Чтение 62–й страницы книги ~Колония~

транснациональными корпорациями. Это имело смысл. И подпольщики, и крупные
корпорации хотели свалить Всемирное Правительство.

Копнув поглубже она стала узнавать, какие именно корпорации этим
занимались. Названия хранились в глубокой тайне, но постоянно всплывала
"Корпорация Остров номер 1", и она не единожды слышала такие фамилии, как
аль-Хашими и Гаррисон. Т. Хантер Гаррисон, подсказала ей репортерская
память, владелец "Гаррисон Энтерпрайзис", И Вильбур Сент Мать-Его Джордж!

Вытянувшись на шезлонге и предоставляя лучам солнца Барбадоса
впитываться в ее усталое тело, Эвелин все еще внутренне кипела при мысли о
Сент-Джордже. Неудивительно, что он уволил ее из "Международных Новостей".
Ее, как она сообразила теперь, отправили на "Остров номер 1" шпионить за
Коббом. А вместо этого она вернулась со статьей, публикации которой Совет
никогда бы не допустил.

Дверь в номер отеля открылась и со щелчком закрылась опять. Эвелин
выпрямилась на шезлонге и увидела стоявшего посредине номера Хамуда, с
обычной нахмуренностью на темном мрачном лице.

Она поднялась и вышла с балкона в номер.

- У тебя новый купальник, - заметил он.

- Он не для купания, слишком непрочен, мигом свалится.

Его это, казалось, ничуть не тронуло.

- Где ты его достала?

- В одной лавке. Он дешевле грязи.

- Когда?

- Несколько дней назад. - Эвелин заставила себя улыбнуться, повела
плечами и сбросила лифчик. - Без верха он тебе больше нравится?

- Это улучшение, - натянуто улыбнулся Хамуд.

Она стянула с бедер трусики и выбралась из них.

- Ты предпочитаешь вообще без ничего, не так ли?

- У нас нет времени, - отказался он. - Через час мы уезжаем.

- О? Что случилось? Куда мы едем?

Он покачал головой.

- Слишком много вопросов.

Подойдя к нему настолько близко, что ее соски задели его открытую
рубашку, она прошептала:

- Некоторое-то время у нас есть, так ведь?

Он положил ей на бедра свои тяжелые руки.

- Для душа времени нет.

- Но мы можем заняться этим и под душем, - сказала она, проводя
кончиком пальца по его колючему подбородку. - Там очень мило. Тебе
понравится.

Крякнув, Хамуд обхватил ее одной рукой за талию и направился в
ванную.

Нагнувшись открыть краны в ванной Эвелин спросила:

- Моя одежда сгодится там, куда мы едем? У меня нет ничего, кроме
летних тряпок и тому подобного.

- В Нью-Йорке тебе понадобится пальто. Достанем его там.

Она нахмурилась про себя. Значит летим в Нью-Йорк. Вот там-то мы и
встретимся с ними. Она получила ответ. Но теперь ей все равно придется
пройти через этот обещанный ему чертов душ.

Сидя с комфортом в авиалайнере, одетый в похищенный в Мехико костюм и
с подделанными в Галвестоне удостоверениями, с аккуратно подстриженной
бородой, подтемненными волосами и кожей, Дэвид откинулся на спинку кресла
и ждал приземления самолета. Он теперь стал тощим как волк, месяцы голода
и опасности выжгли легкую гладкость "Острова номер 1". И настороже он
держался тоже как волк. Он научился чутко спать.

На какой-то миг он подумал об Эвелин. Она хотела, чтобы я увидел
настоящий мир, вспомнил он, глядя на свои потемневшие руки. Они загрубели,
покрылись мозолями. Интересно, видела ли она половину того, что видел я.

Бхаджат дремала в кресле рядом с ним. Она выглядела такой хрупкой,
такой ранимой. Длинные черные волосы рассыпались по плечам. Полные губы
чуть приоткрыты.

Но мы враги, напомнил себе Дэвид. Как только мы попадем в Нью-Йорк,
она сдаст меня своим друзьям по ПРОНу. А я рвану в представительство
Всемирного Правительства.

Месяцы их близости, общей для них опасностей, совместной жизни и
совместной же встрече со смертью - все это закончилось. Вот потому-то она
и не хотела заниматься со мной любовью прошлой ночью, сказал он себе.

И, понял он, именно потому-то этого и хотелось ему.

Самолет наконец совершил посадку после долгой задержки, пока он
кружил над парящим над Нью-Йорком куполом смога. Дэвид влился в выходящую
из авиалайнера бормочущую толпу, а Бхаджат шла прямо позади него. Она
предупредила его что в здании аэропорта будут расставлены другие проновцы,
стерегущие его, чтобы он наверняка не попытался бежать.

Когда они вышли из перехода к турникетам в здании аэропорта, Дэвид
нарочно взял Бхаджат за руку. Она не противилась.

За исключением семидесяти с лишним пассажиров с их же рейса Дэвид не
увидел в замусоренном, грязном аэропорту никаких других куда-либо идущих
путешественников. За потрескавшимися замызганными окнами виднелось
несколько самолетов, но они казались необслуживаемыми, безжизненными.

- Я помню старые времена, - громко пожаловался пассажир чуть впереди
Дэвида. - Да, тогда ведь здесь творилось такое! Словно в сумасшедшем доме
перед днем Благодарения. Точь-в-точь сумасшедший дом!

- Теперь тут лучше, - утешающе заметила его миниатюрная жена. - Нам
не приходится пробиваться сквозь толпу.

Багажа у них не было, и поэтому они не спеша вышли из здания
аэропорта - по-прежнему взявшись за руки и прошли по пустому подъездному
пути к огромному простору автостоянки. Автомобили занимали всего лишь
половину площади стоянки и многие из них были явными развалюхами: ржавые,
без колес с выбитыми стеклами, с открытыми капотами и багажниками.

Сплющенный красный овал солнца глядел на это с бессильной злобой,
опустившись к самым "крышам" по другую сторону автострады. Он светил ярко,
но не грел. Влажный ветер океана прорывался через тонкий костюм Дэвида.

Из промежутка между припаркованными машинами вышел морщинистый седой
мужчина и окликнул Бхаджат. Они обменялись несколькими фразами на
арабском. Он провел их в самый дальний угол громадной автостоянки, где
большинство машин, казалось, находились в рабочем состоянии. Бхаджат
последовала за ним, отпустив руку Дэвида.

Вокруг этой части стоянки, увидел Дэвид, стояли вооруженные
охранники, а около помятой песочно-коричневой машины с четырьмя дверцами
торчала пара темнолицых юнцов. Старик усадил Бхаджат на заднее сиденье
машины и открыл дверцу для Дэвида. Он остался на стоянке и весело помахал
им вслед, когда двое молодых людей забрались на передние сиденья и машина
тронулась.

- Водитель знает, куда мы едем? - спросил Дэвид.

- Конечно, - ответила Бхаджат.

- А ты?

- Нет, призналась она.

Конечной точкой их поездки оказалось заброшенное старое здание
неподалеку от большого парка на Манхэттене. Дэвиду думалось, что он
разобрал контуры букв на фасаде здания; они как он думал, складывались в
слово ПЛАЗМА. Машина миновала фасад, свернула за угол и припарковалась у
тротуара.

Не говоря ни слова, двое юнцов препроводили Дэвида и Бхаджат в отель
через боковой вход. Все окна закрывали щиты из досок, а первоначальные
двери заменили плитами помятого металла. На одной из дверей висело
юридическое уведомление о продаже с молотка, края его обтрепались и
свернулись.

В вестибюле отеля суетились целеустремленно сновавшие туда-сюда люди.
Стоял гул голосов. Все казались вооруженными либо пистолетами на боку,
либо винтовками на плече. Мужчины и женщины. Некоторые с пистолетами и
винтовками.

В вестибюле пахло плесенью. Ковры и занавески выглядели серыми от
многолетней пыли. Немногие предметы мебели закрывали вымазанные в саже
простыни.

- Что здесь происходит? - спросил Дэвид. - Это похоже на армейский
штаб.

- Мы сами сюда только что прибыли, - сказал один из юнцов.

- Заткнись, - оборвал его другой, ведший машину. - Не отвечай на
вопросы... а ты, - он ткнул большим пальцем в грудь Дэвида, - не
спрашивай.

Они прошли мимо ряда лифтов. Большинство дверей стояли настежь и
показывали темные пустые шахты. Они поднялись по лестнице, двое юнцов
впереди, Дэвид за ними, а Бхаджат замыкающей. Широкая, крытая ковром
лестница кончилась после двух пролетов. Дальше они двигались по лязгающей
металлической пожарной лестнице в голом гулком колодце из серого цемента.
Заходящее солнце давало как раз достаточно света, чтобы позволить им найти
дорогу в обход скопившегося на лестнице мусора и сломанного барахла. Дэвид
увидел шмыгающих в укрытие жучков и гадал, что же еще жило в древних
стенах отеля.

Миновав еще шесть пролетов, они двинулись по коридору. Там тоже пахло
плесенью и мочой. Юнцы остановились перед парой соседних дверей и вручили
Бхаджат два ключа.

- Наши люди располагаются на этом этаже, а американцы заполнили
нижние этажи собственными бойцами. Если он вздумает что выкинуть, только
крикни.

Бхаджат ответила им: "Понятно", и они ушли.

Должно случиться что-то крупное, - сказал Дэвид, как только они
закрыли за собой пожарную дверь.

- Ты заметил, - спросила Бхаджат, - что все мужчины и женщины в
вестибюле были черные?