нетрудно.
слепящая завеса соленого на вкус дождя. Многие из тех, кто окружил
бородатого, помчались прочь - в заполненную дождем тьму. Но бородатый
продолжал молиться, и люди из дома на противоположной стороне улицы начали
молиться вместе с ним.
возвеличьте на веки вечные!
странной игры порывов ветра образовался просвет. Можно было видеть весь
берег вплоть до опустевшего пляжа. Уровень воды заметно понизился, вода
отхлынула, оставив на песке бьющихся под дождем рыб.
вспышки молний. Бородатому показалось, что он видит сквозь дождь, как в
дальней дали, за отхлынувшими водами, за горизонтом, океан вздымается
чудовищным горбом, отвесной стеной, которая прокатится через весь мир.
душу мою! - закричал бородатый. Прочие не знали этого псалома, но слушали,
затаив дыхание. Со стороны океана донесся зловещий гул. - Я увяз в
глубокой трясине, бездонной трясине. Я погружаюсь в глубокие воды, и
потоки захлестывают меня.
случае не подходит. И начал снова:
из женщин поднялась с колен.
окутала людей. Завеса дождя - теплого, скрывшего из вида океан и волну.
Она мчалась к берегу - вздымающаяся все выше стена воды. Она была выше
самого высокого небоскреба. Всесокрушающая колесница Джаггернаута - вода,
вскипающая грязно-белой пеной. Зеленая стена воды. Бородатый увидел что-то
крошечное, двигающееся поперек ее склона. А потом стена обрушилась на него
и его паству.
мысли. Вместе с остальными он ждал, когда накатит большая волна. Под
животом шуршала вода. Горячие лучи солнца припекали спину. Сбоку
подпрыгивали на волнах, выстроившись в линию, остальные доски для
серфинга.
обещание и воспоминание об уже бывшем. Ее мужа нет в городе, и он будет
отсутствовать еще три дня. Ответная улыбка Джила не выражала ничего. Он
ждал волну. Здесь, у пляжа Санта-Моники, хороших волн не бывает. Но
Дженина живет неподалеку, а хорошие волны никуда не денутся: будут и
другие дни.
дома на пляже Малиби выглядят совсем иначе: они всегда кажутся более
старыми, чем есть на самом деле. Нет, на этих домах тоже заметны признаки
старения. Там, где земля граничит с морем, все разрушается быстро. Джил,
как и все остальные, кто покачивается сейчас на волнах (а прекрасное
сегодня утро), был молод. Джилу семнадцать лет, он дочерна загорелый. Его
длинные волосы выгорели почти добела. Выпуклые мышцы, словно пластины,
покрывающие шкуру броненосца. Джилу нравилось, что он выглядит старше, чем
на самом деле. Отец выкинул его из дома, но Джилу не приходилось платить
ни за жилье, ни за еду. Всегда найдутся женщины старше тебя.
Происходящее казалось Джилу лишь забавным. Муж Дженины не вызывал у Джила
враждебных чувств. Джил не стремился к чему-либо стабильному. И ею вправе
был бы завладеть любой парень, которому хотелось постоянно качать из нее
деньги...
зажмурился. Зажмурился рефлекторно. Плюс опыт: достаточно часто колол
глаза отраженный волнами свет. Сквозь сомкнутые веки Джил увидел, как
угасло пылание, он открыл глаза. Оглядел море. Идет волна?
на нес, щурился, он не мог поверить, что это все на самом деле...
развернул доску и сильными гребками погнал ее в море. Он согнулся так, что
щека его почти касалась доски. Глубоко загребал своими длинными руками. Он
был здорово испуган - но никто никогда не узнает об этом.
темп мог лишь сильный. Рядом держался только Кори.
Люцифера!.. Цунами!..
загомонили. Джил увеличил скорость, оставив их позади. Когда происходит
подобное, мужчина должен оставаться один. Он начал постигать, что сейчас
может наступить смерть.
берег и стоящие на его склоне дома и на этом месте возникает новое
протяженное взморье - поблескивает мокрым. Среди холмов над Малиби
вспыхивали молнии.
превратились в груды щебня.
Соблюдать стиль, только соблюдать стиль. Джил продолжал грести, оседлав
уходящую из-под доски волну. Греб, пока волна не укатилась. Отнесло его
далеко. Джил развернул доску, стал ждать.
залитых дождем волнах на несколько сотен ярдов. Если они что-либо кричали,
Джил их не слышал. Сзади накатывался ужасающий грохот. Джил выждал еще
мгновение - и начал грести изо всех сил. Он делал глубокие, правильные
гребки. Хорошие, как надо, гребки.
неуступчиво вздымалась. Джил стоял на четвереньках, кровь прилила к его
лицу. Глаза его вылезли из орбит, из носа потекла кровь. Напряжение было
чудовищным, непереносимым. Потом сделалось легче. На набранной скорости
Джил развернул доску. Балансируя на коленях, скользил наискось вниз по
склону почти вертикальной стены...
действительно выдержал, удержался, достиг самого гребня волны, значит,
гребень уже прокатился дальше. Значит, он действительно выжил, он
справился, смог! Теперь съезжать вниз, и делать это безупречно...
беспорядочно разбросанные по склону зеленой стены. Кори поворот исполнил
неправильно. Он пронесся внизу, мчался с дикой скоростью, смотреть на него
было страшно.
Санта-Моники и выстроенный на нем ресторан, яхты, стоявшие неподалеку на
якоре, - все мгновенно скрылось под водой. А потом они увидели - сверху
вниз - улицы и едущие по ним автомобили. Джил увидел на миг бородатого
мужчину, стоявшего на коленях. А потом вода скрыла и бородатого, и тех,
кто окружал его. Внизу волны-стены бился крутящийся хаос. Белая пена,
несущиеся вихрем в водоворотах обломки, изуродованные трупы, пушинкой
кувыркающиеся автомобили.
мол. В грохочущей пене внизу замелькали обломки магазинов, тела продавцов,
сломанные деревья, мотоциклы. Волна накатилась на дома - Джил крепился,
готовясь к столкновению, пригибался пониже. Доска дергалась под ногами -
он едва не потерял ее. Джил увидел, как вода захлестнула Томми Шумахера,
Томми исчез, доска его высоко подпрыгнула и беспорядочно закрутилась.
Теперь на воде остались лишь две доски.
хаос ее основания оказался слишком близко. Ноги страшно затекли, болели,
силы кончались. На поверхности осталась лишь одна доска - много ниже
Джила. Кто это? Не имеет значения: того, кто был на доске, накрыл
крутящийся хаос, человек исчез. Джил рискнул: быстро оглянулся. Никого. На
громадной волне он остался один.
историю, какой сделать фильм! Фильм посильнее, чем "Бесконечное лето",
посильнее, чем "Расширяющийся ад". Фильм о серфинге, и лишь трюковые
съемки будут стоить десять миллионов! Если только выдержат ноги! Он уже
побил все рекорды, его наверняка уже занесло не меньше, чем на милю в
глубь суши, никто никогда не удерживался на волне целую милю! На мили,
казалось, возвышался над головой покрытый пеной ревущий гребень. На Джила
стремительно мчался тридцатиэтажный "Дом Баррингтона".
обломков поменьше, осколки смерзшейся в лед грязи. Гравитационное поле
Земли разбросало их по небу. Возможно, эти обломки и вернутся когда-нибудь
в кометное гало, но никогда уже им не суждено воссоединиться заново.
Шилова Юлия
Максимов Альберт
Лукин Евгений
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Прозоров Александр