насладиться их гордым великолепием. Мертвые глыбы под инструментами
мастеров-камнотесов оживали и воплощались в причудливые фигуры,
завораживающие и совершенные. Вишена не мог оторвать взгляд от них, те же,
кто видел это великолепие давно и часто, - Боромир, Гонта, Купава - словно
и не замечали ничего.
и ленив человек, не всплеснет лишний раз руками, не застынет перед
каким-нибудь каменным дивом во второй раз..."
люди. Хотя - гномы ведь тоже не люди. Может, поэтому их искусство не всем
понятно?
отправились только те, кто носил коричневые плащи, да Анча с несколькими
своими арранками. Гномы устроили разборной навес от непогоды, хотя дождь и
кончился, вынесли несколько столов и прислали поваров с туго набитыми
кожаными мешками. Костры под руками коренастых, заросших длинными бородами
крепышей словно сами по себе вспыхнули, и горели ровно и ярко, почти не
требуя топлива. Жгли гномы не дрова, а маслянисто поблескивающий черный
камень. Но уж горел он... Судя по всему кондотьерский отряд намеревались
как следует угостить. Вишена от души веселился: дома, в родном мире,
гостей бы зазвали в селение, посадили бы в лучшей горнице, а тут даже
нельзя в чужой замок попасть. Вернее, можно, но тогда весь замок начинает
вздрагивать и сотрясаться, и все кондотьеры Иллурии орут на тебя, ровно на
мальчишку-проказника, переполошившего взрослых.
гранитом дорога, по которой туда-сюда сновали пешие гномы, телеги,
запряженные невысокими степными лошадками, а в воздухе беспрерывно пели
крылья грифонов. В замках заранее знали о приближении ушедших в поиск:
Вишена наблюдал как встретились Гонта и его рыжий дракон, специально
присланный из Дар-Хозиса. И раньше казалось, что дракон - это не просто
нечисть, что он умеет думать и радоваться. Хотя - черти да лешие тоже
нечисть, и не глупее людей...
Гонта, Анча с двумя арранками и четыре гномьих кондотьера из старых.
Вишена только вздыхал: ему тоже хотелось увидеть развалины легендарного
замка, но переноситься через непроходимые горы он не умел. Хотел
заикнуться Тарусу, мол, обрати, чародей в сокола или еще кого пернатого,
но после истории на болотах Вишена был уверен, что Тарус откажет. Славута
тоже ходил кислый.
прибрежников были не очень далеко, вот и успел летом-то. Взглянув в глаза
Славуте, Пожарский в который раз вздохнул.
замка грациозно опустились несколько летающих коней. На некоторых
восседали эльфы-всадники в зелено-коричневых куртках. Среди всех Вишена
углядел белый плащ и двух сирианских пегасов, держащихся чуть в стороне.
Славута, Ларс и Хокан тотчас убежали к эльфам, а Вишена, разинув рот,
наблюдал, как прямо к нему широким шагом идет не кто иной, как Сириан.
предводитель Белого Воинства. - Как, освоился уже в Иллурии?
нападают?
мышь не просочится из Хаэнедора. Да и Девятый Народ юго-восток крепко
держит!
Пегасов все равно два, слетаешь со мной. Люди Сириана никогда не
пропускали ничего важного в жизни Иллурии, а такое, поверь, не каждый день
бывает. Кондотьеров у нас мало, я еле вырвался, а тебя по замкам уже
знают, успел нашуметь, - улыбнулся Сириан. Наверное, он простил Вишене
неосторожный штурм Хируэта с молодецким перескакиванием через стены, не
глядя на цвета...
Гонты. Мрачный великан в желтом стеганом кафтане под кондотьерским плащом
что-то втолковывал Йэльму, а рядом с ними топтались когтистыми лапами по
камню две чудовищные птицы с крючковатыми клювами и немигающим взглядом.
На пернатых шеях виднелась какая-то упряжь, а у основания крыльев -
кожаные седла. Поднимали своих грифонов, поменьше размерами, чем гномьи,
Тарус и Роксалан; чародей махнул рукой Вишене и унесся ввысь. Ларс и Хокан
летели вместе с эльфами, у тех тоже были свободные пегасы.
Вот повод, вот седло, вот стремена... Только за гриву не хватайся, они не
любят. Не робей, этот натаскан за моим пегасом летать, почти и править не
придется. Держись крепче, да берегись ветра.
на обыкновенном коне, только сидишь у самой шеи, да стремена ближе к
передним ногам чем обычно.
толкнулся в плащ и запел. Плащ Вишена тут же подобрал чтоб не сорвало.
Пегас Сириана летел чуть впереди и выше. Земля провалилась вниз, вдруг как
на ладони стал виден Хамар, а потом - и Крагмортон, и еще какие-то замки
на западе, близкие горы враз перестали казаться высокими и неприступными -
так, бугорки какие-то невзрачные и все. Вишена, завороженный, неотрывно
глядел вниз, унимая в груди холодок. Внутри все сжалось, но вместе с тем -
ликовало и пело. Мысли перепутались, а от нахлынувших чувств так и
распирало. Восторг и врожденное недоверие к высоте вдруг слились воедино,
накрепко врезаясь в память совершенно ошеломленного Пожарского, никогда не
поднимавшегося выше самых высоких деревьев.
не трогал, памятуя слова Сириана. Черными точками маячили впереди грифоны,
а пара желтоватых птиц держалась чуть правее и ниже. Крылья у них были
узкими и длинными, почти и не двигали ими птицы, парили, как чайки в
непогоду.
снежные шапки. Стало прохладно, но Вишена не сказал бы, что мерзнет.
Видно, опять оберегал его от студеного воздуха высоты белоснежный тонкий
плащ, неразлучный спутник кондотьера, как раньше оберегал от непогоды и
аргундорского ветра.
пролива, за которым лежал Суладор, земля, где он объявился в этом Мире.
Сверху Иллурия казалась не такой и большой.
восточнее Хаэнедора и Аргундора? На западе, ладно, море. Хотя тоже
непонятно: прибрежники Танкара ведь опытные мореходы, да и варвары
Штормового Суладора тоже, могли бы и сплавать на запад, за известные воды.
Непонятно почему никто даже не задается таким вопросом - а что там, за
границей знакомых земель? Не таких, кстати, и необъятных. Воистину, чужой
Мир, чужие законы...
впереди. Ноги он подобрал к животу, а пышный хвост развевался по ветру.
Было что-то неправильное в его полете, но Вишена все списывал на магию,
потому что больше списывать было не на что.
ее сплошной неприступной стеной, поэтому попасть сюда можно было только
прилетев. У Вишены, как обычно, возникла шальная мысль: почему гномы,
мастера-рудокопы, не проведут сюда подземный тоннель? Наверное, что-то
мешает этому, может расстояние, может необычайная крепость породы. А
скорее всего, нечего тут гномам делать: Гриффинор давно разрушен, а руины
под ним вычищены Гонтой, так что ближайшие годы тут никто бы и не
появился, не выйди лойдяне и их спутники в поиск.
спустились на просторную ровную площадку перед остатками замка.
сверху. Ее покрывала густая трава, росшая пучками, отчего почва походила
на кочковатое болото. Благо хоть луж не было...
особым образом сложил крылья на спине, оперев их на всадника. Крылья были
совсем не тяжелые, и Вишена решил потерпеть: вдруг так и надо? Летатель из
него был, как из сурка рыболов.
шаг, и вовсе остановился, Вишена облегченно вздохнул. Не то чтобы он
испугался полета, но все же чувствовал себя в небе неуютно. Чужим он был
там. А оказавшись вновь на земле повеселел и расслабился. Но не забывал и
о том, что предстоит обратная дорога.
Крылья устилали широкую спину зверя дивной перистой попоной, из под
которой виднелся передний край седла.
непривычки.