топливо кончится раньше проклятия - если проклятие вообще кончится.
была абсолютно права. На теперешней скорости к рассвету они доберутся до
города Пуэбло в штате Колорадо. Но кто знает, что сейчас делается на
сортировочной станции, откуда самовольно уехал этот поезд? Мало ли что
сказал им старый машинист! Возможно, руководство компании "Амтрак" уже
поставило на уши дорожную полицию на всех станциях по маршруту сбежавшего
поезда! Возможно, уже сейчас устанавливаются многочисленные автоматические
ловушки, блокираторы рельсов, переводятся дорожные стрелки. Пусть старик
машинист стал их почти добровольным соучастником, поезд так или иначе
сумеют остановить. Именно поэтому Лукасу было необходимо как можно скорее
начать действовать. Элемент внезапности был для его плана критичным.
того, если ты помнишь, мы убегаем и от закона. Ты думаешь, нас сначала
повезут в больницу, а не в полицейский участок?!
почувствовал подступавшую к горлу волну горячей дурноты. Съеденные пончики
лежали в желудке мотком проволоки. Наконец он обернулся к Софи и сказал:
твой друг Мило насчет...
опустила голову и уже его не слушает.
верила...
была непреодолима. Не сама боль, а желание, необходимость утешить,
успокоить Софи. Он обошел стол, сел рядом с ней и сказал:
щипало, наворачивались слезы. Ружье он поставил между худыми коленями. Он
глядел в забранное решеткой окошко и вспоминал дядю Флако и как старик
любил этот волшебный час. Тот рассветный час, когда мир становится
таинственным, загадочным. Когда еще не окрасился горизонт, еще не начали
гаснуть звезды, еще не запели птицы. Небо еще темно-лиловое. Тени отливают
лавандовым оттенком. Воздух так неподвижен, что малейший звук, кажется,
разобьет его с хрустальным звоном.
рыбалке, на охоте на лягушек с острогой вдоль ручья за домом дяди Флако,
просто на долгих предрассветных прогулках по окрестностям. Теннессийские
холмы, поросшие красными соснами, светятся в темноте, и гулять там просто
здорово. На этих прогулках старый Флако и Анхел говорили обо всем, что
есть под солнцем. Они говорили о легендах детства Флако, о мексиканских
преданиях, о мифах индейцев майя - обо всем чудесном и таинственном. В
памяти Анхела каждое такое утро осталось на всю жизнь.
позади вагона какой-то странный предмет.
поезда, на фоне темноты еще темнее. Анхел решил, что это тень большого
кактуса или пустынные колючки. Однако, приглядевшись, он понял, что пятно
движется. Оно щелкало в свете луны по рельсам, поднимая искры и пыль.
рельсам, и притом довольно быстро - сорок, а то и все пятьдесят миль в
час. За штуковиной тянулся хвост черного дыма, с боков то и дело отлетали,
поблескивая, стеклянные и металлические осколки. Какое-то мгновение Анхел
думал, что это какая-то железнодорожная машина - одноместная дрезина или
ремонтная тележка.
От желудка поднялась волна животной паники. Будто его окатили ледяной
водой.
произойдет! Должен был понять - после всех последних событий. К несчастью,
в глубине его души оставался еще клочок надежды, что все это - какая-то
космических масштабов ошибка. Он был хорошим человеком. Дядя Флако был
хорошим. Хорошими людьми были и Софи с Лукасом. Никто из них не заслужил
такого. Это все была ошибка! Просто Бог ошибся.
чтобы посмотреть получше. Порыв ветра растрепал его волосы, заставил
заслезиться глаза. Прохладный ночной воздух нес запах сосны. Анхел
поморгал, стараясь разглядеть непонятное чудище, столь неожиданно
появившееся позади поезда.
Он мчался между рельсами, как изуродованный стальной краб, и подпрыгивал
на шпалах. Казалось, его движет какая-то скрытая внутренняя сила.
Волосы стояли дыбом, по коже бежали мурашки. Но Анхел заставил себя
побороть страх и начать думать ясно, ради Лукаса и Софи, даже ради дяди
Флако.
ружья. Долгие годы в автобусе дяди Флако на стене висела старая
мелкокалиберка для охоты на белок, и Анхел брал ее иногда для игры в
ковбоев и индейцев. Но никто даже не помнил, когда это ружье стреляло. У
него уже двадцать лет не было бойка, а механизм изъела ржавчина.
него стрелять, потому что игра в ковбоев и индейцев пошла взаправду.
был уже в сотне ярдов от вагона. На таком расстоянии Анхел с трудом мог
разглядеть потрескавшееся ветровое стекло и силуэт кого-то - или чего-то -
внутри. Хлопала по ветру оторванная в катастрофе и державшаяся на честном
слове крыша. Бока вдавились внутрь, как у старой консервной банки.
всхлипнула Софи, первой нарушив длившееся почти пять минут мрачное
молчание. Все это время Лукас неподвижно сидел рядом с ней. В конце концов
ей удалось справиться со слезами, но теперь ее сковал отчаянный страх.
Вытирая со щек последние слезинки, она сказала: - Знаешь, я сейчас
вспомнила, как однажды в штате Юта вела грузовик по обледеневшему шоссе и
понятия не имела, где же этот чертов выход на нужную дорогу.
своей руке и заглядывая ему прямо в душу.
вагоне-ресторане. И как-то слишком близко. Он заметил, что отодвигается от
женщины. Не сильно - всего на несколько дюймов.
пакет с молоком, и из него во все стороны брызнула белая жидкость. - Даже
сейчас, когда мы на краю гибели, ты все еще боишься прикоснуться ко мне!
даже прикоснуться ко мне?!
сохраняем платонику, да? Дело важнее всего, да? Ничего личного на трассе,
да? Но теперь мы вместе гибнем к хренам собачьим, а ты не можешь до меня
дотронуться?!
них ее злость только разгорелась, как от бензина.
Афанасьев Роман
Эриксон Стивен
Суворов Виктор
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей