еще стояла у окна. Крепко взявшись за полированные поручни, она,
наполненная светлой грустью, напевала чудесный романс.
мнимые духи неба, вестники воли богов. Слово "ангел" и означает
"вестник" на древнегреческом языке. Забытое много веков назад
слово..."
вагоне Дороги.
Мвена Маса, и Дар Ветра. Особенно Дар Ветра, когда он будет в ближнем,
земном небе, на стройке спутника... - Веда улыбнулась шаловливо. - Но
тогда духи пучин - это мы, историки, - громко сказала она, вслушиваясь
в звук своего голоса, и весело рассмеялась. - Да, так, ангелы неба и
духи пучин! Только вряд ли это понравится Дар Ветру...
для Субантарктики, - шумели торжественно и равномерно под
неослабевающим ветром. Холодный и плотный воздух тек быстрой рекой,
неся с собой необычайную чистоту и свежесть, свойственную лишь воздуху
открытого океана или высоких гор. Но в горах соприкоснувшийся с
вечными снегами ветер сухой, слегка обжигающий, подобно игристому
вину. Здесь дыхание океана было ощутимо весомым прикосновением, влажно
обтекавшим тело.
стеклянных стен, напоминавших своими закругленными формами гигантские
морские корабли прошлого. Бледно-малиновая раскраска простенков,
лестниц и вертикальных колонн днем резко контрастировала с
куполовидными массами темных, шоколадио-лиловых андезитовых скал,
прорезанных голубовато-серыми фарфоровыми дорожками из сплавленного
сиенита. Но сейчас поздневесенняя полярная ночь высветила и равняла
все краски в своем особенном белесоватом свете, как будто исходившем
из глубин неба и моря. Солнце скрылось на час за плоскогорьем на юге.
Оттуда широкой аркой всплывало величественное сияние, раскинувшееся по
южной части неба. Это был отблеск могучих льдов антарктического
материка, сохранившихся на высоком горбе его восточной половины. Их
отодвинула воля человека, оставившего лишь четверть прежнего
колоссального щита ледников. Белая ледяная заря, по имени которой и
назывался санаторий, превратила все окружающее в спокойный мир легкого
света без теней и рефлексов.
фарфоровой дорожки. Лица шагавших позади мужчин казались вырубленными
из серого гранита, большие глаза обеих женщин стали бездонно глубоки и
загадочны.
Конг, взволнованно возражала ученому-историку. Веда, не скрывая
легкого удивления, вглядывалась в эту внешне похожую на нее девушку.
любимому, - это создать его заново и тем продлить существование своего
героя. Ведь это почти бессмертие!
Дар Ветер мне говорил, что он не хотел бы дочери, слишком похожей на
любимую, - ему трудна мысль уйти из мира и оставить ее без себя, без
одеяния своей любви и нежности для неведомой ему судьбы... Это
пережитки древней ревности и защиты.
существом, - продолжала поглощенная своими мыслями Низа. - Отдать его
на воспитание, едва выкормив!
задела болезненную струнку в ее душе. - Одна из величайших задач
человечества - это победа над слепым материнским инстинктом.
Понимание, что только коллективное воспитание детей специально
отобранными и обученными людьми может создать человека нашего
общества. Теперь нет почти безумной, как в древности, материнской
любви. Каждая мать знает, что весь мир ласков к ее ребенку. Вот и
исчезла инстинктивная любовь волчицы, возникшая из животного страха за
свое детище.
доставлять радость другому существу - теперь доступно любому человеку
любого возраста. То, что в прежних обществах было возможно лишь для
родителей, бабушек и дедушек, а более всего для матерей... Зачем
обязательно все время быть с маленьким - ведь это тоже пережиток тех
времен, когда женщины вынужденно вели узкую жизнь и не могли быть
вместе со своими возлюбленными. А вы будете всегда вместе, пока
любите...
крохотное, похожее на него существо, что стискиваешь руки... И... нет,
я ничего не знаю!..
воспитывать своего ребенка.
делают особенно любящие детей. Я чувствую в себе так много силы, и я
уже раз была в космосе... Веда смягчилась.
очень молодые, вы не понимаете, сталкиваясь с противоречиями жизни,
что они - сама жизнь, что радость любви обязательно приносит тревоги,
заботы и горе, тем более сильные, чем сильнее любовь. А вам кажется,
что все утратится при первом ударе жизни...
лишь юности была причина тревог и жадных стремлений Низы!
заживают одновременно с телесными повреждениями. Совсем не так!
Долго-долго остается еще рана психики, глубоко скрытая под здоровым
физически телом, и может открыться неожиданно, иногда от совсем
незначительной причины. Так и у Низы - пять лет паралича, пусть
совершенно бессознательного, но оставившего память о себе во всех
клеточках тела, ужас встречи со страшным крестом, чуть было не
погубившим Эрга Ноора.
Где-то в душе есть тревожная пустота. Она существует вместе с
уверенной радостью и силой, не исключая их, но и не угасая сама. Но
бороться с ней я могу лишь тем, что должно захватить меня всю, не
оставляя меня наедине с этим... Теперь я знаю, что такое космос для
одинокого человека, и еще больше склоняюсь перед памятью первых героев
звездоплавания!
среди океана маленьких островках Полинезии. Там в часы одиночества
перед морем тебя всю охватывает бесконечная печаль, как растворяющаяся
в однотонной дали тоскливая песня. Должно быть, древняя память о
первобытном одиночестве сознания говорит человеку, как слаб и обречен
он был прежде в своей клеточке-душе. Только общий труд и общие мысли
могут спасти от этого - приходит корабль, казалось бы, еще меньший,
чем остров, но необ(r)ятный океан уже не тот. Горсточка товарищей и
корабль - это уже особый мир, стремящийся в доступные и покорные ему
дали. Так и корабль космоса - звездолет. В нем вы с отважными и
сильными товарищами! Но одиночество перед космосом... - Веда
вздрогнула. - Вряд ли человек способен вынести его.
решением... Оно мне казалось безумным.
ветра щеку.
последнее восклицание Эрг Hoop. - Вы сговорились с Дар Ветром? Он уже
полчаса убеждает меня отдать молодежи мой опыт астролетчика, а не
уходить в полет, из которого не возвращаются.
"Лебедя" до цели, туда, - Эрг Hoop указал на светлое беззвездное небо,
где ниже Малого Магелланова Облака, под Туканом и Водяной Змеей,
должен был гореть яркий Ахернар, - довести по пути, не пройденному еще
ни одним кораблем Земли или Кольца!
выдвинувшегося солнца, лучи которого смели всю таинственность белой
зари.
отлогий берег ряды беспенных волн тяжелую зыбь бурной Антарктики. Веда
Конг с любопытством смотрела на стальную воду, быстро темневшую с
глубиной и под лучами низкого солнца принявшую лиловатый оттенок льда.
круглой шапочке, из-под которой выбивалась масса темно-рыжих волос. По
обыкновению, девушка слегка вскинула голову. Дар Ветер, любуясь ею,
нахмурился.
воскликнула Веда Конг.
Но сейчас она показалась мне такой маленькой и хрупкой по сравнению
с...
Лукьяненко Сергей
Березин Федор
Маккарти Кормак
Флинт Эрик
Емилина Ника
Афанасьев Роман