это мог постичь - за эти годы, ясное дело, должна была бы вырасти точно
так же, как и он, но для него оставалась все такой же маленькой
светловолосой девочкой, которую он спасал когда-то от безмолвности, а
теперь должен бы спасти от самого ужасного, потому что нет ничего страшнее
смерти маленьких детей.
ворота воеводского двора. Когда же его привел в чувство насмешливый окрик
из-за ворот, он насупленно пошел с воеводского холма и долго слонялся
вокруг пепелища отцовского подворья, быть может и проклиная в душе свою
неосмотрительность, но не жалел ни капельки, что променял свою хищную
независимость на новую мостищанскую неволю, ибо хотя и была эта неволя на
этот раз еще тягостнее и печальнее, чем первая, зато хорошо ведал, как из
нее вырваться, главное же - имел для этого силу и умение.
тетки Первицы и застучал в дверь не очень громко, но все же так, чтобы
проснулись спящие. Времена были не для сладких снов, люди спали сторожко,
стук Маркерия сразу был услышан, и тетка подбежала к двери, спросила:
мягкая, теплая, от нее пахло сушеными травами душистыми, своей беспомощной
растерянностью она напоминала парню его мать.
уже колешься... Бороду и усы имеешь...
голос пастуха. - У меня ноги замерзли от сквозняка.
Маркерия в темноту, где было сухо, тепло, еще больше пахло травами, в
которых так здорово разбирался пастух, собирая их в течение всего лета и
принося сюда, чтобы потом, когда пойдут снега, вспоминать плавни, и теплый
ветер, и солнце, и тихие поляны в пущах, где он пас свое стадо.
словно бы даже слезы, что ли, а слез он стыдился всю жизнь, нынче же они и
вовсе были неуместными.
тебе... Хоть жив, вишь...
отвори!.. О бо... Первослава тут... Сестра твоя... О бо...
Какая-то Первослава? Бога вспоминает?
Потому что Первослава могла привести Воеводиных людей... Или же если не
она привела, ее привели? Может, выслеживали Маркерия, покуда не закрылась
за ним дверь?
Раздвинешь снопики камыша, проберешься сквозь солому и прыгай с той
стороны, а там - в пущу.
бойтесь.
ли кто-нибудь с нею.
скорее! О бо...
там во дворе, но ничего подозрительного не услышал.
было, сразу же заметила Маркерия, всплеснула руками:
дыхание и от этого искажала слова.
пропустил через мост. А затем встал, надел порты, да и говорит: <Маркерий
это был>. И пошел к Воеводе, чтобы сказать. А я - сюда. Род ведь наш. Горе
мое, нужно беречь род. Потому как погибнет все. Все погибнем. О боже!
удержался, чтобы не кольнуть Первославу:
воеводские харчи жирные? Сестру променяла.
вот, а ты... Спрятаться тебе нужно, Маркерий.
добирался.
еще не могла отдышаться, с трудом выталкивала из себя слова. - Придут...
прибегут... сюда... потому как некуда больше... где же и искать...
плавни, с вашим стадом, дядька.
и посолили мясо и сложили в бочках в погребах воеводских. Нет ничего. Все
теперь землю роем. Валы насыпаем. От Батыя. А завтра уже на том берегу
рыть будем. От Киева, что ли.
чтобы сказать: видел уже Батыево войско.
но Маркерий снова топнул ногой, воскликнул:
видели всякое, не удивишь нашего Мостовика. Мне-то шьо, а тебя, сынок,
жаль. Нужно спрятаться, иначе перевернут вверх дном все Мостище, а найдут
тебя. Воевода и про Батыя забудет, он такой. Да и мы не лыком шиты.
Спрячем тебя...
поведет тебя с собой, да и спрячет в кладовке у Мытника. Сам нечистый не
найдет!
заглянет. Вот там и спрячь Маркерия.
Ей ведь род дорог? Дорог, шьо?
шутки...
ты, сынок, ежели что - пускай свой топор в дело. Обучен же?
помешали... Воевода куда-то послал Стрижака вместе с Шморгайликом...
Давненько уж, как послал... И нет до сих пор... Говорят, к Батыю.
человеку нужно спрятаться, стало быть, нужно!
точно так же: искали - и не нашли. Правда, на этот раз Воевода
предусмотрительно не известил свою жену о появлении Маркерия, а поскольку
без Шморгайлика слухи по Мостищу не разносились без надобности, то мало
кто и ведал о том, о чем ведать надлежало одному лишь Мостовику.
в кладовой Мытника, заставленной бочками, завешанной мехами, прислушиваясь
к перекличке сторожей да перестукиванию деревянных колотушек. Наверное,
рыскали повсюду, переворачивали все в Мостище, чтобы найти его, давнишнего
беглеца, единственного из покорных мостищан, который отважился бросить
вызов всемогущему Воеводе.
проснулся лишь днем, когда тетка Первослава принесла ему перекусить.
Посняков Андрей
Маккарти Кормак
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Андреев Николай