Чтение 62–й страницы книги ~Серый коршун~

Что ж, все эти годы я делал, что мог. Строил дороги - и не только ту,
что ведет в храм Реи, превращал толпу козопасов в подобие правильного
войска, а кучи валунов - в пристойные крепости, увеличивал флот,
пополняя его кораблями, способными плавать в открытом море, сдерживал
алчность гиппетов и честолюбие базилеев.

Это было не так трудно, куда сложнее оказалось объяснить хранимой
богами Ахияве, что жизнь человеческая стоит больше, чем удар копья. Я
даже приказал перевести кое-что из законов великого лугаля Хаммураби и
отправил копии во все города царства.

Конечно, этого мало. Ехидный Эриф как-то заметил, что, сберегая
людские жизни, мне приходится проливать немало крови. В чем-то он прав и
здесь...

В общем, я делал свою работенку по мере возможности, и великим мое
царствование может быть лишь в воображении Дейотары. Все-таки Ахиява,
как ни крути, - изрядная крысиная нора, и я много раз завидовал Афиклу,
жалея, что не оставил его здесь, а сам не уехал вместо него в далекую
Орихайну.

Афикл...

Нет, не так: Величайший из Героев, Богоравный Афикл, Великий Кей
Орихайны, много лет справедливо правит своими усатыми подданными. Он
разбил огров - бедняга Калиб погиб в решающей битве - и поразил
множество чудищ, список которых растет с каждым днем. Недавно я услыхал,
что герой пленил страшного лохматого зверя с огромными клыками, похожего
на Абу из земли Та-Кемт, и теперь ездит, восседая на его спине.

Шардана считают его богом. Афикл в письмах жалуется (каждое послание
он диктует несколько дней, и таблички приходится укладывать в большой
сундук), что подданные сделали его имя священным и непроизносимым,
даровав ему новое, которое он никак не может запомнить. Оно означает
Кей, Покоривший Реку Ра, и звучит и вправду чудовищно - "Кейракшулосис",
а ежели совсем коротко - "Кейракл".

Бедняга!

Самое интересное, его не забыли и в Микенах. Напротив, слава о его
подвигах, дополняемая смутными вестями из Орихайны, постоянно растет.
Эриф как-то в шутку заявил, что нашего добряка Афикла следует причислить
к богам. Мы с Дейотарой посмеялись, но месяц назад мне пришлось
запретить сооружение могильного памятника герою, как выяснилось - уже
второго! Но тот же Эриф - уже без всяких шуток - заметил, что если я
возбраню строить Афиклу герооны, тут же родится легенда, будто герой
вознесся на небеса. Попытки тех, кто хорошо знал Афикла, объяснить, что
он жив, здоров, в меру счастлив и не собирается возноситься, встречаются
угрюмо.

Кажется, Афикл уже стал богом и в Ахияве.

Недавно толки о великом герое получили новое подтверждение. По Микасе
прошел слух, что Афикл спустился с небес, такой же молодой и красивый,
как четверть века назад. Отчасти это правда - Скит, сын Афикла,
действительно очень похож на отца, за исключением длинных усов. Он
гостит у меня, и завтра мы вместе собираемся в Фивы. Большие крысы снова
сходятся вместе.

За последние годы мы встречались часто. Вначале готовили войну -
большую войну с Вилюсой, о которой я впервые услыхал от уже покойного
Итарая. Я собрал тысячу кораблей - даже больше, тысячу двести пятьдесят
три, и почти закончил формирование войска. Но война, которую так долго
готовили, так ждали и уже начали воспевать , наглый слепец Кимер
удосужился сочинить о ней нечто жуткое и невообразимо кровавое - эта
война так и не состоялась.

Зато произошло многое другое.

Я уже отдал приказ собирать флот в Авлиде, готовя бросок через море,
когда пришла нежданная весть. Землевержец Поседайон ударил своим
трезубцем о землю Вилюсы. Великий город погиб в пламени. Беда не
приходит одна: вифины, выходцы с далекого севера, пройдя сквозь земли
фраков и переправившись через пролив, обрушились на беззащитное царство.
Ванакт Вилюсы воззвал к нам, обещая за помощь все, что мы хотим и что у
него осталось.

К счастью, мы не стали медлить. Вилюсу спасать было поздно, но мы
отбили вифинов от Троасы и Пергама, отбросив их на север. Но это было
лишь начало. Вифины соединились с каска, и теперь нам пришлось оборонять
не только земли Вилюсы, но и Милаванду. Война шла пять лет. Мы победили
и успокоились. Как выяснилось, зря.

Вифины ударили снова, а по их дороге, с севера, из этой утробы
народов, шли все новые и новые племена. Главный удар пришелся по
Хат-тусили. Мы же обороняли Троасу и Милаванду, слишком поздно заметив,
как усиливались "дару-ша", подступавшие теперь к самым Фивам. Пришлось
воевать и с ними, но победа дала немного. Вожди лешаков честно
признавались мне, что будут наступать и дальше - с севера нажимают
неведомые враги, и у "даруша" нет пути назад.

Итак, мы держали оборону, а северные племена продолжали добивать
Хеттийского льва. Мы ничего не могли сделать, и враги постепенно уходили
все дальше на восток, оставляя нас в глубоком тылу. Еще несколько лет, и
они дойдут до гор Урарту и до верховьев Евфрата. Мы огрызались, строили
крепости и всерьез собирались громоздить стену у Истма, чтобы в случае
беды отсидеться на окруженной морем Апии.

Апия - полуостров Пелопоннес.

Но теперь все изменилось, и появилась надежда. Ее принес Скит -
шардана уже в пути...

Я отодвинул таблички подальше, но затем в голову пришла удачная
мысль. Ссориться с Дейотарой ни к чему. Все равно, когда начнется
большая война, каменотесы будут заняты на строительстве крепостей и на
подобные глупости в казне не останется ни единого огрызка серебра.

Я хмыкнул, обмакнул печать в краску, умудрившись запачкать большой
палец, и приложил к табличке. Получилось удачно. Знаки смотрелись
красиво и ровно:

"Я - Клеотер, ванакт..."