Чтение 62–й страницы книги ~Расколотые сны~

- Алетт, ты слышишь меня? Алетт!

- Я здесь, доктор Келлер.

- Давайте вспомним Ричарда Мелтона. Он был вашим другом, не так ли?

- Да. Очень, очень simpatico. Я была в него влюблена.

- А он в вас?

- Кажется, да. Он был художником. Очень талантливым. Мы часто ходили
вместе в музеи и часами простаивали перед картинами. С Ричардом я
чувствовала себя.., живой. Он был мне очень дорог. И если бы его не убили,
мы, возможно, и поженились бы когда-нибудь.

- Расскажите о последнем дне, который вы провели вместе.

- Когда мы выходили из музея, Ричард сказал, что парня, с которым он жил
в одной квартире, сегодня пригласили на вечеринку и он вернется поздно. А
потом пригласил меня в гости. Пообещал показать свои последние работы. Но я
отказалась.

- И что он ответил?

- Заверил, что все будет как я пожелаю. Мы назначили друг другу свидание
в следующую субботу, и я уехала. Больше я его...

Алетт осеклась. Очевидно, ей не дали договорить. Перед глазами доктора
Келлера появилось лицо Тони. Опять эта ее кривая ухмылочка!

- Это она так считает, - безапелляционно заявила Тони. - Или хочет
считать. На самом же деле все было совершенно иначе. Побольше слушай эту
девчонку, она еще и не такого наплетет!

- Как же все было? - удивился доктор Келлер.

***

Она согласилась пойти в его квартиру на Фелл-стрит. Маленькая, ничем не
примечательная, но картины Ричарда превращали ее в роскошный дворец. Алетт
восхищенно всплеснула руками, не находя слов.

- Ричард.., ты.., ты гений.

- Спасибо, Алетт, - шепнул он, обнимая ее. - А ты прекрасна. Я хочу
любить тебя.

"Ты прекрасна.., я хочу любить тебя..." - так говорил отец.

Алетт словно окаменела, ожидая того неизбежного ужаса, который сейчас
произойдет. И не успела оглянуться, как уже лежала на кровати обнаженная,
ощущая знакомую боль его вторжения, раздирающую внутренности.

- Нет, отец! - снова и снова повторяла она. - Ни за что. - Но он уже
ничего не слышал. И тогда в который раз возникла потребность убить
ненасытного дракона, осквернявшего плоть и душу. Она не помнила, откуда
взялся нож. Из-под клинка брызнул багровый фонтанчик. Один, другой...

***

Эшли с воплями извивалась в кресле.

- Все хорошо, Эшли, - успокаивал Гилберт. - Вы в безопасности. Сейчас я
досчитаю до пяти, и вы проснетесь.

Эшли, дрожа, как в лихорадке, очнулась:

- Опять что-то не так?

- Все так. Тони рассказала о Ричарде Мелтоне. Вы занимались любовью, и
вам показалось.., что это отец, поэтому и...

Эшли поспешно закрыла ладонями уши:

- Я ничего не желаю больше слышать!

***

После этого сеанса Гилберт отправился к доктору Луисону.

- Пожалуй, конец уже близок, - радостно сообщил он. - И хотя Эшли очень
страдает, осталось совсем немного. Воскресить в памяти еще два убийства.

- Ну а что дальше? Она все равно ничего не сознает.

- Я сведу Алетт, Тони и Эшли вместе. Пусть подружатся.

Глава 27

- Тони! Тони, вы слышите меня? - настойчиво повторял Гилберт, стоя перед
спящей Эшли.

- Разумеется, доки! И нечего так орать!

- Может, поговорим о Жан-Клоде Паране?

- Мне следовало бы с самого начала знать: это слишком хорошо, чтобы быть
правдой! Двуличная тварь! Козел!

- О чем вы, Тони?

- Вначале он казался настоящим джентльменом. Водил меня по ресторанам,
говорил комплименты, ухаживал: все как полагается. Мы в самом деле неплохо
проводили время. Я было посчитала, что он не такой, как остальные, но все
оказалось чистым притворством. Ему, как и другим, было нужно только одно -
секс, секс и секс. Похотливая дрянь! Распустил слюни, сволочь! Но ничего, он
свое получил!

- Понятно.

- Ничего тебе не понятно, болван! Ты тоже хорош! Только и знаешь, что
сочувственно кивать да вздыхать, а на самом деле хочешь моей гибели.

- Ничего подобного, Тони. Видите ли...

- Ладно уж, замнем. Короче, он подарил мне шикарное кольцо и вообразил,
что стал моим хозяином. Но не тут-то было! Правда, я согласилась пойти к
нему домой.

В прелестный двухэтажный особнячок из красного кирпича, обставленный
антикварной мебелью, полный чудесных безделушек.

- Как тут чудесно!

- Но самое главное ждет нас в спальне. Поднимемся! Жан-Клод потащил ее
наверх, бессильную, несопротивляющуюся, и распахнул дверь спальни.

- Раздевайся, - прошептал он, обнимая ее.

- Но я не...

- Конечно, хочешь! Мы оба этого хотим. Он торопливо расстегивал пуговки
нарядной блузки, стаскивал юбку, чулки.., потом положил ее на постель и
придавил всем весом к матрацу.

- Не нужно, - простонала она. - Пожалуйста, остановись, отец!

Но он, не обращая внимания, рвал молнию брюк. Что-то теплое, неумолимо
твердое ворвалось в нее. Она задохнулась от боли, но Жан-Клод, уже не помня
себя, врезался все глубже. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем
он судорожно всхлипнул и обмяк.

- Ты была великолепной, - пробормотал он наконец.

И тут в ней кипящей лавой взорвалась злоба. Стиснув в кулаке острый нож
для разрезания бумаг, она ткнула им в грудь Жан-Клода. Лезвие на удивление
легко вошло в сердце. Но она не успокоилась, пока все тело неудачливого
любовника не покрылось рваными ранами.

"Больше ты ни с кем этого не сделаешь", - прошипела она и занесла нож над
жалкой и уже безвредной мужской плотью.

Потом она не спеша приняла душ, оделась и вернулась в отель.

- Эшли... Эшли, пора просыпаться. Эшли медленно всплыла на поверхность из
окутавшего ее забытья.

- Снова Тони? - вздохнула она, застенчиво глядя на Келлера.

- Да. Она познакомилась с Жан-Клодом в Интернете. Эшли, когда вы были в
Квебеке, случались провалы в памяти? Когда вы словно просыпались и
обнаруживали, что время девалось неизвестно куда?

Эшли нерешительно кивнула.

- Да, и довольно часто.

В эти моменты всем управляла Тони.

- И именно тогда.., тогда она...

- Да.

***

Следующие несколько месяцев протекли без особых подъемов и спадов. Доктор
Келлер любил слушать пение Тони и сидеть вместе с Алетт в саду, пока та
рисовала. Оставалось обсудить еще одно убийство, но он хотел, чтобы Эшли
перед сеансом окончательно успокоилась. Наступал самый ответственный момент,
и сейчас главным было ничего не испортить. Прошло почти пять лет с того дня,
как Эшли приехала сюда. Она почти здорова. Почти.

В понедельник Гилберт попросил Эшли прийти. Она нерешительно переступила
порог его кабинета. Гилберт присмотрелся к девушке. Выглядит не слишком
хорошо: бледная, уставшая, словно предчувствует, что ее ожидает. При виде
Гилберта она коротко кивнула.

- Доброе утро, Эшли. Как себя чувствуете?

- Нервничаю. Это последнее, верно?

- Да. Сегодня потолкуем о помощнике шерифа Блейке. Что он делал в вашем
доме?

- Я сама просила его прийти. Кто-то написал помадой на зеркале в ванной:
"Ты умрешь!" Я до смерти перепугалась. Совершенно растерялась, не знала, что
делать. Думала, кто-то хочет меня убить. Я позвонила в полицию, и мистер
Блейк согласился приехать. Такой милый человек. Он очень мне сочувствовал.

- И вы захотели, чтобы он остался.

- Да. Мне было страшно ночевать в квартире одной. Он пообещал провести
там ночь, а утром договориться о круглосуточной охране. Я предложила ему
лечь в спальне, а самой переночевать на диване в гостиной, но он не
согласился. Прекрасно помню, что мистер Блейк проверил, закрыты ли окна, и
задвинул на двери все засовы. Его пистолет лежал на столе рядом с диваном. Я
пожелала ему спокойной ночи, вошла в спальню и закрыла дверь.

- И все?

- Да. Проснулась я от диких воплей под окном. Потом приехал шериф и
сообщил, что тело мистера Блей-ка нашли в переулке.

Она замолчала, ломая руки.

- Хорошо. Теперь вы заснете. Закрывайте глаза, успокойтесь,