Чтение 62–й страницы книги ~Сокровища Валькирии-3~

вместе там...

- Его нет. Исчез, я спал и не видел, когда.

- Куда он исчезнет? В одиночку?..

- Сбежал!

- Ты что молотишь? Володя?..

- Сейчас он на дороге, дерется с каким-то мужиком. Оба горят, как
факелы...

- Что ты несешь?..

- Это не я несу!- отрезал Воробьев.- Это несет женщина, которая оказалась
в его комнате. Ты ее должен знать, машинистка Капа.

- Капа? Ну, знаю, видел... Откуда она здесь?

Кутасов не был так близок к Арчеладзе и потому многого не знал.

- Появилась! Захожу - она там хозяйничает, а Никанорыча нет. У меня
подозрение - она сумасшедшая. Или... хрен знает что! Называет себя Дарой!

- А это что такое?

- Ну, есть такие женщины,- вдруг замялся Воробьев, не зная, как
объяснить, чтобы самого-то не приняли за больного.- Одна такая вела нас с
Никанорычем через зону, мимо патруля и охраны, по минным полям...

- По минным полям?!.. Так я тоже видел, как по минным полям шла женщина!

- Слава Богу!.. Так вот это и есть Дары!

- Вот это трюки!- оценил "каскадер".- Так что, эта машинистка - она и
есть?

- Не знаю! Ум за разум!.. Но Арчеладзе нет! И вокруг нигде не видать.

- Сейчас я мужиков подниму!

- Погоди!.. Может, объявится,- остановил Воробьев.- Подождем час-другой.
Дело в том, что у Никанорыча с этой... машинисточкой был роман.

- О!- воскликнул Кутасов.- Так она к нему...

- А как? Через границы? Через зоны? Как?

- Любовь, она ни страху, ни границ не знает.

- Фигня!.. Может, и правда - Дара?

- Тогда почему ушел Арчеладзе? Если Дары - на нашей стороне?

- У меня крыша едет.

- В любом случае играю тревогу,- заявил "каскадер".- Не хватало потерять
Арчеладзе! Потеряем, а дальше что? Куда?..

- Играй!- позволил Воробьев.- А мне придется с... Капитолиной тут. Если
что, я ее в подвал запру. Нет, здесь что-то не так! Авантюра! Или...
операция службы безопасности "Арвоха".

- Что с пленными делать? Они же сидят, мать их... И мы сидим, как на
бочке с порохом! Может, отведем под горку, там старый колодец есть...

- Ты что?.. Никанорыч самого в колодец спустит.

- Но их ведь ищут! И найдут. Нам тут не сладко будет...

- Посади их в трофейный бронетранспортер, заложи радиоуправляемую мину и
на ночь вывези в лес. Чтоб всегда на колесах были...

- Понял!- развеселился "каскадер", которого хлебом не корми, только
поставь какую-нибудь задачу с прибабахом.- И прочешем окрестности, дороги.
Заодно посмотрим, не рыщут ли "духи мертвых".

Прежде чем вернуться в свой коттедж, Воробьев помялся на улице,
продумывая линию поведения с Капитолиной, отработал основные положения и
после этого толкнул дверь. Холод, наконец, достал самого нутра, и его
поколачивало. Прыгающей походкой он хотел проскочить в свою комнату, но в
коридор выглянула Капитолина.

- Ужин готов, Воробей! Я жду тебя! Внезапная фамильярность его покоробила
- он с детства не терпел своей фамилии из-за постоянного прозвища,- но тут
сделал вид, что ничего не заметил.

- О, прекрасная Дара! Подавай скорее на стол!

- Что это с тобой?- между тем насторожилась она.

- Что? На улице снег, промок...

- Я не об этом. Отчего ты стал лукавить?

- Лукавить?.. Это от голода!

- Смотри, Воробей,- она погрозила пальчиком.- При мне будь таким, какой
есть. Иначе не стану кормить.

- Почему - Воробей?- обиделся он.

- Потому что похож. И совсем нет оснований обижаться! Я тебе даю гордое
прозвище!

- Гриф - гордое прозвище.

- А врабий, как называли эту птицу в древности?- засмеялась Капитолина и
стала читать наизусть: - "Запоет врабий - и взойдет солнце, заверещит врабий
- час полуденного гимна возвестит, а во след ему всякий гой руки воздымет,
дабы источилась благодать в его сущность, но заплачет врабий, и мы слезой
умоемся, ибо замирает в час ночной живая и неживая материя..."

- Это про меня?- усаживаясь за стол со странным чувством нереальности,
спросил Воробьев.

- Это про птицу, живущую исключительно по движению солнца,- пояснила
Капитолина, украшая зеленью блюдо с чем-то дразняще-вкусным.- Знающим ее
язык не требуются часы. Птица, отбивающая время.

Он взял вилку, занес, чтобы ковырнуть содержимое большой тарелки, и не
успел: в комнату ворвался Кутасов.

- Володя!.. Выйдем, разговор есть! Глаза его рыскали по сторонам, но
видели лишь женщину в комнате.

- Что там?- привстал Воробьев.

- Он пришел сказать, что пленных в подвале нет,- спокойно сообщила
Капитолина.- И что охранники несут полный бред и, видимо, с сильного
похмелья.

Теперь они оба неприкрыто уставились на женщину, ожидая продолжения,
чтобы принять какое-то решение или хотя бы что-то понять.

- Но все в порядке,- после паузы сказала она.- Охранники были трезвыми, а
пленных выпустил Гриф. Садись и ты, витязь. Я знала, что придешь, и
сготовила на троих.

Они настороженно и мрачно переглянулись, после чего Воробьев положил
вилку и встал.

- Вот что,.. Капитолина! Я вынужден тебя пока... изолировать.

- В подвал?- спросила она с готовностью.

- Придет Арчеладзе - пусть разбирается!

- Резонно. Жаль только, готовила, готовила, а вы есть не стали.

- Иди вперед.

- Можно, я возьму плащ, Воробей?- попросила она.- Там холодно.

Он сам подал ей суконный плащ с серебряной пряжкой на плече, проверил
содержимое сумочки - женские безделушки. В том, как она безропотно
повиновалась, Воробьев почувствовал новый подвох и засомневался, правильно
ли он делает, засаживая Капитолину в камеру-одиночку, где сидел некий
Страга, также исчезнувший с пленными.

Закрывая дверь, в последний миг он заметил очаровательную улыбку ее,
словно говорящую - нам и здесь будет хорошо...

Арчеладзе не возвращался. Кутасовские бойцы несколько раз прочесывали
окрестности обсерватории и уже заполночь снарядили трофейный
бронетранспортер для поиска на дорогах. Появляться на миротворческой
технике, хоть и измазанной грязью, в ночное время было рисковано: наверняка
по сербской территории рыскали спецслужбы в поисках археологов, но делать
было нечего, другого транспорта не найти. Под утро наткнулись на сгоревший
джип, который еще слегка дымился и был теплый. Об этом доложили на базу,
ради порядка, однако, едва услышав такое сообщение, Воробьев ощутил, как
деревенеют ноги. Он дал задание Кутасову обследовать место происшествия, и
когда получил информацию, что в канаве видны следы борьбы и найдена
камуфляжная куртка, прожженная во многих местах и, судя по размерам, могущая
принадлежать Арчеладзе, когда, следом, обнаружили затоптанную в грязь
пилотку офицера морской пехоты США,- у Воробьева на минуту замерло сердце.

Он еще пытался доказать себе, что полковник оказался жертвой отлично
проработанной операции "Арвоха", и сейчас захвачен его службой безопасности
и что Капитолина послужила своеобразным раздражителем, заставила его уйти с
обсерватории под каким-то предлогом, заманила в засаду, но аргументы были
слишком натянуты и слабы, чтобы поверить в такую версию.

Ответ казался невероятным: Капитолина знала или видела все происходящее
на дороге.

- Ухожу в свободный поиск,- сообщил свое решение Кутасов.- И ухожу со
связи. Боюсь радиоперехвата.

И на несколько часов как сквозь землю провалился.

Воробьев почувствовал зверский голод, съел остывший ужин и, переборов
себя, пошел в подвал сгоревшего коттеджа. Какого-то особого плана не было,
сам не знал, зачем идет: то ли допросить с пристрастием и вывернуть
машинисточку-Дару наизнанку, то ли покаяться и спросить, где теперь
находится Арчеладзе.

Охранник лежал на полу, раскинув руки, возле двери, вероятно, открытой
самим же: из скважины торчал ключ. Камера оказалась пустой, в свете фонарика
мелькнула большая рыжая крыса, не найдя выхода, забилась между стен, потом
куда-то с писком исчезла. Воробьев склонился к охраннику, осветил лицо и
только теперь понял, что он спит! Спит, подлец, с блаженной улыбкой и
затаенным поверхностным дыханием, словно очарованный сновидением.

Воробьев посидел на корточках у его изголовья с неотвязным чувством
ожидания удара в спину, затем поднял автомат охранника и с силой пнул его в
бок...

Замок открывался осторожной рукой, и поскольку не слышно было присутствия
человека за дверью, кто-то явно намеревался войти в погреб внезапно и
застать узников врасплох.

Стало ясно: не успеть перерезать веревки на ногах, не хватит десятка
секунд, потому что ключ уже сделал второй оборот, и сейчас массивная
деревянная дверь отлетит в сторону. Арчеладзе зажал в пальцах осколок стекла
и лягушачьим прыжком достиг косяка, спрятался за его выступ. Думал об одном
- резать или просто бить кулаком, как только в проеме появится цель. Решил
бить. Стеклянный осколок - не слишком надежное оружие.