Чтение 61–й страницы книги ~Огонь на поражение~

заказчиков и "целей" для киллера и даже группы киллеров - туфта. Резон в
этом, конечно, есть, мотивировка у Герцога крепкая, - вот только
использовать Досье так - это все равно, что гвозди компьютером забивать.
Или, употребляя старинную метафору, - топить печку ассигнациями. Причем
крупными купюрами. С портретом этого самого Стивена Гровера Кливленда,
двадцать второго и двадцать четвертого президента США. А Гунн - вовсе не
дурак. Значит...

- Решай, Додо. Хотя - выбирать тебе не из чего. Ты меня хорошо знаешь.

Знаю... "Цель - это цель. И ничего больше".

- Хорошо. Я отдам Досье. Но сначала отправим Круза.

- Куда?

- Ко мне домой.

- А где дискеты?

- Это я скажу тебе после.

- Ну что ж, поехали. Только не быстро. И - без фокусов. За двадцать сотых
секунды я успеваю выстрелить даже не дважды...

Торможу, не доезжая до дома. Набираю из машины номер. Трубку берет Алла.

- Алка, привет, не называй меня.

- Да?

- Толик дома?

- Ага.

- Выйдите вместе, только быстро.

- Ага. Поняла.

Оборачиваюсь к Гунну:

- Я вытащу Круза?

- Валяй.

Ни на какие хитрости я пускаться не собираюсь. Ибо понимаю, что за
двадцать сотых секунды он успеет выстрелить и четырежды.

Появляется Алка. Одна.

- А Толик?

- Да здеся .я! - Толик подходит к машине сзади, в руке - увесистая
"фомка". - Чего, пьяный, что ли? А я подумал, грешным делом, приключилось
чего, вот, через подвал вылез и "дуру" прихватил...

- Говори меньше, подхватывай!

- Да у него это, вроде ступни нету...

- Обеих ног. Протезы.

- А-а...

- Слушай, Толик... Позвонишь по телефону, но из автомата, - называю номер
одними губами, - спросишь Крутова, скажешь, чтобы прислал для этого парня
охрану. И - врачей.

- Да зачем врачей, мы с Алкой его сами отходим, опыт - слава Богу.

- Скажешь, наркотическое отравление. Все. Алка, подхватывай!

- Слушай, Олег...

- Номер запомнил?

- Да.

- Ну и с Богом.

- А ты...

- Видишь, приятель в машине...

- Тоже это... наркоман?

- Хуже...

Возвращаюсь в авто, слыша вслед недоуменное Толиково: "А чего хуже-то
бывает?.."

...В квартиру Сашки Регента поднимаемся по лестнице. Гунн разумно
рассудил: лифт слишком замкнутое пространство для нас двоих. Если он и
успеет выстрелить, я успею прыгнуть... До этажа доехали бы два остывающих
"жмурика" с признаками насильственной смерти.

Гунн держится на достаточном расстоянии.

"Цель - это цель. И - ничего больше..."

Но уж это - кому как...

Открываю дверь, прохожу в квартиру. Тело Регента там же, на кровати,
прикрытое простыней. Труп крепыша - в углу.

- Кто-то здесь играл в войну, - спокойно констатирует Гунн. Внимательно
смотрит на компьютер: - Так где дискеты?

Открываю шкаф-секретер и широким жестом хозяина сокровищ провожу вдоль
четырех заполненных дискетами рядов.

- Здесь.

Искать нужные, не зная ключа-кода, Гунн может всю оставшуюся жизнь. У
Регента получилось бы быстрее. Много быстрее. Вот только его нет. К тому же
гений и злодейство - две вещи несовместные...

- Показывай.

Гунн стоит в дальнем конце комнаты. Руки - в карманах, на рукоятках
пистолетов.

- Одно "но", Герцог. Моя жизнь тоже чего-то стоит. По крайней мере для
меня. Нужны гарантии.

- Гарантия у меня одна - честное слово.

- И ему можно верить?

- Да. Я такой же, как и ты, - произносит Гунн, глядя мне прямо в глаза.

"Только другой". - думаю я.

Вытаскиваю из ряда дискет три нужные. Вставляю в дисковод - тот, что для
лазерных дисков-накопителей. Набираю ключевое слово: "Гудвин".

Проходит с полминуты, и на экране появляется название файлов. Информация
распределена по видам деятельности: "Политика", "Бизнес", "Армия",
"Разведка"... Есть даже "Спорт". Другое обслуживание - по регионам стран
СНГ.

- Для входа в файлы нужны специальные коды? - спрашивает Гунн.

- Нет.

- Я буду называть, а ты - показывай. Выборочно.

- Ага.

Гунна можно понять: он боится, что ему подсунут "куклу". То есть я мог
переписать отдельные части информации на другие дискеты. Мог бы. Если бы
имел время.

Работаем мы минут двадцать. Я скинул пиджак, и все равно жарко. Рубашка
липнет к спине...

Какие люди, в каких чинах!..

Гунн ближе не подходит. Ну да, он никогда не жаловался на зрение...

- Что в остальных двух?

- Тоже информация. Частью научно-исследовательская. Частью - на людей...

- Показывай.

Меняю дискету.

Пальцы бегают по клавишам.

Спина - мокрая.

- Третью, - командует Гунн.

Показываю.

Все. Сейчас. Если я ошибся - мне конец.

Удар в спину горяч и остр, словно раскаленный штык. Падаю лицом на стол,
чувствую, как сознание меркнет, и в мозгу мерцает только одно слово:
"Жалко..."

Гунн наблюдает, как на рубашке Дронова, слева, расползается красное
пятно. Опускает кольт.

- Ты ошибся, Додо. Этот патрон был не крайним. Он был последним.

Обтирает платком рукоятку, подходит к трупу крепыша, вкладывает револьвер
ему в руку.

Подходит к стулу, на котором застыл Дронов.

- Сегодня не твой день, Додо. А скорее всего, и не твой век.

Аккуратно берет две дискеты, тянется за третьей - достать из дисковода...

От удара под колено падает на пол. Вскакивает, словно мячик, бросается на
вставшего со стула Олега. Встречный удар Дронова, жесткий, кулаком в лицо,
попросту отбрасывает Гунна в конец комнаты. С размаху он падает затылком на
батарею отопления, и тело его безжизненно сползает на пол. Стекленеющие
зрачки безразлично отражают свет.

Дронов подходит, прикрывает мертвецу веки.

- Если сейчас не мой век, то не твой - и подавно.

Боль в спине жуткая. Пуля засела где-то между ребер, а тридцать восьмой
калибр - это тебе не изюминка.

Выхолощенный патрон осечки не дал. Но шкуру мне попортил. Больше всего я
боялся двух вещей: Гунн выстрелит в голову, эта пуля череп просто не
пробьет, и тогда он добавит из чего-то более существенного. Например, из
"вальтера" или "тишака". Вторая - что он сразу применит пистолет. По
непонятной мне причине Гунн всегда терпеть не мог именно револьверы.

За меня было несколько обстоятельств. Я предположил, что снова работать
"запаленным" стволом Гунн не станет, если можно использовать другой. А
ситуация как раз располагала: наличие трупа крепыша со сломанной шеей и
принадлежность кольта мне. Понятно, алиби это ему не создавало, зато
"разводило концы", путало ситуацию - а какой профессионал этим не
воспользуется, если есть возможность?! Ну, а третье... Именно потому, что
Гунн не выносил барабанное оружие, я рассчитывал, что он не заметит разницу
в отдаче от выстрела выхолощенным патроном. Единственно, в чем я не
сомневался, так это в том, что он выстрелит. Так и вышло. Ну и слава Богу.
Вот только с выводом о его аристократических предках я погорячился.

Сознание я потерял лишь на секунду, да и то - от болевого шока. Ну да
тоже на пользу: рухнул башкой на стол вполне натурально...

Если кто посмотрит на меня сейчас со стороны, то решит, что оно ко мне не
вполне вернулось... Я методично кладу на бок стул за стулом и обламываю у
них ножки ударом ноги. А из обломков складываю костерок. В центре комнаты.

Поливаю спиртом "роял" из литровой бутылки, извлеченной из бара. Сверху
укладываю дискеты. Все три.

Чиркаю кремнем.

Пламя совершенно прозрачно. Лишь иногда язычки окрашиваются алым и
голубовато-сиреневым.

Лакированные ножки занимаются почти сразу.