Чтение 62–й страницы книги ~Любимец~

ставите их слово выше, чем слово членов Галактического содружества. Это
немыслимо и оскорбительно. И пусть дело решается в суде Вселенной! -
гневно произнес вельможа из спонсоров.

Быстро, снова на незнакомом мне языке, заговорил ползун.

Инспектора смотрели на него, затем паллиот сказал:

- Мы вам не верим.

Мой взгляд упал на экран.

И ужас холодной рукой сжал мое сердце: Густав был мертв. Он
покачивался на виселице, и ноги его, вытянутые носками вниз в последней
попытке дотянуться до земли, медленно кружились над помостом. Палач отошел
на шаг назад.

- Вы убийцы! - произнес я.

Ирка сделала шаг вперед.

- Уважаемые инспектора, - произнесла она. Странно, никогда не думал,
что она тоже знает язык спонсоров. - Я прошу пять минут вашего внимания.

- Эти выступления - оскорбления нам и здравому смыслу, - выкрикнул
Сийнико.

- К сожалению, - сказала Ирка, она держалась с достоинством, говорила
медленно и возвышенно, мне она показалась даже выше ростом, - наше
появление перед вами выглядит излишне драматично, но мы не имели
возможности приблизиться к вам раньше. Ведь вас держали на центральной
базе спонсоров, куда и отвезут сегодня после этой экскурсии, потому что
Земля якобы опасна для вас. Но ведь все это ложь. И мы хотим предъявить
обвинения спонсорам, которые, взяв на себя право распоряжаться нашей
Землей, не показали себя цивилизованными существами.

- Пора прекратить это издевательство! - закричал Сийнико.

Я смотрел на экран. Там палач в красной рубахе и трубочист в черном
цилиндре снимали с виселицы тело Густава.

- Мы не будем отнимать вашего времени и рассказывать о том, что
случилось на Земле за последние десятилетия.

- У вас есть обвинения? - спросил паллиот.

- Я обвиняю, - сказал ползун. - Я обвиняю спонсоров в том, что они
завозят на Землю яйца моих соотечественников, выводят из них младенцев и
убивают их, чтобы съесть.

- Ложь! - закричал Сийнико.

- Ложь! - закричали остальные спонсоры. Они сблизились вокруг нас,
они нависали над нами, полные угрозы.

- Я видел это, - сказал я. - Я помогал убивать маленьких ползунов. Я
обвиняю спонсоров в том, что они отравили газом и убили несколько тысяч
человек только за то, что они наблюдали смерть спонсора.

- Это ты его убил! - услышал я голос Сийнико. Но ответить я не успел,
потому что вперед вышел маленький Сенечка.

- Я обвиняю, - сказал мальчик, - в том, что ради развлечения
спонсоров проводятся опыты над нами, над маленькими детьми, чтобы сделать
из нас домашних любимцев.

- Это правда? - паллиот обернулся к Сийнико.

- Это ложь! - сказал Сийнико.

- Это ложь! - хором произнесли остальные спонсоры.

- Мы можем полететь на так называемую кондитерскую фабрику, где
убивают маленьких ползунов, - сказал я.

Словно почувствовав колебания инспекторов, Сенечка стащил с себя
синюю курточку. Все увидели глубокие шрамы жабер на его спине. Так я и
запомнил его. Под ярким солнцем он стоит, растопырив соединенные
перепонками длинные пальцы рук, и медленно поворачивается, чтобы каждый
мог увидеть жабры на его спине.

Именно Сенечка оказался последней каплей для инспекторов.

- Мы требуем, чтобы нас немедленно привезли в центр, где делают
операции над детьми.

- Такого центра не существует, - сказал Сийнико. Он взял себя в руки
и говорил тихо.

На экране, глядевшем в город, было видно, как жители города начали
украшать помост и саму виселицу гирляндами и фонариками - они готовились к
празднику.

- Вы сможете показать к нему дорогу? - спросил у Ирки худой инспектор
с муравьиным лицом.

- Я могу, - сказал я. - Я там жил. И там же живет спонсор Сийнико.

Все обернулись к спонсору.

После короткой паузы он неожиданно для-меня сказал:

- Я готов опровергнуть клевету. Сейчас же я вызову вертолет.

Он повернулся и быстро ушел с площадки. За ним поспешил еще один
спонсор в форме охраны порядка.

- Не дайте им уйти! - крикнул я. - Они убегут!

- Не посмеют, - сказал паллиот.

На площадке воцарилось ожидание. Я сосчитал до ста. Инспектора были
совершенно спокойны. Паллиот и высокий человек подошли к парапету и стали
двигать изображения на экранах, рассматривая жизнь города.

- Это все ложь, - сказала Ирка. - Вы думаете, это продукты? Это копии
продуктов!

Инспектора никак не могли взять в толк, почему нужно людям выдавать
копии продуктов.

Несколько спонсоров, которые остались на площадке, тихо
переговаривались, я ощущал, какой запас ненависти исходит от них.

Ползун подошел к невысокому худому инспектору с муравьиным лицом и
разговаривал с ним.

И в тот момент, когда я понял, что Сийнико никогда уже не вернется,
его зеленая жабья голова показалась из люка.

- Сейчас прилетит вертолет, - сообщил он. - И мы полетим туда, куда
покажет нам этот убийца! - Осуждающий перст был направлен мне в грудь.

Я думал - а дальше что? Ну, поверят нам инспектора, а что они смогут
сделать? Не наивна ли сама наша акция? Я несся в потоке действий и событий
и ни разу не задумался, насколько могут быть реальными результаты.

Паллиот подлился ко мне и стал спрашивать о жизни в любимцах, но я
объяснял плохо, потому что у нас не совпадали с ним понятия, простые
житейские понятия.

Только через двадцать минут после возвращения Сийнико над нами завис
большой вертолет, тот самый, который привез инспекторов.

Мы поднялись в него. Мы старались стоять так, чтобы между спонсорами
и нами встали инспектора. Мы ведь всегда боимся спонсоров. И я боюсь.

Я прошел вперед, к пилоту. Рядом со мной, как бы ободряя, стоял
инспектор с муравьиным лицом.

Я сказал пилоту-спонсору, куда лететь. Тот не хотел слушаться меня и
не подчинился инспектору. Только когда пришел Сийнико, вертолет взял курс
на усадьбу и питомник любимцев.

Найти его было нетрудно.

Еще через полчаса неспешного полета впереди показался знакомый
особняк с колоннами.

- Здесь! - крикнул я.

Вертолет медленно опустился на широкой поляне. Справа был особняк,
слева - бетонные кубы лаборатории и домов.

В питомнике было так тихо, что я сначала решил, что там мертвый час
после обеда. Но до обеда еще было далеко.

Я повел процессию в особняк.

Спонсоры шли сзади, господин Сийнико делал вид, что попал сюда
впервые в жизни.

Все столовые, спальни, коридоры были пусты. Не было не только
воспитанников, но и поварих, судомоек и воспитателей.

- Где они? - спросил я у Сийнико. - Что вы с ними сделали?

Сийнико был невозмутим.

Он не сказал ни слова и во втором нашем походе по питомнику, когда я
вел инспекторов в лабораторию, где работали Автандил и Людмила.

Там было пусто.

Правда, какие-то приборы стояли у стен и на столах. Но ни одного
человека...

Еще через полчаса мы собрались на поляне у вертолета.

- Теперь вы убедились? - спросил Сийнико.

- Да, - сказал инспектор-паллиот. - Мы убедились. Что здесь никого
нет.

- И вы поняли, что эти люди лгут?

- Нет, - сказал инспектор с муравьиным лицом, - этого мы не поняли,
так как у вас была возможность за час увезти отсюда всех обитателей.

- Так ищите! - закричал Сийнико.

- Нет, - сказал высокий человек. - Мы этого делать не будем. Потому
что этим мы поставим под реальную угрозу жизнь этих несчастных. Я думаю,
что вы их не успели еще убить и скрываете в лесу. Если же мы станем их
искать, вы их убьете.

- Так что же мы будем делать? - спросил Сийнико.

- Мы летим обратно на вашу центральную базу.

- А клеветники? - спросил Сийнико.

- Клеветников вы оставите здесь, - сказал паллиот.

- Нет, они должны быть наказаны.

- Мы трактуем сомнения в пользу слабых, - сказал высокий инспектор. -
И просим вас дать им шанс.

- Но они опасны для окружающих!

- Тем не менее... Сейчас мы улетим. Все улетим. Кроме этих людей.

Я был столь удручен провалом нашей миссии, что не заметил, как
поднялся в воздух вертолет.

Я сел на траву, я ничего не хотел.

- Бежим! - крикнул Сенечка.

- Куда?