Ничего более живописного нельзя себе представить: холмы, похожие скорей на
горы, лесистые овраги, заставившие будущих строителей железной дороги
делать бесчисленные повороты и объезды; среди могучей растительности -
крепкие утесы, как бы насквозь пробивающие землю; повсюду разбросаны
поселки, в которых копошится туземное население; ночью перед хижинами горят
костры для защиты от диких зверей.
Жильдас Трегомен охотно делился со своими спутниками всем, что ему
удавалось узнать от возницы, а разговаривал он с ним при каждом удобном
случае.
За год в этих зарослях убивают не меньше сорока львов, несколько сотен
пантер, не говоря уж о бесчисленных стаях воющих шакалов. Саук, как и
подобает человеку, не знающему французского языка, оставался равнодушным к
этим потрясающим рассказам; дядюшку Антифера тоже нисколько не заботили
тунисские пантеры и львы. Если бы их было по миллиону голов на острове
номер два, то и тогда он бы не отступил ни на шаг.
Но банкир, с одной стороны, и нотариус - с другой, внимательно слушали
истории Жильдаса Трегомена. Замбуко иногда хмурил брови и бросал косые
взгляды через дверцу дилижанса, Бен-Омар, напротив, отводил глаза от этой
дверцы, сжавшись в комок в своем углу, дрожа и бледнея, когда хриплый вой
раздавался в густой придорожной чаще.
- Честное слово,- рассказывал в этот день Трегомен,- я узнал от кучера, что
в прошлый раз на дилижанс напали звери. Пассажиры открыли стрельбу, чтобы
испугать этих хищников... А вчера ночью пришлось даже поджечь дилижанс,
чтобы отогнать огнем стаю пантер.
- А что же случилось с путешественниками? - спросил Бен-Омар.
- Путешественники вынуждены были идти до подставы пешком,- ответил Жильдас
Трегомен.
- Пешком!-дрожащим голосом воскликнул нотариус.- Я... я никогда бы не
смог!..
- Ну что ж, вы бы остались позади, господин Омар! Поверьте, мы не стали бы
вас ждать!
Легко догадаться, что этот не очень милосердный и не очень утешительный
ответ исходил от дядюшки Антифера. Иначе он не вступил бы в разговор. И
Бен-Омар теперь окончательно убедился, что он не приспособлен к
путешествиям ни на суше, ни на море.
Однако день проходил, а хищники давали знать о себе только издалека
доносившимся воем.
К своему огорчению, Жильдас Трегомен убедился, что дилижанс доберется до
Бона только к ночи.
В самом деле, было уже семь часов вечера, когда в трех или четырех
километрах от Бона они миновали Хиппо, старинный нумидийский город, ставший
знаменитым из-за могилы Блаженного Августина[161]; этот городок интересен и
своими глубокими водоемами, в которых арабские старые женщины занимались
волхвованием и колдовством. Каких-нибудь двадцать лет спустя
путешественники увидели бы на этом месте стены базилики[162] и госпиталя,
появившиеся словно из-под земли благодаря могуществу кардинала
Лавижери[163].
Между тем глубокая темнота уже окутывала Бон, прибрежную аллею вдоль
крепостных валов, продолговатый мол, заканчивающийся на западе песчаным
клином, могучие деревья, осеняющие набережную, новую часть города с его
обширной площадью, где возвышается теперь статуя Тьера в бронзовом сюртуке,
и, наконец, Касба[164], которая предвосхитила бы впечатление Трегомена от
Касбы в Алжире.
Следует признать, что неудача преследовала этого превосходного человека, и
он утешал себя только мыслью взять реванш в столице Второй Франции[165].
Путешественники выбрали гостиницу, расположенную на площади, поужинали и в
десять часов легли спать, чтобы вовремя проснуться к утреннему поезду. В
эту ночь, утомленные шестидесятичасовым путешествием в дилижансе, все они
спали глубоким сном, даже и этот ужасный дядюшка Антифер.
ГЛАВА ШЕСТАЯ, повествующая о наиболее значительных событиях, которыми
ознаменовалось плавание из Бона в Алжир и из Алжира в Дакар
Дядюшка Антифер был уверен, что между Боной и Алжиром проложена железная
дорога, но он поторопился на двадцать лет. Поэтому на следующий день ответ
хозяина гостиницы поставил его в тупик.
- Как! Из Бона в Алжир нет железной дороги? - подпрыгнув, закричал дядюшка
Антифер.
- Нет, но через несколько лет будет, и если вам угодно подождать!..- сказал
веселый хозяин.
Без сомнения, Бен-Омар не желал бы ничего лучшего, так как во избежание
задержек приходилось опять ехать морем.
Но Пьер-Серван-Мало Антифер повелительным тоном спросил:
- Есть пакетбот, готовый к отходу?
- Да, он отчалит сегодня утром.
- Мы отправляемся на нем!
Вот почему в шесть часов утра дядюшка Антифер отбыл из Бона на пакетботе
вместе с пятью спутниками, из которых двое - Жильдас Трегомен и Жюэль -
были выбраны им самим, а остальные трое - Замбуко, Бен-Омар и Назим - стали
его спутниками по необходимости.
Не стоит рассказывать об этом переходе в несколько сот километров.
Конечно, Жильдас Трегомен предпочел бы плаванию путешествие в поезде, что
позволило бы ему хоть мельком увидеть из окна вагона те самые земли, по
которым через несколько лет предстояло проложить железнодорожную колею. Но
он рассчитывал вознаградить себя в Алжире. Если дядюшка Антифер воображает,
что в Алжире сразу же к его услугам окажется корабль, готовый к отплытию на
западный берег Африки, то он жестоко ошибается, и, хочет он этого или нет,
ему придется запастись терпением! А какие тем временем прелестные
загородные прогулки можно будет предпринять, пожалуй, даже к ручью
Обезьян!..
Конечно, Жильдас Трегомен ничего не выиграет, если и будут найдены
сокровища Камильк-паши, ну и пусть! Но зато у него останется богатая
коллекция воспоминаний о путешествии в алжирскую столицу.
Было восемь часов вечера, когда пакетбот, шедший на всех парах, бросил
якорь в Алжирском порту.
В конце марта под этой широтой даже звездные ночи еще очень темны. На
севере чернела неясная громада города с выступающей на переднем плане
Касбой, той самой долгожданной Касбой, которую так хотелось увидеть
Жильдасу Трегомену. Сойдя с пристани, он поднялся вместе со всеми по
широкой лестнице, потом прошел сквозь массивную аркаду[166], которая вывела
их на набережную. По левую руку остался сверкающий огнями сквер, где
Трегомен охотно бы задержался; но мешкать было некогда, и вот он уже
очутился перед ансамблем высоких домов; в одном из них помещалась гостиница
"Европа".
Дядюшку Антифера и его спутников очень радушно приняли в этой гостинице.
Заняв номера, путешественники оставили свои чемоданы и спустились в
столовую. Обед продолжался до девяти часов, и, так как еще немало времени
уйдет на ожидание пакетбота, право же, разумнее всего будет хорошенько
выспаться, чтобы наутро встать свежими, бодрыми и приступить к осмотру
города.
Тем не менее, прежде чем позволить себе отдых, хотя и вполне заслуженный за
эту долгую и утомительную дорогу, Жюэль решил написать письмо невесте, не
дожидаясь наступления жаркого и пыльного алжирского дня. Письмо уйдет
завтра, и уже через три дня Эногат будет знать все новости. Впрочем, для
нее ничего особенно интересного в этом письме не содержалось. Разве что
Эногат узнает, что Жюэль не находит себе места и любит ее от всего сердца.
Но это тем более не было для нее новостью.
Кстати, надо заметить, что, если Бен-Омар и Саук, с одной стороны, и
Жильдас Трегомен и Жюэль - с другой, разошлись по своим комнатам, то
Перумов Ник
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Ильин Андрей
Суворов Виктор