read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


И смейся, плакавший (исп.)].
Приблизившись к нему с величием светила, она продолжала:
Quebra barzon!
Dexa, monstro,
A tu negro
Caparazon
[Разбей ярмо!
Сбрось, чудовище,
Свою черную
Оболочку (исп.)].
И возлагала руку ему на лоб.
Тогда во мраке раздавался другой голос, более низкий и страстный, голос
сокрушенный и восторженный, глубоко трогательный своей дикой робостью. Это
была песнь человека в ответ на песнь звезды. Все еще стоя на коленях во
мраке и пригибая к земле побежденных зверей - медведя и волка, - Гуинплен,
на челе которого покоилась рука Деи, пел:
О ven! ama!
Eres alma
Soy corazon
[О, подойди! люби!
Ты - душа,
Я - сердце (исп.)].
И вдруг, прорезав пелену мрака, яркий луч света падал прямо на лицо
Гуинплена.
Из тьмы внезапно возникала смеющаяся маска чудовища.
Невозможно передать словами волнение, охватывавшее при этом зрителей.
Над толпою поднималось солнце смеха. Смех порождается неожиданностью, а
что могло быть неожиданнее такой развязки? Впечатление, производимое на
публику снопом света, ударявшего в шутовскую и вместе с тем ужасную маску,
было ни с чем не сравнимо. Все хохотали кругом; всюду - наверху, внизу, в
передних, в задних рядах, мужчины, женщины; лысые головы стариков, розовые
детские рожицы, добрые, злые, веселые, грустные лица - все озарялось
весельем; даже прохожие на улице, которым ничего не было видно, начинали
смеяться, услыхав этот громовый хохот. Ликованье зрителей выражалось
бурными рукоплесканиями и топотом ног. Когда занавес задергивался,
Гуинплена бешено вызывали. Он имел огромный успех. "Видели вы "Побежденный
хаос"?" Все спешили посмотреть Гуинплена. Приходили посмеяться люди
беззаботные, приходили меланхолики, приходили люди с нечистой совестью.
Этот неудержимый хохот можно было иногда принять за болезнь. Но если
существует на свете зараза, которой человек не боится, то это
заразительное веселье. Впрочем Гуинплен имел успех только среди бедноты.
Большая толпа - это маленькие люди. "Побежденный хаос" можно было
посмотреть за один пенни. Знать не посещает тех мест, где за вход платят
грош.
Урсус был не совсем равнодушен к своему драматическому произведению,
которое он долго вынашивал.
- Это в духе некоего Шекспира, - скромно заявлял автор "Побежденного
хаоса".
Контраст между Деей и ее партнером усиливал поразительное впечатление,
оказываемое на зрителей Гуинпленом. Этот лучезарный образ рядом с этим
уродом вызывал чувство, которое можно было бы определить как изумление при
виде божества. Толпа взирала на Дею с тайной тревогой. В ней было нечто
возвышенное, она казалась девственной жрицей, не ведающей людских
страстей, но познавшей бога. Видно было, что она слепа, но вместе с тем
чувствовалось, что она все видит. Казалось, она стоит на пороге в мир
сверхъестественного; казалось, ее освещает какой-то нездешний свет. Она
опустилась из звездного мира, чтобы принести благо, но так, как это делает
небо: разливая вокруг сияние зари. Она нашла отвратительное чудовище и
вдохнула в него душу. Она производила впечатление созидательной силы,
удовлетворенной и в то же время ошеломленной собственным творением. На ее
прекрасном лице отражалось восхитительное смущение, твердая воля совершить
благо и изумление перед тем, что она сделала. Чувствовалось, что она любит
своего урода. Знала ли она, что он - урод? Да, - ведь она прикасалась к
нему. Нет, - ведь она не отвергала его. Сочетание этих противоположностей,
тьмы и света, порождало в сознании зрителя некий сумрак, в котором
вырисовывались беспредельные дали. Каким путем божество соединяется с
первичным веществом, как происходит проникновение души в материю, почему
солнечный луч является своего рода пуповиной, как преображается урод, как
бесформенное становится райски совершенным? - все эти тайны, возникавшие в
виде смутных образов, внушали почти космическое волнение, усиливавшее
судорожный хохот, который вызывала маска Гуинплена. Не вникая в сущность
авторского замысла - ибо зритель не любит утруждать себя глубоким
проникновением, - публика все-таки постигала нечто выходившее за пределы
того, что она видела на подмостках: этот необычайный спектакль приподымал
завесу над тайною преображения человека.
Что касается переживаний Деи, то их трудно передать словами. Она
чувствовала себя окруженной большой толпою, не зная, что такое толпа. Она
слышала гул - больше ничего. Толпа для нее была лишь дуновением, и по
существу это действительно так. Смена поколений не что иное, как дыхание
вечности. Человек делает вдох, выдох и испускает дух. В толпе Дея
чувствовала себя одинокой и трепетала от страха, словно под ногами ее
зияла разверстая пропасть. Но и в том состоянии смятения и скорби, когда
невинное существо, возмущенное возможным падением в бездну, готово бросить
упрек неведомому, Дея сохраняла присутствие духа, преодолевала сознание
своего одиночества, смутную тревогу перед лицом опасности и вдруг, снова
обретая уверенность и точку опоры, хваталась за спасительную нить, кинутую
ей в беспредельном мире мрака, и, простирая руку, возлагала ее на могучую
голову Гуинплена. Несказанная радость! Ее розовые пальцы погружались в лес
курчавых волос. Прикосновение к шерсти вызывает всегда ощущение чего-то
нежного. Дея ласкала густое руно, зная, что это - лев. Ее сердце было
переполнено неизъяснимой любовью. Она чувствовала себя вне опасности, она
нашла своего спасителя. Публике же представлялось совсем иное: для
зрителей спасенным был Гуинплен, а спасительницей - Дея. "Не беда!" -
думал Урсус, понимавший, что происходит в сердце Деи. И Дея, успокоенная,
утешенная, восхищенная, преклонялась перед ангелом, между тем как толпа,
видела перед собой чудовище и, тоже зачарованная, но совсем иначе,
испытывала на себе воздействие этого титанического смеха.
Истинная любовь не знает пресыщения. Будучи всецело духовной, она не
может охладиться. Пылающий уголь может подернуться пеплом, небесное
светило - никогда. Каждый вечер возобновлялись для Деи эти восхитительные
переживания; она готова была плакать от нежности, в то время как толпа
надрывалась от смеха. Люди только веселились, Дея же испытывала счастье.
Впрочем, необузданное веселье, вызываемое внезапным появлением
ошеломляющей маски Гуинплена, вовсе не входило в намерения Урсуса. Он
предпочел бы этому хохоту улыбку, он хотел бы встретить у публики
восхищение менее грубого свойства. Но триумф всегда служит утешением. И
Урсус каждый вечер примирялся с несколько странным успехом своей пьесы,
подсчитывая, сколько шиллингов составляют стопки собранных фартингов и
сколько фунтов стерлингов в стопках шиллингов. Кроме того, он говорил
себе, что, когда смех уляжется, "Побежденный хаос" снова всплывет перед
глазами зрителей и неизбежно оставит впечатление в их душе. Он, пожалуй,
не совсем ошибался. Всякое произведение искусства оставляет след в
сознании людей. Действительно, простой народ, внимательно следивший за
этим волком, за медведем, за человеком, за этой музыкой, за диким воем,
побежденным гармонией, за этим мраком, рассеянным лучами зари, за пением,
от которого исходил свет, - относился с неясной, но глубокой симпатией,
даже с некоторым уважением и нежностью к драматической поэме "Побежденный
хаос", к этой победе светлого начала над силами тьмы, приводившей к
радостному торжеству человека.
Таковы были грубые увеселения простого народа.
Он вполне довольствовался ими. Народ не имел возможности посещать
"благородные поединки", устраиваемые на потеху высокородных джентльменов,
и не мог, подобно им, ставить тысячу гиней на Хелмсгейла против
Филем-ге-Медона.



10. ВЗГЛЯДЫ НА ВЕЩИ И НА ЛЮДЕЙ ЧЕЛОВЕКА, ВЫБРОШЕННОГО ЗА БОРТ ЖИЗНИ
У человека всегда есть затаенное желание - отомстить за доставленное
ему удовольствие. Отсюда - презрение к актеру.
Это существо пленяет меня, развлекает, забавляет, восхищает, утешает,
нравственно возвышает, оно мне приятно и полезно - каким же злом отплатить
ему? Унижением. Презрение - это пощечина на расстоянии. Дадим ему
пощечину. Он мне нравится - значит, он подл. Он мне служит, я его за это
ненавижу. Где бы найти камень, чтобы бросить в него? Священник, дай мне
твой камень! Философ, дай мне свой! Боссюэ, отлучи его от церкви! Руссо,
поноси его! Оратор, осыпь его градом галек, которые ты держишь во рту!
Медведь, запусти в него булыжником! Побьем камнями дерево, растопчем плод
и съедим его. "Браво!" и "Долой его!" Декламировать стихи поэта - значит
быть зачумленным. Эй ты, фигляр! Сейчас в награду за успех мы наденем на
него железный ошейник и поставим к позорному столбу. Завершим его триумф
травлей. Пусть он собирает вокруг себя толпу и тем самым создает свое
одиночество. Так имущие классы, которые называют высшими, изобрели для
комедианта особую форму отчуждения от общества - аплодисменты.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 [ 62 ] 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.