Чтение 61–й страницы книги ~Женщины~

- Да, Бобби, и я еще хочу сказать тебе спасибо, что ты для разнообразия
не влез своими лапами на этот раз.

- Слушай, Хэнк, это ты сам чего-то перемудрил. Ты старый, ты
притаскиваешь к себе всех этих молоденьких курочек, а потом начинаешь
психовать, когда подваливает молодой кошак. У тебя просто очко играет.

- Самосомнение... нехватка уверенности, правильно?

- Ну-у...

- Ладно, Бобби.

- В любом случае, Валери тут спрашивает, не хочешь ли ты зайти
пропустить.

- Почему нет?

У Бобби было крутое говно, настоящее крутое говно. Мы дунули. И много
новых кассет к стерео. К тому же, у него был мой любимый певец, Рэнди
Ньюмэн, и он включил Рэнди, но только на среднюю громкость, как я его и
попросил.

И вот мы сидели, слушали Рэнди, курили, и тут Валери начала устраивать
показ мод. У нее был десяток сексуальных прикидов из Фредерикса. С той
стороны двери в ванную висело 30 пар туфель.

Валери вышла и загарцевала на 8-дюймовых шпильках. Она едва могла идти.
Пошарахалась немного по комнате, качаясь на этих каблуках. Зад у нее
отклячивался, а крохотные соски, жсткие и напряженные, выпирали из-под
прозрачной блузки. На лодыжке звякал тоненький золотой браслет. Она резко
развернулась к нам лицом и проделала несколько легких сексуальных па.

- Боже, - вымолвил Бобби, - ох.... Господи!

- Господи ты Боже мой Царица Небесная! - сказал я.

Когда Валери проходила мимо, я дотянулся и цапнул ее за жопу. Я жил.
Ништяк. Валери нырнула в сральник сменить костюм.

С каждым новым выходом она становилась вс лучше, вс безумнее, дичее.
Весь процесс развивался в сторону какого-то оргазма.

Мы пили и курили, а Валери вс выходила к нам и выходила.

Дьявольское шоу просто.

Она села мне на колени, и Бобби щелкнул несколько фоток.

Ночь изнашивалась. Потом я вдруг оглянулся - Валери с Бобби не было. Я
зашел в спальню - там лежала на кровати Валери, вся голая, если не считать
шпилек. Тело у нее было твердым и стройным.

Бобби был еще одет - он сосал Валери груди, переходя от одной к другой.
Ее соски гордо стояли.

Бобби поднял на меня взгляд.

- Эй, старик, я слыхал, ты выживался, как здорово ты пизду ешь. Как
насчет?

Бобби нырнул и раздвинул Валери ноги. Волосы у нее на пизде были
длинные, перепутанные и взъерошенные. Бобби залез прямо в них и стал
лизать клитор. У него неплохо получалось, но не хватало воодушевления.

- Одну минутку, Бобби, ты неправильно делаешь. Давай, я тебе покажу.

Я тоже туда опустился. Начал далеко сзади и медленно продвигался к ней.
Потом дошел. Валери ответила. Причем, слишком. Она обхватила ногами мне
голову так, что не вздохнуть, ни охнуть. Уши мои расплющились. Я вытащил
оттуда голову.

- Ладно, Бобби, видишь?

Бобби не ответил. Он отвернулся и ушел в ванную. Ботинок и штанов на
мне уже не было. Мне нравилось хвастаться ногами, когда я пил. Валери
протянула ко мне руки и увлекла за собой на постель. Затем изогнулась над
моим хуем и взяла его в рот. Тут она была не очень хороша по сравнению со
многими.

Она начала по-старинке, с головки, и помимо этого мало что могла
предложить.

Работала она долго, и я чувствовал, что вряд ли мне что-нибудь удастся.
Я оттащил ее голову, положил на подушку и поцеловал ее. Затем оседлал. Я
сделал 8 или 10 толчков, когда услышал за нами Бобби.

- Я хочу, чтобы ты ушел, мужик.

- Бобби, да что не так, к чертовой матери?

- Я хочу, чтобы ты вернулся к себе.

Я вытащил, встал, вышел в переднюю комнату и надел штаны с ботинками.

- Эй, Четкий Папа, - позвал я Бобби, - что случилось?

- Я не хочу тебя здесь видеть.

- Хорошо, хорошо....

Я вернулся к себе. Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как я
посадил Айрис Дуарте на этот самолет. Она уже должна быть в Ванкувере. Вот
черт. Айрис Дуарте, спокойной тебе ночи.

Я получил письмо по почте. Обратный адрес был где-то в Голливуде.

Дорогой Чинаски:

Я только что прочла почти все ваши книги. Я работаю машинисткой в одном
месте на Чероки-Авеню. Я повесила ваш портрет над своим рабочим местом.

Это плакат с одного из ваших литературных вечеров. Люди меня спрашивают:

Кто это? - и я отвечаю: Это мой приятель, - и они говорят: Боже ты мой!

Я дала почитать своему начальнику ваш сборник рассказов Зверь С Тремя
Ногами, и он сказал, что ему не понравилось. Он сказал, что вы не знаете,
как надо писать. Он сказал, что это говно и дешевка.

Он по этому поводу сильно рассердился.

Как бы то ни было, мне нравятся ваши вещи, и мне бы хотелось с вами
встретиться. Говорят, что я довольно неплохо затарена. Хотите убедиться?

с любовью, Валенсия Она оставила два телефонных номера - один на
работе, один дома.

Времени было около полтретьего. Я набрал рабочий.

- Да? - ответил женский голос.

- Валенсия там?

- Это Валенсия.

- Это Чинаски. Я получил ваше письмо.

- Я так и думала, что вы позвоните.

- У вас сексуальный голос, - сказал я.

- У вас тоже, - ответила она.

- Когда я могу вас увидеть? - спросил я.

- Ну, сегодня вечером я ничего не делаю.

- Ладно. И как насчет сегодня?

- Хорошо, - сказала она, - увидимся после работы. Можете меня встретить
в этом баре на Бульваре Кахуэнга, в Одиночном Окопе.

Знаете, где это?

- Да.

- Тогда увидимся около шести....

Я подъехал и остановился возле Одиночного Окопа.

Зажег сигарету и немного посидел просто так. Потом вылез и зашел в бар.
Кто из них Валенсия? Я стоял, и никто мне ничего не говорил. Я подошел к
бару и заказал двойную водку-7. И тут услышал свое имя:

- Генри?

Я обернулся - в кабинке сидела одна блондинка. Я взял напиток и подсел
к ней. Около 38-ми и совершенно не затарена. Ушла в семя, чуть-чуть
толстовата. Груди очень крупные, но утомленно проседали. Коротко
подстриженные светлые волосы. Очень много грима на лице, да и выглядит
усталой. Она была в брюках, кофточке и сапогах. Бледно-голубые глаза. По
многу браслетов на каждой руке. Ее лицо ничего не выдавало, хотя когда-то
она могла быть очень красивой.

- По-настоящему гнусный ебаный день был, - сказала она. - За машинкой
задницу отсидела.

- Давайте встретимся как-нибудь в другой вечер, когда вам будет лучше,
- предложил я.

- А-а, блядь, все в порядке. Еще выпью одну и снова оживу.

Валенсия подозвала официантку:

- Еще одно.

Она пила белое вино.

- Как пишется? - спросила она. - Новые книжки вышли?

- Нет, но я работаю над романом.

- Как называется?

- Пока нет названия.

- Хороший получится?

- Не знаю.

Мы оба помолчали. Я допил свою водку и заказал еще. Валенсия просто не
мой тип ни в каком смысле. Мне она не нравилась. Есть такие люди - сразу
же после первой встречи начинаешь их презирать.

- Там, где я работаю, есть одна девушка-японка. Она делает вс, чтобы
меня уволили. С начальником-то у меня вс ладится, а сучка эта каждый день
мне подлянки кидает. Когда-нибудь я ей точно в зад ногой засажу.

- А вы сама откуда?

- Из Чикаго.

- Мне не нравился Чикаго, - сказал я.

- А мне Чикаго нравится.

Я допил сво, Валенсия допила сво. Потом подтолкнула мне счет.

- Вы не против заплатить за это? Я еще салат с креветками ела.

Я вытащил ключ, чтобы открыть дверцу.

- Это ваша машина?

- Да.

- И вы хотите, чтобы я в такой старой машине ехала?

- Слушайте, не хотите садиться - не садитесь.

Валенсия села. Вытащила зеркальце и начала подправлять лицо, пока мы
ехали. До меня там недалеко. Я остановился.