увеличивалось. Жертвоприношение совершалось в точном соответствии с
правилами вплоть до одного-единственного удара топором - неужели это один
из тех случаев, когда внимание богов чем-то отвлечено, или же он был
слишком упрям? В заливе зашевелился и плеснул гиппопотам, Хай с надеждой
повернулся к нему, но большая жирная морская корова только хлопнула ушами,
как пчела крыльями, и погрузилась в воду.
послышался ответ.
своего полета, задрожали пушистые верхушки папируса, казалось, дрогнуло
само небо. Никто из них никогда раньше не слышал этого звука. Рев великого
льва.
своими газельими глазами с длинными ресницами на принца.
сверхъестественным страхом смотрят на него жрецы, аристократы, воины и
охотники. Позже он принесет личную жертву Баалу, ничего показного или
дорогого, может быть, пару цыплят, но он поблагодарит за этот великодушный
отклик. Это один из лучших его обрядов. Хай так обрадовался своему успеху,
что не смог удержаться от театрального жеста.
тростниках, головки папируса смыкались вверху, закрывая небо, под ногами
влажная торфяная почва, в ноздрях болотный запах. Потом они вышли на
открытое пространство, поросшее травой. Короткая зеленая трава примята
бесчисленными стадами буйволов, населявших этот берег озера.
Процессия получилась громоздкая, четыреста-пятьсот воинов, потому что
некоторые аристократы из числа девяти не хотели появляться на берегу по
соседству с великим львом без плотного кольца лучников и топорников
вокруг. Вся эта процессия тащилась вслед за группой принца, которая
состояла из Мурсила, начальника охоты, от которого пахло ароматным
фруктовым зенгским вином, бушмена, Хая, самого принца и двух его
оруженосцев.
как палец обвинителя, полоски тростника, и, обогнув его, они оказались на
еще одной открытой поляне. Она представляла собой естественную арену, с
трех сторон окруженную стенами темных зарослей, большое круглое
пространство роскошной травы примерно полмили в поперечнике.
лежали шесть больших темных предметов, отчетливо видных на открытой
местности. Но до предметов слишком далеко, и сразу узнать их нельзя.
диалекте. Хай сделал пометку в памяти изучить этот язык: это единственный
язык в четырех царствах, которого он не знал.
львом, - перевел Мурсил, и слова его долетели в облаке винных паров.
объяснил Мурсил.
свледит за нами.
бушмена. - Я в это не верю.
к Хаю.
одевали ему на ноги охотничьи сандалии, подтянулись все остальные.
Некоторые из старших аристократов были в носилках. Асмун, хрупкий и
седовласый, остановил своих носильщиков возле Ланнона.
отцу. - И его унесли туда, откуда он мог видеть все поле. Отряд растянулся
вдоль тростника. Оружие и защитное вооружение сверкало на солнце,
пурпурная, белая и красная одежда яркими пятнами выделялась на темном фоне
папируса. Когда Ланнон сделал шаг вперед и повернулся лицом к ним, все
смолкли.
поразительно белая, только лицо и конечности загорели на солнце.
Прекрасное тело, высокое, с правильными пропорциями, с широкими плечами,
узкими бедрами и плоским животом. Волосы перевязаны пурпурной лентой, а
красно-золотая борода причесана и пригнута к шее.
сказал он, и его голос донесся до каждого.
человека и шириной с его плечи. В центре "глаза", белым и желтым
изображена пара свирепых глаз. Когда эти глаза показывают зверю, он
воспринимает их как агрессивных сигнал и обычно нападает.
что пользоваться им мог только очень сильный человек. Древко из тщательно
подобранного твердого дерева, обожженного и обтянутого свежей шкурой,
которая высыхала, съеживалась и плотно обтягивала его. Копье толщиной в
руку Ланнона и вдвое больше его роста.
тяжелое, его конец заточен, как лезвие. Оно должно как можно глубже войти
в тело, образуя большую рану, которая вызывает обильное кровотечение.
добавил: - Рычи для меня, Великий Лев Опета.
спине, тщательно оберегая "глаза", чтобы раньше времени не показать их,
Ланнон двинулся вперед к ожидавшему зверю. Он шел, высокий и гордый, в
свете солнца, царь во всем, кроме титула, и сердце Хая устремилось вслед
ему. Хай молча начал молиться, надеясь, что боги по-прежнему слушают.
старейшего и лучшего из своих охотников, повторяя каждое слово.
сбоку.
глазами видел великого льва, Гамилькара Барки, сорок шестого Великого Льва
Опета: "Как только копье вонзилось, держись за него, сын мой, цепляйся изо
всех сил. От этого зависит твоя жизнь. Потому что великий лев еще жив, и
это копье - единственное, что отделяет тебя от него, пока он не умер".
следа зверя, на которого охотился.
свист своего дыхания. Смотрел на мертвого буйвола и шел вперед, зажав
древко копья под правой рукой.
впереди движение. Лишь на мгновение два уха дернулись и снова легли, но
Ланнон теперь знал, что зверь ждет его. Он почувствовал, что поневоле идет
медленнее, ноги отяжелели от страха, но он заставлял себя идти вперед.
холодной тяжестью лежал в его желудке, как масло, и вдруг великий лев
встал из-за туши буйвола. Стоял, разглядывая его, подняв уши, лениво махая
хвостом, приподняв голову, и Ланнон вслух ахнул. Он не думал, что зверь
такой большой. Он заколебался, споткнулся. Зверь невероятно огромен, как
чудовище из кошмарного сна.
приближаться, пряча "глаза" и следя за хвостом гигантской кошки. При его
приближении хвост дергался все более раздраженно.
Кошка слегка присела, прижала уши к голове. Ланнон теперь хорошо видел ее
глаза, горячие желтые глаза на морде-маске.
стала огромной, кошка присела еще ниже. Хвост ее хлестал яростно, а Ланнон
продолжал идти.
Глухая угроза отдаленного грома, дрожь земли в землетрясении, грохот, с
которым обрушивается прибой на берег. Ланнон остановился, он не мог идти,
слыша этот звук. Он стоял, окаменев, и смотрел на страшного зверя, гнев
которого все усиливался.
рожденным страхом, сорвал щит со спины и показал "глаза". Эти круги - все,
что необходимо, чтобы усилить ярость зверя. Черный хвост с кисточкой
неподвижно застыл, чуть поднятый над уровнем спины, голова низко опущена
на грудь. И зверь прыгнул.
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Семенова Мария
Афанасьев Роман
Шилова Юлия