он там отправлялся в прошлом-будущем.
теперь с карты наверняка сняли копии и сделали это не один раз, а сто.
Невозможно сказать, в руках скольких людей она теперь находится.
делаем. Оставьте Джейка здесь, перехватите его и возьмите карту - и она
никогда не попадет обратно в земной лабиринт. Все вернется к тому
распорядку, каким шло раньше.
Ван.
настолько безболезненная, что о такой можно просто мечтать. Но это
сомнительно. Парадокс встроен в Космостраду, если вы верите в легенды так,
как я в них верю. Вселенная может легко пережить парадокс или даже
парочку.
которого невозможно, видимо, было убедить. - У них есть карта. Я просто не
вижу, как мы можем изменить этот незыблемый факт. До тех пор, пока карта
есть у диссидентов и нет ее у властей, все в порядке. Зачем вмешиваться в
это?
вожаков диссидентов были арестованы всего несколько дней назад? Власти
постепенно сужают кольцо, Ван.
надеялся вопреки надежде, что нам удастся избежать всего этого.
правда и что пока власти ничего не знают про карту, наверняка Григорий
сможет убедить их рано или поздно.
его самого никак не убедишь? Дарла?
почти исключительно от своего имени. Его пихали в зад сапогом, чтобы дать
ему это почетное и высокое задание, он ненавидел его, но его
профессиональная преданность оставалась неколебимой. Ты же знаешь, какой
он человек, Ван. Это же в основном работа, связанная с отношениями между
его конторой и всем народом. Он должен был расследовать странные явления и
фабриковать объяснения для того, чтобы публика могла их проглотить. Не
проходит и дня, чтобы кто-нибудь не принес рассказа о том, что ему нанесли
визит строители Космострады. Ты же слышал сам эти истории. Обычно нет
никаких надежных свидетелей, никаких улик, которые могли бы что-то
подтвердить. Просто дикий бред и россказни. Дескать, строители Космострады
в один прекрасный день вернутся и сделают дорогу свободной для всех,
сметут с лица земли все диктаторские режимы, откроют проезд по Космостраде
для всех рас. Такой вот треп. Если верить этим рассказам, то строители
выдали сотни карт человеческим и нечеловеческим расам без различия, но
пока что не проявились никакие подлинные артефакты. Именно на долю
Григория выпало разоблачать все такие россказни, убивать надежду, которая
их порождает, надежду, которую люди питают на то, что в один прекрасный
день они сбросят власти со своего хребта. И как раз именно поэтому власти
не могут заставить себя поверить в то, что карта существует, разве что им
ее сунут под нос, да потом еще и носом в нее ткнут. Я согласна с Ваном,
что Григорий - если он, конечно, жив, в чем я сомневаюсь, - не сможет
убедить власти, даже если он сам и поверит в ее существование, в чем я
тоже сомневаюсь.
во что ты хочешь заставить нас поверить?
сказал Ван. - В этом ее рисунке что-то, безусловно, есть. Может быть, это
не вся карта, а какая-то ее часть, может быть, она не очень точна, но это,
несомненно, карта.
времени, ни возможности изучить рисунки Винни. Вам придется решать
окончательно, основываясь на тех доказательствах, которые у нас есть.
- Но сперва нам надо ее найти.
уверенностью сказать, что поэма Винни про путешествие ясно говорит, что
тут существует обратный путь в земной лабиринт через рикксианскую
территорию?
перевести. Но там, на острове, я специально спрашивала ее, знает ли она,
как попасть отсюда домой. Именно тогда она стала цитировать поэму.
вдруг, внезапно, и передо мной оказался высокий седоволосый человек,
которого я видел у "Сынка". Доктор Ван Вик Ванс, одетый в темно-синий
комбинезон. Он курил сигарету, завернутую в темно-коричневую бумагу, и
поглядывал на меня, выпуская дым в мою сторону. Я посмотрел на него. Это
было так же, как в прошлый раз. Я неожиданно вдруг стал ясно видеть и
мыслить... но на сей раз я мог припомнить, что происходило вокруг меня,
когда я находился под наркозом. Вся предыдущая беседа отложилась в моем
сознании, словно она была записана на пленку и введена туда специально.
противоположной стены комнаты. Ванс стоял передо мной.
Вик Ванс.
Дарьей. Она очень хорошо о вас говорит.
смекалистый и изобретательный человек.
пользуюсь. Ван всегда звал меня Дарла.
- Мне оно никогда не нравилось. Я помню, было время, когда она приходила
домой в слезах - ее одноклассники дразнили ее, называя ее "диарея" -
расстройство желудка, помнишь, Дарла-дорогуша?
сейчас было бы самое время подняться. Я начал именно это и делать.
вокруг в поисках человека с пистолетом, который бы держал меня на мушке.
Голова у меня была словно комок пуха на плечах.
постгипнотическое внушение, пока ты был под наркозом. Мне бы надо было
сказать постгипногогическое. Эта штука не приводит к стандартному
гипнотическому трансу. - Он поднял тонкую ярко-зеленую трубку длиной
примерно полметра. - Пациенты раз в десять более внушаемы под действием
этой штуковины. Даже если человек осознает, что ему дали такое внушение,
он не может от него освободиться.
управлять человеческим мозгом, - сказал Ванс.
по-настоящему хорошо, чтобы сделать вот такой аппаратик совсем,
по-настоящему полезным. Твврррлл говорил мне, что над этим работают, но
такие штуки для них самих такая же загадка, как и для нас. Если бы ты был
ретикулянец, Джейк, ты стал бы моим униженным слугой и рассказал бы мне
все, что я хотел бы знать, или сделал бы все, что я заставил бы тебя
сделать. А пока что эта трубка-жезл либо погружает человека в полное
беспамятство или превращает их в дрожащую скорлупу от человека, которой
очень легко внушить все, что угодно, - но я слишком мало знаю психологию
или психометрию, а также гипнотизм, чтобы всегда добиваться нужных мне
результатов. - Он помахал в мою сторону жезлом точно так же, как директор
машет линейкой в сторону нерадивого ученика, которому надо погрозить. -
Ты, однако, весьма крепкий орешек, мистер. Я совсем не уверен, что смогу
заставить тебя рассказать, где ты спрятал своего инопланетного приятеля,
вернее, приятельницу, и даже если бы я мог, у меня есть тонкое подозрение,
что мне понадобится твое активное сотрудничество, чтобы все-таки
заполучить ее физически. Ты наверняка оставил ее с какой-то группой людей
на борту - в этом я готов поклясться. Кучка буддийских монахинь... орда
бойскаутов... проклятый архиепископ Морского Дома и его приспешники -
словом, все те, с кем я не мог бы грубо обойтись. Я не удивился бы такому
твоему ходу. Ты очень скользкое существо, Джейк. Скользкое. Нет, боюсь,