получается шесть, плюс твои восемь. Должно хватить.
продолжал Финнан, как будто не слыша его. - Я вот только никак не пойму, с
чего было им нападать на нас в таком количестве и с такой яростью. Даже
вода их не остановила. С чего бы это?
рядом с Мадрой, лежавшей на жалких остатках того, что когда-то было
пледом. Раны ей перевязали кусками разорванного на полосы плаща. По другую
сторону от нее с озабоченным видом сидел Ратаган. Мадра пришла в себя, но
говорить не могла из-за глубокой раны на горле. Она молча улыбнулась
Ривену. Для него ее улыбка была мучительна, как прощение предательства. Он
молча сжал ее руку. Он не мог сейчас говорить. Ни с нею, ни с кем-то
другим. Ощущение было такое, словно ему дали в руки лопату, чтобы он вырыл
себе могилу. Так, наверное, и было.
обстоятельства.
сдерживая ярость.
или в воде, пришлось оставить, поскольку по берегу все еще рыскали
гриффеши. Теперь всем из отряда Байклина пришлось взяться за шесты и
весла. Нелегкая это была работа - толкать баржу вверх по течению. А для
Ривена она вообще обернулась пыткой. Все тело ломило от боли, казалось,
все его кости были перебиты. По вечерам, когда они приставали к берегу, он
быстро ел, потом проводил время у изголовья Мадры и, как правило, тут же,
рядом с ней, засыпал.
на реке. Они больше уже не решались высадиться и разбить лагерь на
западном берегу, где напали на них гриффеши. Восточный берег Великой реки
теперь не проявлял никаких признаков жизни, но густые заросли леса,
протянувшегося вдоль воды, могли таить в себе любые сюрпризы. Впрочем,
Байклину и Льюбу все равно приходилось высаживаться на восточном берегу,
чтобы охотой пополнить запасы провизии. Все чаще и чаще им попадались
оставленные дома, иногда - целые деревни. Заброшенные, обезлюдевшие. В
окрестных полях валялись гниющие туши задранного скота. Страна опустела -
как вымерла; даже стервятники не кружились в небе.
Мадры потихоньку заживали, но она все еще не могла говорить. Оставшиеся от
команды Финнана и отряда Ривена все так же упорно налегали на весла и
шесты, и все эти дни тишину нарушали только плеск воды да вскрики диких
птиц на островах. Стало теплее, и комары, вьющиеся над водой, беспрестанно
им досаждали. Они разводили дымовые костры, чтобы хоть как-то отогнать
мошкару, но все равно все чесались от укусов.
Талскер. Река, широко петляя, текла по Большому Долу. Поля, ее окружавшие,
были обнесены изгородями. На высоком холме в излучине реки стоял город -
нагромождение стен и зданий, лабиринт улиц; у подножия холма изгибалась
река, и волны ее плескались у высоких крепостных стен. На самой вершине
холма устремилась ввысь белая башня, солнечные блики играли на ее
металлических шпилях и бастионах. Реку у городских стен бороздили лодки с
людьми, заваленные всевозможным товаром. Даже на таком расстоянии слышен
был шум торжища. По ветру плыл едва различимый смешанный запах жилья.
не осталось и следа. - Это - речной рынок. Там можно купить все, что душе
угодно, - от куска хлеба до жизни. Свои обязательства по сделке я
выполнил, хотя и не думал, что мне это так дорого обойдется. Сразу за
рынком - Речные ворота. Мы пройдем через них прямо к пристани. - Он
поглядел на спящую Мадру. - А с ней вы что собираетесь делать?
городе это, должно быть, несложно.
вас к нему.
толклись люди. Множество лодок, уйма народу. Суда соединялись друг с
другом канатами, образуя запутанный лабиринт из палуб и мостиков, - словно
еще один город вырос на воде в тени Талскера. Горы товара, гул голосов...
пьяные ссоры волной перекатывались от лодки к лодке, заканчиваясь, как
правило, всплеском в мутной воде. Повсюду мелькали ярко накрашенные
женщины, чью наготу прикрывал лишь переливающийся тонкий, прозрачный шелк.
Приглашения и угрозы, голоса торгующихся и ругань вырывались из глоток
мужчин, женщин и оборванных ребятишек, смешиваясь с лаем собак, писком
цыплят и криком мулов. На поверхности воды плавали клочки одежды, огрызки
фруктов, гнилых овощей и другие остатки людской жизнедеятельности. В
воздухе висел густой запах несвежего мяса, немытых тел и тонкий аромат
жгучих специй. Проглотить все это за раз - все равно что выпить залпом
слишком крепкого вина. Насмотревшись на рыночную толчею, Ривен вновь
повернулся к Мадре и отогнал от нее мух.
запутанном лабиринте и провести свое судно по узким проходам в скоплении
лодок к освещенной солнцем скале у городской стены. Рядом с громадой этой
величественной скалы и стены речной рынок казался муравейником, где
копошились в бессмысленной суете мелкие насекомые.
ее тень. Под гулкими сводами арки плеск воды отдавался испуганным эхом, а
блики света играли на стенах, словно шелк на ветру. Всплески от их весел
эхом отскакивали от стен, а если кто произносил слово, то оно рокотало
многократным отражением. В свалках у воды кишели крысы. Их негромкое
повизгивание, словно насмешливое напоминание о гриффешах, заставляло
вздрагивать путников.
Они вошли в широкий канал, что вел прямо к пристаням. Городские крыши
поднимались высокими шпилями по обеим сторонам канала, бросая на воду
длинные тени. Здесь стояли крупные суда. Их уже можно было назвать
кораблями. Канаты и тросы оплетали их мачты спутанной паутиной, и за них,
как пауки, цеплялись фигурки людей. На каменных причалах были сложены
грузы. Вновь донесся до их палубы сильный запах незнакомых специй.
Раздавались крики чаек, что дрались за рыбу на набережной и кружили над
мачтами кораблей, испещряя палубы пометом. - Финнан быстро отыскал
свободное место у причальной стенки, и ралартцы помогли ослабленной
команде Финнана поставить у нее баржу. Потом путники собрали то немногое,
что осталось от их имущества. Льюб сошел на берег с Мадрой на руках, и
стоял в ожидании остальных. Двое из команды остались приглядывать за
скудным грузом, с остальными же Финнан расплатился тем серебром, которое
Байклин отдал ему в уплату за проезд. Матросы разошлись по набережной,
обмениваясь приветствиями и шлепками по спине со старыми знакомыми. Под
многочисленными удивленными взглядами Финнан повел всю честную компанию
туда, где кончался порт и начинался крутой подъем к центру города.
Мощенные камнем узкие улицы давно не видали метлы. Кюветы были завалены
доверху дурно пахнущими отбросами. То и дело где-нибудь наверху
распахивалось окно, и прямо на улицу выплескивалось содержимое помойных
ведер. Путь по городу, таким образом, превращался в довольно рисковое
предприятие. Не раз они наблюдали картину, как облитый с головы до ног
прохожий выкрикивал ругательства и угрозы в какое-нибудь открытое окно.
теснились пивные, лавки, кузнечные мастерские, публичные дома и конторы
ростовщиков. На перекрестках им часто попадались группы вооруженных людей.
И каждый раз повторялось одно и тоже: они начинали было подтрунивать над
разношерстной компанией новоприбывших, но как-то сразу смолкали, заметив
кушаки стражей и посохи мирканов, и принимались перешептываться друг с
другом.
гуртом, чтоб охранять Нижний город.
деревянных домов появлялись уже и каменные. Помои сверху здесь
выплескивали реже. Показались таверны с намалеванными над дверьми
вывесками и магазины с товарами, выставленными в витринах. Люди здесь были
одеты получше, чем в Нижнем городе, но не менее любопытны. Наконец, Финнан
остановился перед высоким каменным домом с вывеской над дверьми: змея,
обвивающая посох.
подчеркнул последние слова. - Кое-кто в этом городе, скажем так, косо
поглядывает на него. Говорят, что он - из Горнего народа... вроде, маг...
в общем, большинство его недолюбливает. Однажды я остановил
разбушевавшихся не на шутку соседей. Они пытались поджечь его дом. Так что
он мне кое-чем обязан. Не знаю, что там у вас люди думают о таких, как он,
но он ни разу не сделал еще ничего плохого ни единой живой душе. Я могу
поручиться, он сделает все, от него зависящее, чтобы помочь девушке.
причин сомневаться в тебе и в твоем друге.
тебя навестить!
приотворилась. В щели появился блестящий черный глаз. Потом дверь
распахнулась, и перед ними предстал смуглый старик невысокого роста с
заостренной седой бородкой и черными, точно влажные агатовые камушки,
глазами. Он широко улыбнулся, увидев Финнана, тоже расплывшегося в улыбке,
и показал розовые, без единого зуба, десны.
Акунин Борис
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Флинт Эрик
Бажанов Олег
Мороз Александра