
Дейотары и отправил его подальше - к кентаврам. Его воспитывал вождь
Телл, в честь которого я и назвал сына, а когда моему рыжему исполнилось
восемь, я послал его на Крит, к старому пирату Фассу. С десяти лет
мальчик ушел в море, и теперь его корабль "Серый коршун" - один из
лучших на всей Великой Зелени: от Сидона до Таршиша. Телл бывал всюду -
и в Сидоне, и в Таршише, и у шардана, а недавно вернулся из плавания к
берегам Океана. Там, где наше море вливается в окружающий Землю
бесконечный поток, он открыл две гигантские скалы, назвав их Столбами
Афикла в честь своего великого родича.
корабль ушел в Океан. Мальчик узнал, что где-то там находится
легендарная земля Атланта, о которой ему рассказали в Та-Кемт.
служит жрицей в Атанах, а младшая, очень похожая на мать, живет пока с
нею. Тея уверена, что именно младшая дочь унаследует ее великие
способности.
на всю Ахияву пророчицей и колдуньей. Но пусть это интересует Мать богов
Рею или кого угодно еще. Когда мы видимся с Теей, нам, клянусь всеми
богами, не до этого.
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Круз Андрей
Шилова Юлия
Смит Кордвейнер
Посняков Андрей