Штейнглиц сказал:
отделе обслуживания.
обследовать новое расположение, которое окружает такая же тайна, как и то,
прежнее, где Вайс ток долго был в заключении, пока не стал самовольно
солдатом-дворником. Здесь надо будет придумать что-нибудь иное...
помещичьи усадьбы, замки, виллы, фольварки, и делал это так дотошно, с
такой заинтересованностью, будто присматривал имение лично для себя.
Душкевича. Пану Душкевичу было уже далеко за пятьдесят, но он тщательно
следил за собой. Редкие волосы, расчесанные на прямой пробор, выкрашены,
брови выщипаны в стрелку, как у женщины,воспаленная от частого бритья кожа
припудрена.
расставленных ног, не мешали ему выглядеть весьма солидно в его отличном
английском пальто и черном котелке. И держал он себя с немецким офицером
солидно, без угодливости. Он даже сказал Штейнглицу с упреком:
благоразумной надежды, что вместе с вами, вместе с великой Германией мы
покончим с большевиками, но увы...
горчицы глаза Душкевича, посоветовал:
воспоминаниями: это может вредно отразиться на здоровье.
теперь моему здоровью ничто не угрожает, - с достоинством ответил пан
Душкевич.
толстых коленях и, когда возникала необходимость, надевал на нос пенсне с
золотой цепочкой на заушной дужке, и, как всякий дальнозоркий человек,
горделиво отстраняясь, рассматривал карту и в эти минуты походил на
заслуженного профессора.
интеллигенцией и, как знаток, смею кое-что предложить. Публичные казни,
конечно, эффектны, но они делают польскую интеллигенцию излишне популярной
в народе. Смею рекомендовать личный опыт. Я брал группу политических и
выпускал на свободу самого видного из них. Через некоторое время
подсаживал к оставшимся своего, и он уведомлял заключенных, что тот,
освобожденный, - предатель. И не препятствовал им информировать об этом
свою организацию. Способ весьма результативный.
может заинтересовать.
маневра?
повесите. Это будет неразумно...
ведома осматривать поместье. не разрешила этого и сама баронесса. Она
вышла на крыльцо в жакетке из чернобурок и в простых грязных сапогах. Не
выпуская изо рта сигареты, астматически задыхаясь и кашляя, баронесса
очень милостиво, как со старым знакомым, поздоровалась с Иоганном. На пана
Душкевича она и не взглянула, а Штейнглица спросила ехидно, на каком он
играет инструменте. И когда Штейнглиц сердито ответил, что он не музыкант,
а офицер абвера, баронесса оборвала его:
флейте, а господин Гейдрих играл на скрипке. И если вы не музыкант, вам
здесь делать нечего. - Но тут же смилостивилась и приказала управляющему,
чтобы он пригласил господ позавтракать у него во флигеле.
помочь ей устроить здесь небольшой концлагерь для тех военнопленных,
которые работают в имении. Это дисциплинировало бы их, кроме того,
лагерный рацион питания экономичней.
его обязанности. Но так или иначе баронесса могла бы обратиться к нему
сама, а не через посредника.
заповеди фюрера. - Загибая чистенькие сухонькие пальцы, перечислил: -
Онемечивание, выселение, истребление. - Поднял глаза, проговорил
многозначительно: - Кроме всего, за упомянутое благоустройство баронесса
готова внести от сорока до пятидесяти пяти марок с каждой головы.
баронессе содействие. - И он поднялся из-за стола.
приходилось при выполнении заданий убивать и похищать людей - это была его
работа. Но если убийство не маскировалось ограблением, он никогда не
забирал никаких ценностей. И похищенный человек так же не мог смягчить его
мольбой о своих детях, как и соблазнить деньгами. Штейнглиц считал, что
его неподкупность стоит дорого, что когда-нибудь он получит за нее сполна,
и не позволял себе размениваться на мелочи. Вот и теперь он решил
показать, как оскорблен тем, что ему предложили взятку.
приказал отрывисто:
приказания, ловя, как рыба, ртом воздух.
управляющий упал в изнеможении, майор пошел к машине, сел и удовлетворенно
откинулся на сиденье, вытянув наискось сухие длинные ноги в блестящих
сапогах.
майором. Он держал котелок на коленях и надевал, только когда выходил из
машины.
обследуя бесконечные владения, замки, поместья, Иоганн установил, что тот
ищет нечто подобное прежнему секретному расположению, и не одно, а
несколько подходящих мест. Предназначаются они не для размещения штабов и,
по-видимому, не для концлагерей, хотя люди в них должны быть лишены
свободы передвижения и возможности общения с внешним миром. Ведь если бы
требовалось подходящее место для концлагерей, Штейнглиц не стал бы искать
поместья, хорошо оборудованного, но в то же время удаленного от главных
путей.
где-то здесь, в окрестностях Варшавы, и Вайс в течение недели известил
открытками адресатов в Ровно, Львове и даже в Берлине о том, где он сейчас
находится. В его вещах сохранился знакомый нам носовой платок, и, поболтав
его кончик в чашке с чистой водой, Иоганн написал водой между строк каждой
открытки свои координаты.
Штейнглиц и Дитрих встретили его в парадных мундирах.
маленькой головой, горделиво торчащей на длинной шее, с властными
движениями и внимательным, как у змеи, взглядом выпуклых темных глаз.
Лансдорфа и оказать ему все услуги, какие потребуются.
затруднительным, так как ни теоретически, ни практически Иоганн не был
подготовлен к роли лакея. Но делать нечего, и, тщательно обдумав свое
поведение, Иоганн приступил к исполнению порученных ему обязанностей. На
улице прохладно, и согреть на калориферах белье, которое наденет после
ванны этот почтенный старичок, - значит сделать ему приятное. Лансдорфу,
когда он вошел в свою комнату, не очень-то понравилось, что его чемодан
открыт, но, увидев приготовления для ванны, он тут же успокоился.
раненый, только что вынесенный с поля боя. Улегшись в ванну, Лансдорф
заметил, что температура воды именно такая, какую он предпочитает, и,
прикрыв глаза белыми, как у курицы, веками, попросил Вайса взять со стола
Орловский Гай Юлий
Панов Вадим
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Акунин Борис