что, не мог там... пронаблюдать?
следует пересечь в хронокамере момент его... ну, его исчезновения...
утерпел, ввязался.
пересекать, а просто боялся ты смотреть, как он будет умирать... боялся,
что не выдержишь, начнешь его спасать - и эксперимент сорвется. Так ведь?
конечно, не боялся. А душевной пытки, которую сам же себе устроил,
испугался. Решил сбежать... Еще и потому ты решил сбежать, что верил в
свою теорию. Верил, что ваши линии не связаны, что он умрет, а ты
останешься. Слишком ты у нас умный... слишком ты хороший хронофизик! И тот
Аркадий - он ведь такой же! Он тоже все это знал, наверное. Ведь знал?
сознательно шли на риск... - Он вдруг повернулся и в упор посмотрел на нас
обоих. - А вам не кажется, что в таких условиях... ну, что остаться в
живых - это... это тоже риск?!
таких кретина! Что вы с собой наделали!
бесполезные мучения, не надо, я не хочу!
позвоню Шелесту; без объяснений, просто сообщу, что мне пришлось выйти по
экстренному делу. Пускай думает пока что хочет. А мы тут кое-что еще
довыясним, додумаем и... - Он запнулся, потом повторил: - Так я пойду
позвоню...
смерти устали и радовались хоть коротенькой передышке.
задержусь еще часок, а он не в духе, видно: как заорет на меня, аж трубка
завибрировала в руке! Я чего-то бормочу, а сам думаю: "Ори, ори! Не так
заорешь, когда узнаешь, в чем дело!" - Он уселся на скамейку и с нежностью
оглядел нас. - Нет, ребята, это ведь так здорово! Это... слов нет, до чего
здорово, что вы здесь!
заметил Аркадий.
отмахнулся Борис-76. - Понимаете, сначала меня это слишком потрясло, потом
я запутался во всех ваших переходах и недоразумениях, а под конец еще и...
- Тут он осекся, потом торопливо продолжил: - Словом, я больше удивлялся,
ужасался и так далее. А теперь, когда я представил себе, как буду
рассказывать об этом Шелесту и всем... и вы тут будете. Ну, ребята!
насмешливо, а сочувственно, и лицо у него как-то оттаяло, ожило.
Тот же институт, те же люди, свои ребята-хронофизики, - они-то должны
примириться с тем, что у Левицкого и Стружкова окажутся дубли! Шелест
как-нибудь уладит все формальности по административной линии, и будем мы
все работать". Тут я спохватился, что мне все же будет трудновато - ведь я
отстал на два года, - но потом решил, что ничего, наверстаю.
Борис. - Я же ни черта толком не понял! Слушай, Аркадий, объясни мне,
наконец, по порядку, с чего оно началось, твое первопроходчество.
учили. Вот, значит, рассчитал ты свою машину времени, возликовал,
разумеется, и... чего же ты дальше делал?
вернулся, не выходя из камеры. Трясся, конечно, со страшной силой, когда в
камеру лез, даже зубами лязгал. Я ведь ни в чем тогда не был полностью
уверен. Расчеты расчетами, а на практике вполне может получиться
какая-нибудь чепуховая неувязочка - и все: был Левицкий, нет Левицкого, и
искать его негде. Ну, а с другой стороны, конечно, любопытство терзало до
невозможности - мол, как же это выглядит, путешествие-то во времени?
а ты тут сиди... Ну, и как же это выглядело?
тяжесть какая-то наваливается на тебя, ты аккуратненько валишься на пол и
ничего не видишь. Я очнулся - и никак не пойму, был я в прошлом или не
был. Вышел из камеры - все по-прежнему, никаких изменений. Но глянул на
контрольную запись и вижу: есть! Есть оно, перемещение!
Борис.
порядке... Но что?
совершил путешествие в прошлое, значит, изменил мир. А в измененном мире
автомат, наверное, не был включен на твое возвращение. Так кто же тебя
вернул?
индикатора погас, как только я начал по-настоящему вмешиваться в
реальность. Ведь в измененной реальности, в этом мире, который я сам
невольно создал, Борис Стружков двадцать третьего мая 1974 года не включал
автомат хронокамеры. Камера была, и автомат был, но никто его не включал.
Поэтому он и в прошлом вечером двадцатого мая оказался выключенным.
прошлое не вмешивался. Я вообще не выходил из камеры, а к тому же валялся
без сознания. Какое уж тут изменение!
выходил из хронокамеры...
из хронокамеры? - вмешался я. - Вот я, например, когда перешел в прошлое,
так первым делом, еще оставаясь в камере, убедился, что лаборатория пуста.
Но потом вышел из камеры и несколько минут простоял в проходе из
технического отсека.
так далее. Я никого не видел и меня никто не видел. Так вот, спрашивается:
если б я простоял таким образом даже целый час, а потом ушел бы в камеру и
отправился назад, изменился бы от этого мир?
меняться, если ты никаких изменений не внес? Мир - это не твое или мое
представление, мир - это ре-аль-ность! И пока ты на нее реально не
воздействуешь, она реально и не изменится. Насчет выхода из камеры я
говорил условно, для наглядности. А на самом деле ты мог, допустим,
походить по лаборатории, даже посидеть за столом, поработать. Если тебя
никто не увидит и никаких следов твоего пребывания в этом мире не
останется, то ты вернешься в свой прежний мир, не отклонив мировой линии.
сознания в хронокамере, а в это время тебя кто-нибудь видит сквозь стекло,
- допустим, тамошний Аркадий или Борис. Но прежде чем они успевают
что-либо предпринять, автомат срабатывает, и ты отправляешься обратно. В
этом случае как? Есть изменение?
что я уже не попал бы в свой прежний мир! Ведь тут налицо изменение,
причем довольно основательное: они увидели бы воочию, что путешествие во
времени уже осуществлено на практике! А это сразу изменило бы их психику,
их отношение к делу... привело бы к ускорению открытия.
осуществим, ничего бы я не добился... И не было бы "моего" способа
перехода. У Аркадия ведь совсем по-другому, наверное, решено...
всех по черепу бьет? Для полноты впечатления, что ли?
раз двинуло, но это я сам был виноват - заставил автомат слишком быстро
поле наращивать. А ты, наверное, бегал по камере, суетился...
ты же сам это знаешь, если... - Он вдруг замолчал и, что-то сообразив,
уставился на меня. - Постой-постой, Борька! Я, похоже, опять чего-то не
усвоил. Записки, ты говоришь, не было... Но ведь расчеты мои ты видел?
во всяком случае были, я их сам написал!
расчетов, никаких объяснений! Просто... ну, просто ты умер... И думай об
этом что хочешь! Вот я и думал. До того додумался, что всех начал
подозревать. Даже себя...
- сказал я, передернувшись при одном воспоминании. - Я и сейчас не все
понимаю, что у нас там творилось. Во-первых, этот вот Аркашенька по
Василенко Иван
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Сертаков Виталий