повернул голову, вслушался. Голос прозвучал густой и мощный как из
глубокого подвала:
на Волка. Мне совестно за царя, что не дал тебе войска. Но я, слуга царю,
пришел сам.
здесь найду успокоение.
спешился, взял за руку. С другой стороны подбежала, повинуясь кивку Медеи,
поляница. Вдвоем повели старого богатыря в сторону наспех возводимого
шатра.
усы, обязательно усы.
подбородок.
тоньше, а грудь сузилась до куриной. Да и яркие петухи на рубахе
превратились в кур.
на версту меньше -- не стоит из-за этого рвать друг другу глотки, как
готовы эти двое.-- Надо перейти реку как можно быстрее и застать Волка
прямо в капище.
другие, встречаясь с Мраком взглядами, опускали глаза. Похоже, подумал он
с холодком, все уже знают о предсказании. Первый, кто вступит на землю
Волка, не доживет до захода солнца! Все готовы умереть в бою, но даже в
самом лютом бою остается возможность уцелеть, отступить под ударами
топоров и мечей, упасть оглушенным среди мертвых, а наутро встать и
уйти... Но когда знаешь, что погибнешь обязательно, даже у самых
неустрашимых по спине пробежит дрожь. Правда, здесь можно всего лишь
помедлить, выждать, пока кордон переступит другой!.. Если, конечно, эта
мысль не прийдет в голову каждому.
Ховрах. Расплылся в улыбке, еще издали раскинул руки:
румяных:
утром обрушимся как снег на голову.
неодобрение. Многие с вожделением поглядывали в сторону кургана, возле
которого виднелись сотни коней, где разжигали новые костры, мелькали
полуголые женские фигурки.
перейти должен именно он. И потому, что ему все равно жить только до
первого снега, да и вообще... Он из тех, кто не может не пойти первым.
ночью видеть хуже, чем днем, если хоть пара звезд проглядывает в разрывы
туч.
Ховраха.
когда это схватка! Грудь в грудь, глаза в глаза. Моя беспримерная отвага
на его... крохотную. А эти сражения, да еще все и всегда почему-то
решающие... Ведь и это решающее, верно?
свалка, а не геройский двобой! Мне жарко в толпе даже зимой. Я задыхаюсь,
а все такие потные, гадкие... А сейчас и вовсе лето, жара, мухи... Я ведь
чего больше всего боюсь? Что моя беспримерная отвага одолеет, как всегда,
мое мудрое спокойствие и благоразумие... Я ведь только с виду такой вот
смирный, а на самом деле -- зверь лютый! И боец нещадный. Сомну усех, кто
встанет на пути! Сомну и растопчу. И вообще я в бою становлюсь одержимым
богами. Убьют меня, я и тогда встану из мертвых, чтобы отомстить обидчику!
опасливо отодвинулась. Гонта весело оскалил зубы, подмигнул Мраку.
чутким ушам друга, как тот с великим удивлением смотрит на его руки, в
самом деле длинные и сильные, способные обнять даже самую полную в мире
женщину...
разогревали мясо, а пока ждали, один из самых старых воинов перебирал
струны на бандуре, нараспев рассказывал что-то такое, из-за его даже Мрак
остановился, слушал.
существовал всегда, даже когда не было ни звезд, ни воздуха, ни солнца.
Тысячи лет он был в пустоте, скучал, томился, но сам был хоть и могучим,
но... гм...
другие.
возвысился: -- и тогда страстно возжаждал, чтобы родился сын Ормазд,
призванный сотворить нечто иное. Но сам же сомневался, слишком несбыточное
затеял, и от этих сомнений вместе с Ормаздом зародился и Ахриман. Зерван
дал слово... кому-кому, себе, конечно!.. передать власть над миром тому,
кто родится первым. Ормазд уловил мысли Зервана и поделился ими с
Ахриманом. Тот поспешно разорвал чрево Зервана и вышел первым, к тому же
еще и назвался Ормаздом. Зерван ужаснулся, сразу все поняв, но слово не
воробей, и вынуждено уступил всю власть Ахриману... Правда, только на
девять тысяч лет, а потом власть должна перейти к Ормазду, которому
предстоит все исправить, что натворил Ахриман за те девять тысяч лет. И
тогда Ахриман создал этот мир, в котором мы живем!
один молодой воин спросил с надеждой:
может быть, его власть за это время уже кончилась? И воцарился праведный
Ормазд?
все исправит?
будут. Ломать не строить!
после того, как девять тысяч лет укреплял, обзаводился сторонниками. Да и
вы дурни, если верите! Миром правит Ахриман, он и будет править.
похода. Тот проворчал:
назывался. И добром власть не отдаст. А вы бы отдали? Но насчет того, что
и будет править, это еще надо посмотреть... Только вы, ребята, костры
гасите. Пойдем сейчас -- две трети уцелеют. Выступим утром -- поляжет
больше половины. Промедлим еще чуть -- нас уничтожат всех.
бросились к коням. Одна тут же помчалась к лагерю поляниц. Другие стояли в
ожидании, их взгляды были обращены на Медею.
потому что Медея смотрела неотрывно, ее губы подрагивали. Наконец она
проговорила негромко:
кому-то за спиной Мрака. Он ощутил неладное, начал оборачиваться. Тут же
что-то холодное набросили сверху, на голову обрушился удар. В черепе
взорвалось болью. Он зарычал, попытался схватить кого-то, но руки
царапнули воздух.
беспощадно вязали ремнями так туго, что вскоре должен умереть от застоя
крови!
Глава 30