обрушились обратно на крышу дома. Майор вздрогнул, но нарушителя не вы-
пустил. Клара Семеновна, наконец-то завладев мужем, повела его домой на
египетскую перину.
ний Викторович снова оказался в бегах.
ретникову. Он ощущал перед ним некоторую неловкость: человек от чистого
сердца вызвался помочь ему, дал телефон, а он...
все эти ночи. Ни о чем не расспрашивая, он оставил Демилле в будочке
присматривать за стоянкой, а сам побежал к ближайшему телефону-автомату.
Вернулся через две минуты запыхавшийся, быстро написал на бумажке адрес
и вручил его Евгению Викторовичу со словами:
Ехать вам на Васильевский.
лучно миновав Тучков мост, он входил в парадную старого дома на 7-й ли-
нии.
двери, на которой сиял старинный надраенный латунный номер, как та при-
открылась и за нею обнаружился сам Арнольд Валентинович. Он кивнул гостю
и сделал приглашающий жест.
нович помог ему снять плащ, все так же храня молчание.
был мягкий вельветовый костюм, под пиджаком виднелась тонкая шерстяная
клетчатая рубашка, но более всего поражал галстук-бабочка - коричневый,
в горошек, весьма внушительного размера. Безич был аккуратнейшим образом
причесан и, как показалось Демилле, даже надушен. Во всяком случае, от
него исходил явственный приятный запах.
украшенной львиной гривой седых волос.
гость сзади. Демилле отметил походя резную деревянную, покрытую черным
лаком корзину для тростей и зонтов, из которой торчало их штук двадцать
- тонких и толстых, с набалдашниками на ручках и без. Не успев как сле-
дует удивиться такому обилию тростей и зонтов, Евгений Викторович всту-
пил в гостиную, тут у него перехватило дыхание.
разного размера картинами. С первого взгляда становилось ясно, что живо-
пись эта - подлинная, старая и, вероятно, необыкновенно дорогая.
санную в манере, которую трудно спутать с другой.
накомимся окончательно. Арнольд Валентинович...
назвал свои имя и отчество, уже известные Безичу, и хозяин усадил гостя
на старинный стул, обитый сафьяном.
Валентинович, не спеша доставая из буфета маленькие, с золотым ободочком
рюмочки, фарфоровые расписные блюдца, пару бутылок нестандартной формы и
расставляя все это на скатерти стола. - Это Машков, там Кузнецов, Ларио-
нов... - кивал он на полотна. - Простите, Бога ради, вам что-нибудь го-
ворят эти фамилии?
или ментоловый ликер?
кер - никогда.
его руках и огромный апельсин, который хозяин принялся надрезать специ-
альной конфигурации ножичком. Демилле смотрел, как отпадают от апельсина
толстые, будто подбитые изнутри белым войлоком, дольки кожуры.
- спросил Безич, разламывая очищенный апельсин и выкладывая половинки на
блюдечко перед гостем.
чая про себя, что старается говорить с несвойственным ему аристократиз-
мом.
него на груди затрепетала крыльями. Он принялся за другой апельсин,
что-то обдумывая:
следовало обратиться ко мне сразу. Сейчас уже шум утих... Вы до сих пор
не имеете никаких сведений относительно исчезнувшего дома?
рюмочку и приподнял ее, кивком приглашая гостя выпить. Они выпили, не
чокаясь, предупредительно глядя друг другу в глаза.
холодок во рту.
об этом мне известно, но пока не объявились, - пояснил Демилле со скры-
той горечью.
ренесли на другое место... - задумчиво продолжал он.
взмахнула крылами.
военной техники. Не думаете же вы, в самом деле, что дом перелетел са-
мостоятельно? Так сказать, по своему желанию!
Ловко, очень ловко!.. Я думал - слухи... Почему-то было связано с пивом.
Скажите, в вашем доме не было пивной?
Вы завтра же должны написать письмо.
лучше в горисполком?
удивляете! - заволновался Арнольд Валентинович.
Это мы придумаем... Напишите о ваших мытарствах, о произволе властей, о
правах человека...
пишем! Пусть знают! Главное - не сдаваться, друг мой!
тавить себе не мог, чтобы его личные несчастья могли заинтересовать ко-
го-то в Мадриде.
другой комнаты сложенную постель и расстелил ее на диване с высокой
спинкой, обитой тем же сафьяном. Церемонно пожелав Евгению Викторовичу
спокойной ночи, Безич исчез за дверями соседней комнаты.
чем погасить свет. Живописные фрагменты чужих судеб, уложенные перед ним
на стене в пеструю мозаику, как нельзя лучше отображали нынешнее его
состояние. Он перебегал взглядом с картины на картину, а сам чувствовал,
что физически переходит из пространства в пространство - это были прост-
ранства человеческих душ. Сколько таких пространств вокруг него! Не пог-
ружаясь ни в одно из них полностью, он убегал к новому - так и в любви
он искал свое пространство, так и в архитектуре когда-то... Существует
ли оно вообще?
риговало и настораживало. Кто этот борец за права человека? Альтруист,
правдоискатель, сноб?..
и погрузился в темноту.
за, увидел женскую фигуру в роскошном ночном халате. Как можно было оп-
ределить в рассеянном свете, падавшем из высоких окон, женщина была мо-
лода и красива. Она зевнула и окинула взглядом диванчик с Демилле, под-
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Курылев Олег