Чтение 62–й страницы книги ~Башня страха~

Впрочем, сейчас Зенобел не казался уверенным в себе человеком.

— Мы проголосовали… — начал Король.

— Знаю. Четверо против одного за то, чтобы сбросить чересчур осторожного предводителя. Против был Хадрибел. Теперь он обижен, и потому бойцы округа Шу не станут принимать участия в восстании. Очень кстати — именно когда Живые и без того ослаблены потерей управления в Харе, который на данный момент тоже должен подчиняться атаману Шу. Итак, что же мы имеем? Вы позволите мне немного попророчествовать?

— Сделайте одолжение, — процедил Зенобел. Он уже утратил толику своего хладнокровия.

— Движение расколется на две фракции. Меньшая — члены Союза, оставшиеся верными преемнику Генерала, назначенному самим стариком. Большая — примкнувшие к его более удачливому сопернику. Когда же завоеватели покинут город, произойдет еще один раскол внутри фракции сторонников военных действий. Вам с Карзой захочется избавиться от досадной помехи, то есть от Короля Дабдада и Салома Эджита. Возможно, нам предстоит пережить день, когда Живой прольет кровь Живого. И наконец, заключительный акт — Зенобел и Карза начнут борьбу за власть, за право решать участь Кушмарраха.

Конечно, ни у кого не будет времени подготовиться к обороне. Герод пошлет подкрепление, и полчища геродиан снова вступят в город.

Бел-Сидек заглянул в глаза каждому атаману. Содрогнулся даже Зенобел. Потом он решительными шагами направился к двери, где ждали его четверо солдат — людей нового предводителя Союза.

— Что ж, ведите меня, куда вам ведено, туда, где атаман Зенобел намерен держать под стражей полковника бел-Сидека.

Йосеху показалось, что плотник говорит с женщиной-вейдин о чем-то очень личном и что мешать их разговору неудобно. Тогда юноша покружил немного вокруг Мо'атабара и посланца геродиан. Тот хотел говорить на ферренги — чтобы обойтись без свидетелей. Мо'атабар не позволял.

Странный человек в геродианской форме сдался.

— Полковник Бруда поручил мне узнать требования Фа'тада.

— В таком случае ступайте в Резиденцию и переговорите с Фа'тадом.

— Я пробовал. Но ваша рота — единственные дартары, которых мне удалось найти.

— Неужто? — враждебно улыбнулся Мо'атабар. — Так и быть, я расскажу вам, чего хочет Фа'тад ал-Акла. Он хочет, чтобы все ферренги, военные и гражданские, а также вейдин, перешедшие на сторону ферренги, покинули город. Вы должны уйти пешком, взяв только самое необходимое из одежды и обуви и немного еды. Вы должны выйти через Осенние ворота и идти на восток. Крайний срок исполнения приказа — завтрашний рассвет. Ферренги, не выполнившие эти распоряжения, будут убиты или проданы в рабство.

Посланец Города хотел было спорить, но понял, что решение — окончательное.

— Я передам ваши слова полковнику Бруде.

— Передайте. Не сомневаюсь, что полковнику этого покажется мало и он захочет проверить, действительно ли ваше положение настолько безнадежно. Фа'тад разрешает полковнику Бруде разослать по улицам своих людей — при условии, что они будут одеты в форму, безоружны, будут передвигаться по одному и с красными повязками на левом рукаве.

Вейдин-ферренги с трудом сдерживал гнев.

Мо'атабар снова улыбнулся.

Посланец-ферренги отвернулся от него и, гордо вскинув голову, направился к своей жене. Мо'атабар знаком велел Йосеху держаться поблизости.

— Пошли отсюда! — прикрикнул на женщину предатель-вейдин.

Но жена его, тихая мышка, не послушалась.

— Я остаюсь здесь. Я пойду с ними, — огрызнулась она. Мужчина открыл было рот, чтоб обрушить на нее свой гнев, но вдруг осекся, оглянувшись на крепость.

— Я скоро вернусь и буду рядом с тобой, — сказал он и поспешно удалился.

— Его сын тоже там, — пояснил плотник.

— Я помню. — Йосех тоже взглянул на крепость. Тот похититель детей, наверное, скрывается внутри. Тот низенький коренастый разбойник, которому он показал Лик Смерти… Но кто знает об этом, кроме плотника Аарона? А тому неизвестно, что значит для дартарина снять маску…

Йосех трусил — и потому чувствовал себя виноватым, хотя братья его, если спросить, наверняка признаются, что боятся не меньше. Черт побери, юноша дорого бы дал, чтоб нога его никогда не ступала в Кушмаррах.

Мо'атабар и колдунья-ферренги шепотом обсуждали план штурма. Жестикуляция маленькой ведьмы становилось все более оживленной. Дартары были готовы начинать.

Отряд из двадцати отборных воинов-ветеранов войска Фа'тада спешил к ним от дальней стены крепости.

Она никак не могла прийти в себя. Ощущение такое, точно приняла слишком большую дозу наркотического зелья. Ничто не имело смысла. Торго умолял ее собраться с мыслями. Но она не могла, не могла вспомнить, почему так важно, чтобы она проснулась, хотя евнух повторил ей это несколько раз.

В спальню вломился Эйзел.

— Что за чертовщина?! Я велел тебе поднять ее и проводить вниз!

— Госпожа не спит. Она просто не в себе.

— Да какого дьявола ты тут сопли разводишь?! Будешь расшаркиваться, пока тебя не вздернут на виселицу?

Скрипучий голос Эйзела немного развеял туман в голове. Сидя на краю постели, Чаровница смотрела, как он стремительно приближается к ней, как поднимает руку… Она попыталась пошевелиться, но тело не слушалось…

Эйзел ударил. Боль пронзила ее — и пробудила дремлющий где-то глубоко внутри гнев. Чаровница наконец вышла из забытья и смогла сосредоточиться на происходящем.

Торго кинулся на Эйзела. Тот отступил.

— Хватит, Торго! — остановила она евнуха. — Эйзел, я тебе этого не забуду.

— Надеюсь, что нет. Я ведь только что спас вам жизнь. Этот сладкоречивый болван рассусоливал бы тут, пока они не явились бы и не пустили бы вас собакам на мясо.

— Кто «они»? О чем ты?

— Проклятый ублюдок! — накинулся Эйзел на Торго. — Ты ничего ей не сказал?

— Я говорил, — обиженно возразил Торго.

— Он говорил, но я ничего не воспринимала. Будь так добр, успокойся и перейди к делу.

— Дела у нас, прямо скажем, неважные, женщина. Дартары ломятся в дверь. Они могут ворваться сюда в любую минуту. — На лице Эйзела появилась самодовольная гримаса «я-же-вам-говорил».

У Чаровницы снова на секунду помутилось в голове.

— Как это могло произойти? — спросила она. — До сих пор никому не удавалось найти Черный ход Судьбы.

— У них есть собственная колдунья, она и разгадала эту загадку. Вы намерены действовать или будете сидеть сложа руки и пустите дело на самотек?

Волна страха захлестнула ее. Накар! Если не принять меры, она потеряет его — и все остальное. И именно сейчас, когда нужный мальчишка наконец-то найден.

Чаровница вскочила. Служанки, молча стоявшие вокруг постели, притихшие, беспомощные и растерянные, попытались задержать и одеть госпожу. Она оттолкнула их. Нет времени, ни на что нет времени. Ее возлюбленный в опасности. За одно лишь покушение на ее мечту дикарей следует разорвать на части, изничтожить.

Торго, Эйзел и служанки кинулись за ней. Мужчины переругивались на ходу. Но Чаровнице было не до их склок.

На лестнице она поинтересовалась, какие шаги уже предприняты. Эйзел доложил и внес несколько предложений. Торго, огромный, обидчивый ребенок, надулся еще пуще.

— Ты станешь во главе отряда и попытаешься отразить нападение, Эйзел. Сделай все возможное, чтобы выиграть время.

— Мне нужна ваша помощь. Так, чуть-чуть потрепите их, и проклятые дикари отступят.

Чаровница пропустила его слова мимо ушей.

— Торго, ты останешься со мной. Мне также нужны две женщины, чтобы зажечь светильники в храме. Остальные пойдут с Эйзелом.

Она заметила, как убийца с евнухом обменялись взглядами. Эйзел вновь разочаровался в ней и, похоже, почти отчаялся в успехе.

Завидя вбежавших в зал с клеткой людей, Ариф почувствовал — что-то уже случилось и что-то ужасное должно вот-вот произойти. Они направились прямо к клетке. Гигант открыл дверь. Все вошли следом за ним.

Выглядывавший из зарослей Зуки увидел женщину — очень красивую женщину — и заплакал. Арифу показалось, что вид у него ошарашенный, как будто он боится чего-то, а почему — не знает сам.

— Этого тоже, — ткнула пальцем женщина.

Ариф хотел убежать. Он подумал, что сможет спрятаться в зарослях, среди обезьян. Животные ненавидели гиганта. Но там был Зуки, и что-то мешало Арифу приблизиться к нему. Он колебался слишком долго. Один из взрослых отрезал его от зарослей и погнался за Зуки. Ариф бросился было в другую сторону, но гигант схватил его.

Удар грома потряс крепость.

— Торго! — закричала женщина. — Скорее!

Гигант ничего не ответил, поднял Арифа и поволок следом за красавицей. Сзади заверещал Зуки — его тоже поймали. Другие взрослые принялись сгонять в одно место оставшихся детей. Низкорослый широкоплечий человек подгонял их.

У Аарона начались колики. Геродианская колдунья собирала и строила свое войско. Как только она закончит раздавать указания, они приступят к действиям. Йосех стоял справа от Аарона и трясся от страха. Рейха, по левую руку от него, была до странности спокойна.

Мо'атабар вкратце пересказал им содержание речи колдуньи в свободном переводе с геродианского.

— Она говорит, что сразу за входом начнется прямой узкий коридор метров двадцать пять длиной. Пока она больше ничего сказать о нем не может, но не сомневается, что это — труднейшая часть пути. Если мы преодолеем ее — можно считать, что крепость наша. Она говорит, что надо бежать очень быстро, ни в коем случае не останавливаться. Есть вопросы? Нет? Тогда давайте строиться.

Они пойдут гуськом, так что от каждого требуется лишь в точности повторять движения идущего впереди. Расставленных повсюду ловушек можно избежать, но обезвредить их можно, только находясь внутри здания.

Оставшиеся в живых заключенные тянули жребий. Троих счастливчиков тут же освободили. Четверо невезучих возглавят колонну. Удачливые ликовали, неудачливые лили слезы.

Аарон разглядывал снаряжение воинов из передового отряда. Тяжеленные щиты, шлемы, копья, пики, плюс еще многие тащили в руках или на спине мотки канатов, веревочные лестницы, связки запасных копий, луки и стрелы.

Отряд двинулся вперед.

Место Аарона было почти в самом хвосте, после Йосеха. Позади остались только Рейха, Мо'атабар и колдунья.

Он еще не увидел пролома в стене, а впереди уже раздавались крики. Аарон чуть в штаны не наделал, но дартары шли и шли вперед, и мысль об Арифе заставляла его идти вместе с ними.

Йосеха так и подмывало прикрикнуть на плотника, чтоб тот перестал наступать ему на пятки. Он и так торопился изо всех сил. Идти быстрее и одновременно, чтобы не сбиться с шага, следить за движениями Махдаха было просто невозможно.

Пот лился с Йосеха ручьями, смешиваясь с дождевыми каплями — потом небес. Никогда в жизни юноша еще не испытывал такого страха. Никогда в жизни состояние это не длилось столько времени. Он был близок к панике.

Крики раздались почти сразу же — и тут же засверкали молнии, вспышки пламени ярко-розового и ядовито-желтого цвета.