сражения?
Они сами долго воевали с Римом, но если дали ему слово, то...
где обретут честь и славу, а он чувствовал, что самое правильное решение -
это быстро захватывать город, хватать там золото, драгоценности, оружие или
одежду, все это бросить на телеги и поспешно двигаться дальше. Да, в городе
останется много ценного, но всего не схватить: достаточно и того, что за
первые пару суток удается изнасиловать всех женщин, напиться, а порой и
искупаться в вине, что хлещет из разбитых винных бочек.
лохматые люди, похожие на зверей. Они не слезают с седел, там пьют и
испражняются, они едят сырое мясо, едят убитых врагов, в то время как
благородные франки всего лишь потребляют печень убитых ими воинов, да и то
не от голода, а по воинскому обычаю. Те степные люди даже не грабят, они не
знают цену золота или чашам из золота, они не отличают красивую женщину с
золотыми волосами от своих кривоногих ведьм, они просто сжигают все дома на
пути, а женщин убивают, даже не подумав изнасиловать по праву победителей...
Они убивают всех, они рубят сады, так как никогда не видели фруктовых
деревьев! Это и есть то, что оседлые народы называют концом мира.
по себе. Руководили им его военачальники, но можно ли, в самом деле, на
кого-то положиться полностью? Громыхало - старый воин, достаточно умелый, но
слишком боится состариться и умереть немощным... сам же его когда-то этим
напугал. Вехульд - отважен, первым бросается в бой, последним из боя
выходит, но чересчур увлекается. Если бы не его чудовищная ловкость и
везение, уже быть бы убитому...
отрядом побывал везде, провел сотни боев, его любят, ему верят, за ним идут.
Где как клич звучит его имя, там врагов бросает в дрожь, а у своих
прибавляется сил.
конницу на левый фланг!.. Вехульд, ты на правом. Я возьму с собой
ополченцев, выступлю в центре.
отступят... а то и побегут. Вы ударите с флангов.
не спросил, что будет с самим рексом, если ополчение дрогнет и бросится
бежать к повозкам. Достоинство и воинская гордость не позволят рексу бежать
с остальными, но против скачущей конницы не устоит ни один герой...
песнь. Старые воины утвердились во славе и доблести, а молодые герои впервые
удостоились сдержанных похвал от старых богатырей.
облаков, много раз темнело от туч выпущенных стрел. От звона тысяч мечей,
стука стрел о щиты и диких криков людей и коней глохли люди, земля размокла
от крови, а ручьи вздулись.
повел их в бой, и немало франкских богатырей пало от его длинного меча.
велел выпрячь из телег коней, и, посадив на них всех возниц и всех раненых,
кто только мог держать в руках оружие, бросил их, в свою очередь, в спину
свевов.
перешли к обороне. Дрались умело и хладнокровно, их сильнейшие богатыри
встали по кругу спина к спине, удерживали натиск рассвирепевших франков.
Когда перед ними вырос вал трупов, они вынужденно отступили, чтобы на них не
бросались сверху.
бургундских богатырей, а за ним бросились разъяренные Громыхало, Вехульд,
сильнейшие герои франков.
всех сторон, а залитый кровью гигант долго ревел и отбивался выщербленным
топором, но постепенно голос слабел, а кровь заливала его из множества ран.
Наконец, Громыхало метнул молот. Удар в лоб был страшен, гиганта опрокинуло
на спину, и копьями его пронзили сразу с трех сторон.
Унгардлик вылетел из седла, перекатился в пыли, мимо прогрохотали конские
копыта. На миг его закрыло пылью, но тут же он отбежал на четвереньках, а
пятеро конных, бешено настегивая коней, понеслись к лесу.
Мирдлихта. Унгардлик бросился за своим конем, тот пугливо отбегал, несколько
пеших франков бросились за всадниками.
быстро погнал его за убегающим Мирдлихтом. Тот несся во весь опор, Фарамунд
застонал от злобы, если уйдет в лес, то опять не поймать его врага...
отличие от всех домов этот сложен из камня, тем самым выглядит пугающе
несокрушимым, почти монолитным. Построенный едва ли не на болоте, он
медленно погружается в трясину, но на земле сменится еще не одно поколение,
пока утонет в грязи полностью.
предатель уходит, а в лесу его уже не достать...
открытое место выезжают потрепанные всадники. В руках копья, у многих на
головах настоящие шлемы. Они выплескивались из леса волна за волной, а
передний отряд уже на рысях шел в их сторону.
Фарамунд со злой радостью видел, как конунг бросал по сторонам затравленные
взгляды. Сзади настигает Фарамунд, путь к лесу отрезан его людьми, справа
болото, слева тоже перехватят люди Вехульда.
голове блеснула безумная надежда, что конунг вздумал сразиться с ним лицом к
лицу, однако тот подал коня влево, понесся в сторону маленького храма нового
бога, Христа.
двери. Конь Фарамунда галопом доскакал до брошенного коня, когда Мирдлихт
распахнул дверь и вбежал в полутьму храма.
Фарамунд видел раскрытые в крике рты, вытаращенные глаза. Он остановился на
пороге, в полутьме видно было, как Мирдлихт добежал до небольшого
возвышения, упал на колени, обхватив обеими руками это, видимо, священное
место.
даже самых древних, преступник мог спастись, припав к стопам статуи
божества.
входить в храм, так можно войти безоружным и удавить гада голыми руками, но
сзади все нарастал крик, топот, гам, он остановился и ждал.
поколения тому. Здесь на треть римская кровь, они поклоняются этому богу.
Глава 25
Двое-трое воинов все время сторожили дверь, остальные разожгли костры,
жарили мясо, чинили доспехи.
Галлии подойдет обещанное пополнение.
войти в храм, готовы были бросаться на выставленные копья.
но без той ненависти, что встречал у противника. Что-то во взглядах этих
людей было иное... странное спокойствие, что казалось равнодушием, если не
презрением к гибели.
видите, я не вошел в ваш храм с оружием. Негоже статуи богов обагрять
кровью...
обагрять кровью. Господь велит прощать... э-э... а также подставлять левую
щеку, когда бьют по правой...
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Быков Василий
Каменистый Артем
Каменистый Артем