Чтение 62–й страницы книги ~Анж Питу~

Господин де Шарни, стоя на коленях перед софой, поддерживал жену, чтобы
она не упала.

- Жильбер! - повторила королева. - Кто это?

- Хорошо бы выяснить.

- Я уже слышала это имя, - сказала Мария-Антуанетта, - и, кажется, как
раз от графини.

Андре, даже в полуобмороке почувствовав, что королева может вспомнить
нечто для нее опасное, открыла глаза, воздела руки горе и с трудом встала.

Ее взгляд, уже осмысленный, упал на г-на де Шарни. Она узнала мужа, и
глаза ее засветились лаской.

Но, словно считая это невольное проявление чувств недостойным ее
спартанской души, Андре отвела глаза и заметила королеву.

Она поклонилась Марии-Антуанетте.

- О Боже! Что с вами, сударыня? - спросил г-н де Шарни. - Вы так меня
испугали: вы, такая сильная, такая храбрая, и вдруг упали в обморок?

- Ах, сударь, - отвечала она, - в Париже творятся такие страшные дела; уж
если даже мужчины трепещут, то женщине простительно лишиться чувств. Вы
уехали из Парижа! О, вы поступили правильно.

- Великий Боже! Графиня, - сказал Шарни с сомнением в голосе, - неужели
все это из-за меня?

Андре снова взглянула на мужа и королеву, но ничего не ответила.

- Разумеется, граф. Какие могут быть сомнения? - заметила
Мария-Антуанетта. - Графиня ведь не королева; она вправе тревожиться за
мужа.

Шарни уловил в этой фразе затаенную ревность.

- Но, ваше величество, - возразил он, - я совершенно уверен, что графиня
больше испугалась за вас, чем за меня.

- Но скажите наконец, - потребовала Мария-Антуанетта, - как вы сюда
попали и почему потеряли сознание?

- Этого я не могу вам объяснить, ваше величество. Я и сана этого не знаю;
но за последние три дня мы так устали, так измучились, что, мне кажется, нет
ничего менее странного, чем женщина, упавшая в обморок.

- Вы правы, - тихо сказала королева, видя, что Андре никак не хочет
открывать свою тайну.

- Ведь у вашего величества тоже слезы на глазах, - продолжала Андре с
удивительным спокойствием, не покидавшим ее с той минуты, как она пришла в
себя, и тем более неуместным в ее щекотливом положении, ибо было сразу
заметно, что оно притворное и скрывает совершенно естественные человеческие
чувства.

На сей раз графу послышалась в словах жены ирония, та самая, что
мгновение назад звучала в словах королевы.

- Сударыня, - обратился он к Андре с необычной строгостью в голосе, -
неудивительно, что на глаза королевы навернулись слезы, королева любит свой
народ, а народ пролил кровь.

- По счастью, Бог вас уберег и ваша кровь не пролилась, сударь, - сказала
Андре так же холодно и бесстрастно.

- Впрочем, мы говорим не о ее величестве, сударыня, мы говорим о вас;
вернемся к вашим делам, ее величество извинит нас.

Мария-Антуанетта едва заметно кивнула.

- Вы испугались, не так ли?

- Я?

- Вам сделалось дурно, не отпирайтесь; с вами что-то случилось? Что?
Расскажите же нам.

- Вы ошибаетесь, сударь.

- Вас кто-то обидел? Это был мужчина? Андре побледнела.

- Меня никто не обижал, сударь. Я иду от короля.

- Прямо от него?

- Прямо от него. Ее величество может проверить.

- Если это так, - сказала Мария-Антуанетта, - то графиня говорит правду.
Король слишком любит ее и знает, что я тоже весьма привязана к ней, поэтому
он не мог сделать ей ничего плохого.

- Но, - настаивал Шарни, - вы произнесли чье-то имя.

- Имя?

- Да, едва очнувшись, вы назвали имя какого-то человека.

Андре взглянула на королеву, словно ища защиты; но королева то ли не
поняла, то ли не пожелала понять:

- Да, - подтвердила она, - вы назвали имя Жильбер.

- Жильбер? Я сказала: Жильбер?! - воскликнула Андре с таким ужасом, что
граф встревожился еще сильнее, нежели тогда, когда застал жену без чувств.

- Да, - сказал он, - вы назвали это имя.

- Ах, право, как странно!

Постепенно прекрасное лицо молодой женщины, столь изменившееся при звуке
этого рокового имени, вновь прояснилось, как небо после бури, и лишь редкие
нервические волны еще пробегали по нему - так гаснут последние сполохи на
горизонте.

- Жильбер, - повторила она, - не знаю...

- Да, да, Жильбер, - повторила королева. - Подумайте, вспомните, милая
Андре.

- Но, ваше величество, - сказал граф, - быть может всему виной
случайность и имя это незнакомо графине?

- Нет, - возразила Андре, - нет, я его слышала. Это имя ученого человека,
искусного лекаря, он прибыл, кажется, из Америки, где сдружился с господином
де Лафайетом.

- И что же? - спросил граф.

- Что же? - непринужденно повторила Андре, - я с ним не знакома, но
говорят, что это человек весьма почтенный.

- В таком случае, - снова вмещалась королева, - откуда такое волнение,
дорогая графиня?

- Волнение! Разве я была взволнована?

- Да, похоже, вам было мучительно больно произносить это имя.

- Вероятно, вот что произошло: в кабинете короля я увидела человека в
черном, с суровым лицом, который говорил о мрачных и ужасных вещах; он с
устрашающими подробностями рассказывал об убийствах господ де Лоне и де
Флесселя. Я испугалась и, как вы видели, лишилась чувств. Наверно, поэтому,
очнувшись, я и произнесла имя этого господина: Жильбер.

- Вероятно, - согласился граф де Шарни, явно желая прекратить допрос. -
Но теперь вы успокоились, не правда ли?

- Совершенно успокоилась.

- Тогда я попрошу вас об одной услуге, граф, - сказала королева.

- Я в распоряжении вашего величества, - Подите к господам де Безанвалю,
де Б рою и де Ламбеску и передайте им, чтобы их войска оставались на прежних
позициях. Завтра король решит в совете, как быть дальше.

Граф поклонился, но уходя бросил взгляд на Андре.

Этот взгляд был полон участливого беспокойства.

Он не ускользнул от королевы.

- Графиня, - спросила она, - вы не вернетесь со мной к королю?

- Нет, нет, государыня, - горячо ответила Андре.

- Отчего же?

- Я прошу позволения вашего величества пойти к себе: после давешних
волнений мне нужен отдых.

- Послушайте, графиня, будьте откровенны, между вами и его величеством
что-то произошло?

- О, ничего, ваше величество, решительно ничего, - И все же, скажите
мне... Король ведь не всегда щадит моих друзей.

- Король, как всегда, весьма милостив ко мне, но...

- Но вы предпочитаете с ним не видеться, не так ли? Без сомнения, граф,
здесь что-то кроется, - заметила королева с притворной шутливостью.

В это мгновение Андре метнула на королеву такой выразительный, такой
умоляющий, такой недвусмысленный взгляд, что та поняла: пора прекратить
пикировку.

- Хорошо, графиня, - сказала она, - пусть господин де Шарни выполняет мое
поручение, а вы ступайте к себе или оставайтесь здесь, как вам будет угодно.

- Благодарю вас, ваше величество, - обрадовалась Андре.

- Ступайте же, господин де Шарни, - сказала Мария-Антуанетта и увидела,
как по лицу Андре разливается выражение признательности.

Граф не заметил или не захотел заметить этого выражения; он взял жену за
руку и поздравил с тем, что к ней вернулись силы и на щеках заиграл румянец.

Затем, с глубоким почтением поклонившись королеве, вышел. Но на пороге он
встретился глазами с Марией-Антуанеттой.

Взгляд королевы говорил: "Возвращайтесь скорее".

Взгляд графа отвечал: "Вернусь сразу, как только смогу".

Что до Андре, она со стеснением в груди, с замирающим дыханием следила за
каждым шагом мужа.

Граф де Шарни медленно и чинно шел к дверям. Казалось, Андре безмолвно
подгоняет его; вся воля ее сосредоточилась на одной мысли: вытолкнуть графа
прочь.

Поэтому, как только двери за ним затворились, как только он скрылся из
виду, силы оставили Андре; лицо ее побледнело, ноги подкосились и она упала
в ближайшее кресло, бормоча извинения за грубое нарушение этикета.

Королева подбежала к камину, взяла флакончик с нюхательной солью и
поднесла к лицу Андре, но на сей раз та пришла в себя не столько благодаря
заботам королевы, сколько благодаря силе воли.

В самом деле, в отношениях между двумя женщинами было нечто странное.
Казалось, королева расположена к Андре, а Андре питает к королеве глубокое
уважение, и все же в иные мгновения они казались не благосклонной госпожой и
преданной служанкой, но врагами.

Поэтому мощная воля Андре, как мы уже говорили, быстро вернула ей силы.
Она встала, почтительно отвела руку королевы и, склонив перед ней голову,
спросила:

- Ваше величество, вы позволите мне удалиться?..