Чтение 62–й страницы книги ~Донские казаки в борьбе с большевиками~

сказанной устами ее представителей на Круге. Ведь бесспорно, что "Круг Спасения
Дона" был доподлинно народным. Он был действительно демократичным, состоя почти
исключительно из простых казаков, выборщики которых на позициях грудью своей
отстаивали свободу Дона. Недаром этот Круг прозвали "серым". Интеллигенция в нем
была представлена ничтожным количеством голосов и потому-то не было и обычной
болтовни.
Я был хорошо знаком с работой нескольких Войсковых Кругов и по совести могу
сказать, что более деловитого, более мудрого и более быстрого в решениях,
каковым был "Круг Спасения Дона", я не видел. В отличие от других кругов, "Круг
Спасения Дона" не имел политических партий и потому не могло быть обычной
политической борьбы и страстности при обсуждении вопросов. Была одна партия --
простые казаки, горячо любившие Дон и готовые, если надо, сейчас же после
заседания, идти на фронт. Важно и то, что эти казаки -- члены Круга, определенно
знали, что им нужно. Они страстно хотели спасти Дон и к этой цели шли прямым,
кратчайшим путем. Если иногда нужно было разобраться в запутанной обстановке, им
в этом помогали генерал Денисов и Г. П. Янов 129) -- большие донские патриоты,
пользовавшиеся среди делегатов Круга влиянием и полным их доверием. Успешной
работе Круга много способствовала и отдаленная артиллерийская канонада,
улавливаемая привычным ухом казака-фронтовика. Она постоянно напоминала о
грозном моменте и необходимости работать быстро и, главное, продуктивно.
В одном из первых же заседаний был решен вопрос об организации на Дону
постоянной армии, упорядочении казачьих сил, боровшихся с большевиками, о
создании законов об организации армии и поднятии
129) Председатель Круга.
211

ваясь от большевиков, прибыл в Новочеркасск.
Не давая своего согласил на выставление кандидатуры в войсковые атаманы, он,
однако, после настойчивых просьб ген. Денисова и Г. П. Янова, согласился
выступить 1-го мая перед Кругом и изложить политическую и военную обстановку
того времени
Два часа непрерывно говорил П. Н. Краснов, выказав во всем блеске свой
недюжинный талант отличного и увлекательного оратора. В гробовой тишине, будущий
Донской Атаман дал краткий исторический очерк Войска Донского, красочным и,
доступным пониманию простого казака языком, обрисовал тогдашнее положение,
многократно подтвердив свои слова ссылками на историю. "России нет, Россия
больна, поругана и истерзана, -- говорил П. Н. Краснов 132), -- Дон сейчас
одинок и ему необходимо впредь до восстановления России, сделаться
самостоятельным и завести все нужное для такой жизни. Казачество должно напрячь
все силы и всеми мерами бороться с большевиками, участвуя в освобождении России
от большевистского засилья. Все, кто против большевиков -- наши союзники. С
немцами казаки воевать не могут; их приход надо использовать в целях успешной
борьбы с большевиками и вместе с тем показать им, что Донское войско не является
для них побежденным народом" Особенно ярко подчеркнул ген. Краснов необходимость
тесного сотрудничества Дона с Украиной и доблестной Добровольческой армией и
напомнил казакам их историческую задачу спасти Москву от воров и насильников. А
сделав это, советовал не вмешиваться в дела Русского Государства и предоставить
ему самому устроить свой образ правления, как ему будет угодно, а казакам зажить
вольной жизнью, как было в отдаленные времена, когда казаки говорили:
"Здравствуй царь в Кременной Москве, а мы, казаки. на Тихом Дону".
С большим вниманием слушали казаки увлекательную речь П. Н. Краснова, столь
близкую их сердцу и столь отвечающую запросам и пониманию событий самими членами
Круга. После этого, имя ген. Краснова не сходило с уст. Все считали его
единственным лицом, могущим стать Донским Атаманом и восстановить Дон.
Я впервые слышал ген. Краснова и должен сказать, что ясным пониманием
обстановки, реальностью и трезвостью взглядов, он всецело подкупил меня. Покинув
заседание Круга, я долгое время находился под впечатлением его речи. У меня
невольно крепла мысль, что именно этот человек сумеет найти почетный выход
войску из весьма сложных обстоятельств, сможет поднять и увлечь казачество на
борьбу с большевиками и, кроме того, действительно осуществить идею временной
самостоятельности Дона, с чем так долго бились Калединское Правительство и
предшествующие Войсковые Круги и что им оказалось не по силам провести в жизнь
133).
132) Я привожу только отрывки его речи, наиболее запечатлевшиеся в памяти.
133) К. Каклюгин в Донской Летописи, том III, стр. 70, по этому вопросу говорит:
"Идея о необходимости организации на Дону самостоятельной государственной власти
была не нова. Ее обсудили, вырешили и применили к жизни Калединские Войсковые
Круги и Круг Спасения Дона, присвоивши себе верховную власть". Как участник
донских событий, я с этим никак не могу согласиться.
214

Только после настойчивых просьб и убеждений П. Н. Краснов согласился, наконец,
выставить свою кандидатуру в Донские Атаманы.
3-го мая на утреннем заседании Круг Спасения Дона постановил:
"впредь до созыва Большого Войскового Круга, каковой должен быть созван в
ближайшее время и, во всяком случае не позже двух месяцев по окончании настоящей
сессии Круга Спасения Дона, вся полнота власти по управлению Областью и ведению
борьбы с большевиками принадлежит избранному Войсковому Атаману" 134).
На вечернем заседании того же числа закрытой баллотировкой были произведены
выборы Атамана. С глубоким сознанием огромной важности этого вопроса для войска
и связанной тяжелой нравственной ответственности Круг, без обычных прений,
огромным подавляющим количеством голосов облек своим доверием П. Н. Краснова. Из
130 голосов, 107 было подано за П. Н. Краснова. 13 против, при 10
воздержавшихся. Надо заметить, что избрание произошло не путем подпольных и
закулисных интриг, подкупов, агитации, партийной борьбы, а лишь единством
взглядов, молчаливой волей представителей казачества, голосом общества и горячим
желанием вверить дело спасения родного края в наиболее критический момент в
надежные, крепкие руки. Все страстно искали выхода из тяжелых испытаний,
выпавших на долю Донского казачества и в П. Н. Краснове видели спасение.
Оставалось только окончательно склонить ген. Краснова принять это избрание.
Трезво оценивая обстановку и условия предстоящей большой работы, а вместе с тем
хорошо зная обстоятельства, приведшие атаманов Волошинова, Каледина, Назарова к
трагической кончине, П. Н. Краснов, прежде всего, желал обеспечить себе
возможность плодотворной работы. Поэтому он соглашался стать Донским Атаманом,
только в случае принятия Кругом Спасения Дона "Основных Законов", составленных
им для Войска Донского.
4-го мая Круг рассмотрел и одобрил предложенные законы. И в этом заседании, при
торжественной церемонии и бурных овациях всех членов Круга, П. Н. Краснов принял
Атаманский пернач -- эмблему Атаманской власти.
Принятием основных законов, вся власть из рук коллектива переходила к одному
лицу -- Атаману, что обеспечивало возможность работы, вне ежедневной критики
деятельности Атамана Кругом или Правительством, назначенным Кругом, как то было
в Каледино-Назаровский период.
Предстояло творить и П. Н. Краснов предпочел работать один, будучи убежденным
сторонником того, что на такую работу коллектив не способен. Свою мысль он
однажды образно выразил так: "Творчество никогда не было уделом коллектива.
Мадонну Рафаеля создал Рафаель, а не комитет художников". Заслуживает внимания и
то, что серые члены Круга, простые казаки -- фронтовики чутьем угадывали крайнюю
нужду иметь в тот момент во главе войска Атамана, наделенного неограниченными
полномочиями. И как ни странно, но часть
Быть может, длительные обсуждения Калединским Правительством привели к зачатию
этой идеи, еще дольше ее вынашивали, но все же в конечном результате, плод
оказался мертворожденным и к жизни неспособным.
134) Из постановлений Круга Спасения Дона.
215

интеллигенции понять этого не хотела. Особенно та, которая своеобразно восприняв
веяния революции, привыкла лишь болтать, все критиковать и ничего не делать.
Большевики уже были далеко и потому животный страх за жизнь рассеялся. Спокойное
и сытое пребывание в тылу, создавало подходящие условия для критики во имя
критики. Атаману в первую очередь бросили обвинение в стремлении к абсолютизму.
Обвинение подхватили "степняки" во главе с Пох. Атаманом ген. Поповым.
Последний, кстати сказать, сославшись на переутомление, демонстративно не
пожелал работать с ген. Красновым 135). У Попова нашлась кучка единомышленников,
живших мыслью, что только он должен и может быть Донским Атаманом. Они забывали,
что генерал П. Попов был случайно вынесен на вершину волной казачьего движения и
не учитывали, что он совершенно неспособен к занятию такого поста. Избрание
Краснова Атаманом разрушило их планы и сделало несбыточными их мечты о разных
ролях и постах, заранее ими распределенных между собой. Раздраженные этим, горя
личной злобой и местью, они ушли в лагерь недовольных, пополнив собой ряды
зарождавшейся тогда "оппозиции".
А между тем Войско Донское еще находилось под непосредственной угрозой
противника и переживало такой момент, когда обстановка повелительно диктовала
необходимость полного напряжения всех живых сил, когда требовалось во имя блага
Дона и России, отбросить личные счеты и работать не покладая рук.
Не нашли сочувствия "Основные Законы" и в кругах Добровольческой армии. В них
видели лишь лишнее доказательство, что Дон стремится стать на путь временной
самостоятельности, независимо от Добровольческой армии. Это не отвечало взглядам
генерала Деникина и дало почву для обвинения Дона и особенно Атамана Краснова в
"самостийности". Так выростала новая преграда искренней дружбе Дона и
Добровольческой армии.
Уже 5-го мая П. Н. Краснов назначил Управляющих отделами (министерствами) причем
руководство обороной Донской земли возложил на Управляющего Военным и Морским
отделами генерала С. Денисова, а начальником Войскового штаба и начальником