надо!
сомневался, что мы с этим мужиком имели в виду одно и то же. Это был
компаньеро Мануэль, бывший комиссар иностранных дел нашего с Киской
революционного правительства, с которым мы некогда принимали послов аж двух
сверхдержав.
объяснил мне, что после амнистии работал по прежней гражданской
специальности, то есть фельдшером, но теперь вновь готов драться за
революцию. Подозреваю, что он вообразил, будто вопрос о моем президентстве
на Хайди уже давно решен и я подбираю кандидатуру на пост комиссара
иностранных дел.
и потенциальный наркоминдел очень расстроился. Ему хотелось показать, как
он, не щадя сил, пашет для дела революции. У меня был соблазн показать ему
свои болячки и ссадины, но боюсь, что тогда я бы не вырвался от него живым.
Вообще я бы на его месте все-таки выбрал окончательно, кем быть - лекарем
или дипломатом. Подозреваю, что и там, и там он работал хреновенько.
мужики, то есть все остальные, не исключая и меня, Сесара Мендеса, Харамильо
Ховельяноса и охранника Рауля, взялись перетаскивать принесенное с собой
оружие и снаряжение, прятать его в какие-то, на мой взгляд, не шибко
надежные тайники, которые не найдет лишь очень ленивый или хорошо
коррумпированный полицейский. Пулемет я, конечно, отдал, а вот "таурус" и
гранату на всякий случай "позабыл" в кармане штанов.
униформу сиреневого цвета, что-то типа "сафари" для коровниц и свинарок.
Особенно шло это одеяние Ленке: прямо образцовая доярка! Эухения тоже вполне
сошла бы за наставницу молодежи, а вот Лусия и Татьяна смотрелись хуже: в
лучшем случае студентки сельхозинститута на практике.
мы с Раулем, Сесаром и Харамильо.
дружить с недоверчивыми людьми...
по-хорошему.
чинарем. Полотенце тоже выдали. Из белья выдали белые трусы, а из верхнего -
серо-голубые рубашки и легкие брючата из плотного ХБ.
забору, за которым просматривался окруженный зеленью хозяйский дом. Через
калитку он пропустил нас в сад, где дорожка стала асфальтированной, а затем
довел до какого-то бокового крылечка. Тут уже дожидался товарищ Стержнев,
который впустил нас в дом и проводил на второй этаж.
комнаты, в каждой по две кровати, и я думаю, что вы найдете способ
устроиться так, как пожелаете. Минут через двадцать вам принесут ужин.
Можете смотреть телевизоры - они есть в каждой комнате. Все удобства тоже. К
сожалению, спускаться во двор, вылезать на крышу, куда-либо звонить пока
нельзя.
нашу свободу!
свободно выбрали данный приют и будьте добры подчиняться нашему распорядку.
представиться, сеньор. Во всяком случае, сообщить нам, как вас следует
называть.
- Можете называть меня сеньором Феликсом.
сочетание "Феликс Феррера" вполне соответствует сочетанию "железный Феликс".
так. Не ошибетесь.
комнатам. Ленка тут же сцапала меня и втянула в самую дальнюю от лестницы,
рядом обосновались Лусия и Эухения, потом Сесар с Харамильо, за ними
устроили Рауля.
поинтересоваться, как отразились на острове Хайди события прошедших двух
суток.
столкновениях в зоне "Зеро" или "Горном шале", которые по идее должны были
составить местную сенсуху. Примерно пятнадцать минут народу рассказывали о
том, что делается в Европах и Америках, помянули даже матушку-Россию,
которая собиралась вывозить последних солдат из Германии. Показали, в
частности, мою родную часть, уже пустую и переданную бундесам. Репортер
ходил с оператором по пустым казармам и с явной издевочкой показывал всякие
огрехи и недоделки, которые "иваны" оставили немцам на память. На кой хрен
об этом надо было знать хайдийцам - спросите ихнее TV. Должно быть, для
общего образования. Вот-де, ребятки, смотрите и радуйтесь, что русские вас
так и не оккупировали. И молитесь на дядю Сэма, он добрый, мухи не обидит.
Ну, бывает, конечно, побомбит изредка, с вертолетов постреляет, как в
восемьдесят третьем году. Так это ж для вашей же пользы! А "иваны" придут,
так они даже обои наклеят неровно... Бяки какие!
именно о проблемах наследства сеньора Бернардо Вальекаса, то есть
Сифилитика. Как я понял из речуги, которую бодро толкал почти две минуты
перед телекамерой "Хайди ньюс" сеньор Салинас, дела у конторы "ANSO Limited"
подходили к трагическому финалу. Правда, никто не показывал по телевизору
фотографии Анхеля Родригеса/Рамоса и не требовал срочно позвонить по
телефону, если кто-то его где-то видел. Зато где-то за кадром кто-то
заметил, что президент дон Хосе Соррилья собрал по поводу сложившейся
ситуации срочное заседание кабинета министров, поскольку, как оказалось,
министр экономики и государственных имуществ, узнав из газет о том, что 7/8
хайдийской недвижимости принадлежат "Rodriguez AnSo inc.", выразил крайнее
удивление, а к вечеру застрелился.
шале" или хотя бы то, что осталось от бывшей "Лопес-28" после налета. Вместо
этого в самом конце передачи, перед спортивными новостями, прозвучало без
всякой картинки следующее коротенькое сообщение:
горных районов острова мобильные части войск хайдийской армии проведут
тактические учения с применением боевых вертолетов. В связи с этим для
обеспечения безопасности ряд дорог будет перекрыт патрулями военной
полиции".
мысленно.
жителям и гостям острова, подоспел ужин. Я слопал его так быстро, что даже
не заметил, из чего он состоял. Помню только, что там была свежайшая
здоровенная отбивная - как раз такая, о которой я мечтал уже давно. После
этого я сумел сделать только несколько шагов от стола до кровати, а затем,
свалившись, заснул без задних ног. Ни дурацких, ни умных снов я на сей раз
не увидел.
начали было размышлять о делах плотских, но полизаться нам не дали.
Антонио без всякой фамилии.
уж амбалисто, стало быть, считал, что мы с Эухенией люди умные и нарываться
на неприятности не будем. Веселов отпер перед нами дверь, находившуюся в
противоположном от лестницы конце коридора, пропустил вперед и провел по
коридору в небольшую комнату без окон, но с кондиционером. Здесь собралось
довольно странное общество. Вся странность состояла в том, что за круглым
столом сидели не только Умберто и Феликс, то есть Сорокин и Стержнев - люди
высокоидейные и презирающие денежные знаки как пережиток капитализма, но и,
наоборот, люди абсолютно безыдейные, аполитичные, но очень уважающие крупные
купюры, то есть сеньоры Ибаньес и Салинас. О том, что плечистый
пятидесятилетний брюнет с солидными усами и черной повязкой на левом глазу и
есть Доминго Косой, я догадался как-то сразу. Наконец, тут сидел мистер
Ричард Браун собственной персоной - человек, у которого была со мной общая
биография. Ждали только нас.
стулья.
компаньеро Умберто, взяв на себя роль председателя. - Все хорошо знают, кто
есть кто.
Сорокин. - По-моему, все им владеют. Нет возражений?
Березин Федор
Буджолд Лоис
Бажанов Олег
Мурич Виктор
Шилова Юлия
Посняков Андрей