вырублюсь в кресле рулевого. Разбуди меня в два, и тогда будет твоя
очередь.
сбросил с себя броню, он прикоснулся инъектором к плечу и откинулся в
кресле. Глаза его сомкнулись, и он уснул.
сном, была та, что он, слава богу, не вспомнит этого, когда проснется. У
него никогда не было хороших снов, никогда... неважно, что они часто
начинались очень хорошо.
фонтане. Воздух сиял тем золотым сиянием, нереальным блеском, какой всегда
появляется вокруг сцен, которые люди помнят всю свою жизнь, вспоминая
снова и снова. Такой блеск придают им только долгие годы воспоминаний. Уже
в этом, сквозь сон думал Руиз, сон лгал. Эти события могли быть только
всего пару лет назад.
старательно терла свою гладкую кожу, пользуясь черным песком со дна
бассейна, и ее белокожее тело постепенно становилось розовым. Она одарила
его милой улыбкой, и теплый янтарный огонек зажегся в ее черных глазах.
стояло в центре фонтана, шестиногое хищное животное, видимо, какой-то
исчезнувшей породы. Его прекрасная страшная пасть была оскалена. Длинные
клыки, видневшиеся из пасти, позеленели от времени. Темная вода сбегала по
его бокам и капала в бассейн, кипела, исходила паром, словно день был
холодный, а вода - горячей. Было что-то захватывающее в том, что вода
образовывала какие-то сложный узоры, протекая по броне, перемежаются
сложные потоки, сходящиеся и расходящиеся струи завораживали.
грациозным. Его члены оказались толще и не так четко и красиво очерчены.
Голова его казалась шишковатым вместилищем ненависти. Руиз оторвал взгляд
от противной статуи и посмотрел на Низу.
старательно оттирать кожу, и результат был ужасен. Ее кожа, ее совершенно
белая поразительная кожа исчезла, обнажив кровавое сырое мясо. Она все еще
улыбалась ему, но губы ее исчезли, и теперь ее улыбка стала неестественно
широкой, а зубы были запятнаны красным. Теперь он увидел, что в
действительности песок состоял из темно-голубого кобальтового цвета
стекла, которым Низа продолжала сдирать с себя свою плоть.
ничего произнести, ему казалось, что само тело его превратилось в камень.
Он хотел удержать ее от того, что она продолжала разрушать свое тело, ведь
наверняка было еще не поздно. Она все еще была жива, все еще двигалась, он
уже один раз вернул ее к жизни из верной смерти. Почему бы не повторить
это? Но он не мог действовать, он мог только смотреть, а она тем временем
стала меняться еще страшнее, еще сильнее.
пригоршнями могильных червей, которые вползали, ввинчиваясь, в ее тело, и
ее плоть пульсировала их не видимым глазу движением. Она была мертва,
давно мертва, но почему-то двигалась.
теперь казался мерзким отстойником, полным заразы и кипящего разложения.
увидел, оказалось бесконечно хуже. Когда в конце концов вся плоть отпала
прочь, под нею он увидел блестящий металл робота-убийцы. Это существо - он
не мог называть его Низой, - двигалось с быстротой и точностью насекомого
к середине фонтана и положило свои когти на плечо бронзового животного.
которыми не пользовались, которые вдруг открылись глубоко под землей,
зверь сошел с пьедестала и зашевелился.
перевели свои взгляды на Руиза. Их красные глаза были полны немеханическим
голодом.
и робот-убийца поднял руку в страшном гротеске нежного объятия.
так страшно.
лучше, чем перед тем, как он лег спать. Он потер лицо ладонями, протер
глаза, выжидая, пока не пропадут последние следы сна. Он уже забыл
содержание сна, но помнил, что в нем каким-то образом была Низа. И он
почувствовал страшную пустоту при мысли, что потерял ее. Иногда ой жалел,
что не помнит своих снов, пусть даже они бывают неприятными, каким
наверняка был этот сон, так напугавший его.
неподвижно, протягивая к приятелю руку жестом не то предостережения, не то
успокоения.
коже. Ты в порядке?
что он проспал почти полных два часа, которые сам себе разрешил. Он размял
свое раненое плечо и решил, что оно хорошо заживает, отвечая на тканевые
стимулянты, которые ввела медицинская прилипала.
просмотреть дискетку с данными, и надо составить хоть какой-то план.
который исходил от мономолевых сегментов.
какого-то напряжения, которое Руиз не заметил, пока Олбени не пошевелился.
дрожат.
плывем-дрейфуем со скоростью пол-узла в час. Там, на поверхности кой-чего
творилось, как раз когда ты уснул, кто-то все время возился и трепыхался,
включили тьму сонаров и опускали детекторные драги, такое ощущение, что
кто-то чего-то искал. Это не нас, часом?
крышей, а? Он мне тут рассказывал про свое искусство, пытался меня
напугать как следует. Должен тебе сказать, в этом он преуспел. Теперь мне
понятно, почему ты сказал, что лучше хочешь умереть, чем попасть ему в
лапы.
увереннее, - если вообще кто-то может с ним справиться.
закрылись, и он начал храпеть.
дискетку Алмазной Фасолинки.
неспокойного сна, в котором ей снились страшная опасность, угроза гибели и
побег. Сны ее были окрашены страшными картинами из безумных коридоров
Добравита - это была протечка из намертво отрезанного от сознания ее
детства и детских воспоминаний.
только с Кореаной. К этому времени Кореана стояла в дверях, расчесывая
спутавшиеся от сна волосы. Когда она увидела, чье лицо заполнило экран,
она подошла к панели коммуникатора.
ненависти.
несколько минут, потом вышел, взошел на борт подлодки и уехал.
на воздушной лодке - и соответственно устроили все наши ловушки. У нас не
было никакой возможности напасть на него в лагуне казарм. У нас были
страшные трудности даже с тем, чтобы ввести туда шарик-шпион. Пиратские
властители вне себя, они пылают от ярости, они вооружили казармы
многочисленными роботами-убийцами, они меня повсюду ищут. Я боюсь, что моя
полезность моему брату навсегда пострадала - настолько сильно она
уменьшилась.
Трубников Александр
Конюшевский Владислав
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Суворов Виктор