куда-то еще двигаются, волны почти в рост человека. На вершинках как от
ярости белеют гребешки пены.
натуги.
умерших... Ну, тех, кто перестал превращаться в зверей. Там и живут. А эта
река -- граница между миром живых и миром мертвых. Иначе великая
неразбериха и непотребство учинились бы...
Или то не вирый, а то, другое? Олег, загляни в свою книгу. Я думаю, что мы
дошли до края земли.
чудовищной реки, лицо побледнело. Таргитай тоже опустился на землю, ноги
не держали.
смотрели в необозримую водную гладь.-- Я слышал, что вокруг земли течет
Мировой Океан. В середке Океана лежит дивный остров Буян. Там великие
чудеса, но туда не попасть смертному!
Тетива запела.
Соберите хворост.
Странно, есть хотелось даже в таком чародейском месте, как край белого
света.
чтобы огонь был хорош, а дыма -- ни-ни, ибо земля истоптана копытами,
вдоль берега тянутся исхоженные дороги, все пропитано чужими запахами.
Киммеры освоили и край света, могут заметить дым, а от коней в Степи не
уйдешь... Это их земля, земля кочевников, огромных стад, даже почва держит
запахи крови, сыромятных кож!
костер далеко заметен, сырое мясо здоровее, но оба уперлись, отказались
наотрез, еще и на нем висели, уговаривали. Он догадывался, что стараются
ради него: мол, поест сырого -- скорее останется волком навеки.
вдруг замер, сжал руку в кулак. Изгои услышали далекие голоса. Таргитай
ощутил леденящий озноб. Голоса слышал ясно, но на берегу пусто. Духи
воздуха, прячась в невидимости, играют злые шутки?
двух-трех полетах стрелы, плыли плотно сбитые в ряд бревна. Ровный
квадрат, словно половодьем выломало бревенчатую стену дома, на бревнах --
шалаш из зеленых веток, из него торчат голые ноги. Один мужик, угрюмый и
лохматый, налегал грудью на странного вида длинное тонкое бревно с широкой
лопастью, что пенило воду за плотом, рядом с ним на корточках сидел другой
-- полуголый, загорелый. Он резал на куски большую рыбу. Еще один сидел на
краю бревен, свесив ноги в воду, чинил плотную рубаху. Завидев на берегу
невров, он отложил лохмотья, оскалил страшно зубы, поднял левую руку
кулаком вверх, а правой стукнул по бицепсу. Мрак засопел, приставил
большой палец к виску и помахал остальными. Мужик радостно вскочил на
ноги, приставил растопыренные пальцы к носу, потом к ушам, почесал между
большими пальцами ног, сделал жест, что, мол, ручки вот они.
красный, как после бани, сказал зло:
пальцы словно сами по себе складывались в оскорбительные комбинации.-- Но
это жалкие оборванцы... Это не степняки, ясно. Похожи на полян. Или на
славов. Могут быть и антами -- рожи больно нашенские. Тот, что за веслом,
вылитый Тарх, только почище...
тепло будет в вирые и много баб, что ежели секрет волшебства становится
известен, то перестает быть волшебством. Нет, перестает зваться
волшебством, а величается отныне умением. Верно, волхв?
движется на юго-восток. Не знаю, что вы успели рассмотреть, но я понял,
как связать бревна и сделать так, чтобы можно было то подгонять плот к
берегу, то уводить.
Деревья росли над водой часто, но так далеко одно от другого, что Мрак
бегом вел изгоев дальше. Подходящие деревья встретил к концу второго дня,
изгои возроптали, ибо до берега было с версту. Мрак зарычал, принялся
яростно рубить ближайшее дерево, и они смирились.
стесывал сучья. Затем Олег с Таргитаем спешно таскали бревна через Степь к
берегу, а Мрак рубил новые. Потом Мрак вытесывал по указке Олега огромное
весло-руль, Таргитай надрал гору лыка, а Олег за все это время надумал,
как закрепить руль и связать бревна, чтобы не рассыпались.
оглядывался. Летние ночи, как назло, коротки, а эти два олуха ползают
будто осенние мухи. В ровной Степи под нещадным звездным небом ни
укрыться, ни спрятаться. Рассветет -- ничто не спасет от степняцких стрел.
Берег тоже чист, открыт с любой стороны...
улитки!
слышу одно и то же -- потом... Где найти страну, чтобы сперва отдохнуть, а
уж потом...
изнеможения упали. Вода, казалось, зашипела и пошла паром от их тел. Мрак
стягивал бревна в плотный пакет, выравнивал, начал спешно вколачивать
держалку для огромной лопасти руля.
в воду. Таргитай и Олег, стоя по колени в воде, привязывали последнее
бревно. Мрак соскочил, отпихнул обоих:
Кто знает, вдруг эта волшебная штука без шалаша не поплывет?
берег. Кустарник не ахти, ветки редкие, но если сплести умело, а потом
наловчиться ловить рыбу прямо с плота... Это же вирый наяву: не надо
бежать через Степь, поднимать тучи удушливой пыли, от воды в любую жару
прохладно...
голове сами собой складывались слова новой песни, как вдруг слух резанул
истошный вопль:
привычного мира в этот грубый и неуютный, повертел головой. Олег, не
переставая верещать, уже мчался с берега к воде. На плоту Мрак на миг
замер, тут же соскочил в реку, присел, уперся плечом в бревна. Олег
кубарем скатился в воду, с разбега ударился о плот рядом с Мраком.
остолбеневшего Таргитая заметили, начали нахлестывать коней. Лошади
понеслись как птицы, стелясь над самой землей, вытянулись в струнки.
меч, его сшибут конем, а срубленную голову кто-нибудь на скаку подденет
пикой...
шумным плеском обрушился в воду.
устрашающе багровый, он упирался спиной в мокрые бревна, а ноги медленно
погружались в речной песок.
свист тяжелых стрел, чувствуя, как железные клювы с хрустом пробивают
спину, ломают позвонки, лопатки...
хрипел, жилы на шее вздувались, как толстые веревки, готовые лопнуть. Зубы
оскалились, он был страшен.
люто:
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Глуховский Дмитрий
Шилова Юлия
Андреев Николай
Володихин Дмитрий