пурпурная пыльца. - "Ты тот, кто ты есть, и всегда им будешь", - сказала
Леди.
жесткими руками, громадные птицы летали над ним. Затем все смешалось.
не Талиноту Изолду, а другому служителю, тоже лысому и тоже
неопределенного пола, но, вероятно, все же женщине - Столиноп. Эти
служители были среднего уровня посвящения, как вчера узнал Валентин. Они
вернулись со Второго Утеса, чтобы обслуживать новичков.
было ни наркотиков, ни совместного возлежания. Валентин просто пришел к
толковательнице снов и описал свой сон. Столиноп спокойно слушала.
Валентин заподозрил, что толковательница имела доступ к его сну, когда тот
происходил, и теперь просто хочет сравнить отчет Валентина с собственным
восприятием и увидеть, нет ли провалов и противоречий. Поэтому Валентин
точно передал сон, как помнил его, и, говоря, как говорил во сне: "Мать, я
твой сын Валентин", внимательно наблюдал, какова реакция Столиноп. Но с
таким же успехом он мог смотреть на меловой утес.
тебе больше нравятся?
могущее интерпретироваться - по-разному, хотя интерпретации не
предлагалось. Столиноп была как бы хранилищем снов Валентина, она
впитывала их, но не давала советов. Валентин начал привыкать к этому.
работал в саду: полол, подрезал, окапывал, после обеда работал каменщиком,
изучал искусство обтесывать плиты. Затем шли долгие часы медитации. Тут им
никто не руководил: просто посылали смотреть на стены. Своих спутников он
почти не видел, кроме как за совместным купанием утром и перед ужином, и
разговаривали они мало. Легко было войти в ритм этого места и отбросить
все остальное. тропический воздух, аромат множества цветов, благородный
тон всего, что было здесь, успокаивали и размягчали, как теплая ванна.
приближался к своей цели, пока оставался на Террасе Оценки. Прошла уже
неделя. Во время медитации Валентин предавался мечтам, как он соберет всех
своих людей, удерет ночью, пройдет незаконно через террасы Второго и
Третьего Утесов и появится на пороге Храма Леди. Однако он подозревал, что
в таком месте, где сон - открытая книга, им далеко не уйти.
продвижения, и учился расслабиться, снимать с себя неотложность своих
задач, очищать мозг от всяких нужд, принуждений и отвлечений и таким
образом открыть путь призывному сну, который Леди позовет его к себе. Но
это не дало эффекта. Он дергал сорняки, обрабатывал теплую плодородную
землю, носил ведра со строительным растворам к дальним концам террасы. Он
сидел, скрестив ноги, с совершенно пустым мозгом целыми часами во время
медитации каждую ночь, ложась, молился, чтобы Леди позвала его, но ничего
не происходило.
бассейне. - Пятая неделя, а может, и шестая, я уже сбился со счета.
Сколько я должен быть здесь? Год? Два? Три?
- Я разговаривал с одним хьортом, он служил в патруле при Лорде Вориаксе.
Он провел здесь четыре года и, кажется, вполне примирился с тем, что
останется тут навсегда.
меня... - важные дела на востоке, - закончил за него Делиамбер. - Однако
ты осужден оставаться здесь. В твоей дилемме парадокс. Валентин, ты
отрекаешься от цели, но твое отречение само по себе цель. Разве ты этого
не понимаешь? Твоя толковательница, наверняка, понимает.
беспокоюсь, не придется ли мне остаться тут навеки?
двинешься вперед. Но не раньше.
никогда не вспоминал о джи-птицах. Как бы я стрался не думать о них, они
все время будут лезть мне в мозг. Что мне делать, Делиамбер?
узнал, что Шанамир и Виноркис продвинулись на Террасу Начала.
Колдун заметил, что Валентин плохо выглядит. Валентин ответил с
нескрываемым раздражением:
выдрал, сколько плит обтесал, а Барджазед сидит себе в Горном Замке в
Алханроле и...
провалишь испытание.
изобретательность? Делиамбер, пошли в мою голову призывный сон в эту ночь.
увидим.
передачи мысли. Валентин почувствовал слабый, далекий звон контакта.
прикрепленный к камням какой-то пленкой, растущей из его ног, и пытается
освободиться, и в это время в ночном небе появилась Леди. Она сказала:
"Иди ко мне, Валентин", и пленка растаяла, он всплыл наверх и полетел с
ветром к Внутреннему Храму.
следующую ночь Валентин сказал, что видел тот же сон, но Столиноп опять
промолчала. третий раз Валентин повторил то же и попросил толкования.
Столиноп сказала:
разрешение перейти на Террасу Начала.
вопрос. В тебе явно что-то изменилось.
следующей террасе. Дорога была запутанная, извилистая, иногда возвращался
обратно, так что казалось, что идут они совсем не в том направлении.
Валентин полностью утратил счет времени. Через несколько часов они вдруг
оказались в громадном свободном пространстве. От розовых каменных плит
террасы шли с правильными интервалами пирамиды из темно-голубого камня в
десять футов высотой.
встречи с толковательницей снов, аскетическая квартира, скудная пища. Но
было также и начало священного обучения, где принципы благоволения Леди
объяснялись посредством эллиптических сравнений и круговых диалогов.
неопределенным и абстрактным; ему трудно было сосредоточиться на таких
туманных материалах, потому что им владела прямая политическая страсть -
добраться до Замка и устроить допрос правительству Маджипура. Но на третий
вечер его поразило то, что служитель говорил о чисто политической роли
Леди. Она была регулирующей силой, как понял Валентин, строительным
раствором любви и веры, скрепляющим воедино центры власти на этой планете.
Кроме этого, она разработала свою магию снов-посланий. Конечно, нельзя
было проверить народному мифу, что она каждую ночь прикасается к мозгам
миллиардов жителей, но было ясно, что ее спокойным духом смягчается и
облегчается мир. Аппаратура Короля Снов посылает прямые и специальные сны,
бичующие виновных и предупреждающих колеблющих, и послания Короля могут
быть жестокими. Но как тепло океана смягчает климат страны, так Леди
смягчает грубые силы управления на Маджипуре, и теология считает Леди
воплощением Божественной Матери. Теперь Валентин понял метафору о
разделении власти, которую изобрели ранние правители Маджипура.
желание прыгать по террасам и решил научиться здесь большему.
Виноркис не попадались - может, их уже послали на Террасу Зеркал? - а
остальные насколько ему было известно, остались позади. Больше всего ему
не хватало кипучей энергии Карабеллы и сардонической мудрости Делиамбера,
но другие тоже стали частью его души за долгое и тяжелое путешествие через
Зимрол, и не иметь их рядом было очень неуютно. Его время как жонглера,
казалось, давно миновало и никогда не вернется. Иногда в свободные минуты
он рвал плоды с деревьев и бросал их хорошими знакомыми приемами, чтобы
развлечь новичков и служителей. Один широкоплечий чернобородый мужчина по
Орловский Гай Юлий
Ларссон Стиг
Корнев Павел
Пехов Алексей
Корнев Павел
Афанасьев Роман