Чтение 62–й страницы книги ~Внешний враг~

- Полную ладонь себе наплевал.
Гаврила и сам вспомнил хазарскую соплю, что покачиваясь висела на ветке и
охнул.
- Опять?
Он, едва не забывшись, дернулся, но сдержался, не отвел глаз. Исин не стал
ждать, что скажет Гаврила и ребром ладони ударил себя по руке. Куда в этот раз
что полетело, видел только он, и он же уверенным голосом объявил:
- Справа.
Несколько мгновений Гаврила молчал, борясь с собой, а потом не выдержал.
- Что справа? Сопля туда улетела?
- Улетела, - подтвердил хазарин.
Гаврила поднялся в рост и нацелив свой страшный кулак левее приметных огоньков
ударил по нему ладонью. - В тот раз за соплей не поехал, и в этот не соглашусь!
Будет нам удача после больших неприятностей!
Грохот сотряс пещеру, но вместо грохота камней пополам со звериным ревом
отовсюду послышался звон монет и грохот раскалывающегося дерева.
"Не попал!" -мелькнуло в голове Масленникова. - "Промахнулся... Надо было за
соплей, все же..."
- Сундуки! - заорал Исин, быстрее других сообразивший куда попал Гаврила. -
Берегись! Сундуки валятся!
Примеченные Масленниковым огоньки стремительно поднялись в воздух и он понял,
что все же задел зверя.
Он не успел обрадоваться, как грохот разбил тишину прямо над головой. Поток
воздуха отбросил богатыря в темноту и оттуда, заглушая рев и крики людей,
послышался грохот ломающегося дерева, тут же заглушенный звоном благородного
металла. Исин обернулся на шелест золота и увидел волшебную картину: из
поднебесья на землю обрушился золотой водопад. Гаврила вскрикнул, и крик его
прозвучал как голос пловца, застигнутого нежданной волной, он словно
захлебывался в обрушившемся на него богатстве. На него валились обветшалые
сундуки и вперемежку с золотом и гнилыми досками в потоках монет, рыбами
сверкали лезвия старинных мечей.
Звонкий грохот метался под сводами и сквозь него, освещенное отраженным
золотом светом к ним прыгнуло Турсуново чудовище.
Это продолжалось всего мгновение и тут же наступила полная тьма. Все замерло.
В тишине, наступившей после обвального грохота с почти неслышным шелестом стекал
откуда-то сверху ручеек из монет. Словно весенняя капель монеты звенели в
темноте и манили к себе. Избор прищурился. Тьма вокруг стала абсолютной.
Последним, что он видел, было чудовище, замеревшее над кучей золота, что
погребла под собой Гаврилу. Оно показалось ему похожим на курицу, что застыла
над кучей песка, чтобы через мгновение разрыть ее в поисках вкусного зернышка.
"С остроголовыми было бы проще!" - подумал он осторожно прощупывая темноту
руками. - "Что же у нас хазарин провидцем стал что ли?"
И вдруг разом, как только что исчез свет, кончилась и тишина. Где-то рядом
загремело золото. Поневоле Избор представил, как Исин, орудуя лопатой, нагребает
для себя мешок побольше. Мысль мелькнула и сгинула. Умом воевода понимал, что
это шумит зверь, докапываясь до одного из его друзей, разбрасывая кучу денег,
похоронившую под собой Гаврилу.
Мельком он подумал, что столько денег он еще не видел. Да он и сейчас ее не
видел, но ладонями и коленями ощущал краешки монет, на которых лежал. Воевода
осторожно повернулся и шорох стал слышнее. Они покатились с него, словно капли с
вылезшего из воды человека. Шум, что жил рядом утих и Избор понял, что их враг в
это мгновение прислушивается, настороженно подняв голову. На воеводу накатил
ужас и подчиняясь ему, а не разуму, что велел затаиться и ждать, он оттолкнулся
от зазвеневшей кучи ногами и полетел в сторону. Тотчас же над головой у него
пронесся язык алого пламени. Он прыгнул еще раз и еще, путая чудовище и путаясь
сам, и только тогда замер, нащупав рукоять меча.
Зверь, знавший эту пещеру как свои пять, или сколько их там у него было,
пальцев перемахнул поближе к нему. Избор замер, остро жалея, что не может стать
муравьем. Уткнувшись лицом в золото, он соображал, что случилось с Иосифом и
Исином, почему их не слышно и почему до сих пор не появился Гаврила и не пустил
в ход свой кулак.
"И не пустит!" - вдруг осенило его. - "Побоится нас поубивать!" Он поднял
голову. Со щеки вниз упала монета и покатилась вниз. Спасти их мог только огонь.
Свет! Только он позволит Гавриле пустить в ход свой кулак.
"Мешок, " - подумал Избор. - "Где мешок?"
Руки быстро ощупали темноту вокруг себя. Холод лежалого золота обжег кожу.
Рядом с ним было только золото, и ничего кроме него. Каждое его движение звоном
выдавало его, но ничего другого ему не оставалось делать.
Он попытался отыскать хоть что-нибудь в темноте, что была опаснее засады, но
ничего не нащупал в ней. Тогда он осторожно шагнул вперед, пытаясь угадать что
же твориться кругом. Он не решился никого позвать - зверь ревел совсем рядом и
Избор подумал, что пока он тут шарит в темноте, зверь, возможно, закусывает
кем-то из его друзей... Меч, как по волшебству прыгнул в руку и богатырь пошел
на рев и отблески пламени, что иногда вспыхивали во тьме. Он прошел не больше
десятка шагов, как наткнулся на что-то живое.
- Кто? - шепотом спросил он, пока руки быстро ощупывали мягкое. - Гаврила?
Иосиф?
- Я это... - голос хазарина выдал тот страх, что плескался в нем. Он сам
ощупал Избора, словно проверял не подменили ли того в темноте. - Где Гаврила?
Избор отпустил хазарина и уселся рядом.
- Не знаю. Тут где-то.... Завалило, наверное...
- Хорошо, если тут-то. - Загадочно произнес сотник. Избор выдохнул
раздражение.
- Где же ему еще быть?
- Может кому в брюхо уже попал...
По-своему хазарин был прав, но верить в это не хотелось. Воевода замотал
головой, отгоняя дурную мысль.
- Нет. Он бы заорал... Иосиф где?
- Ты бы лучше спросил где зверь... Слышишь?
Шелест, едва слышный за звоном осыпающегося золота, заставил сотника
приподняться. Он почувствовал, что что-то приближается к ним, вытянул руку перед
собой, нащупывая врага в темноте...
Поток воздуха, плотный как вихрь, налетел, ударил в лицо. Он отшатнулся,
выставил вперед локоть и тут же что-то ухватило его за плечо. Когти впились в
мясо, выжимая из него боль и кровь. От неожиданности и страха Исин заорал в
полный голос, прыгнул в сторону и рассек темноту вокруг себя мечом. Вместо
теплой плоти сталь с хрустом врубилась во что-то твердое. Не голова, а руки уже
поняли, что там такое, но сотник даже не пытаясь разобраться в происходящем,
ударил туда еще раз. Сухой треск повторился и из темноты с оглушительным звоном
хлынул поток золота. Из расколотого сундука на него лился золотой ручей, падали
украшенные самоцветами тяжелые чаши... Монеты сверкали острыми искрами, их блеск
резал глаза. Исин оторопело смотрел на иссякающий у него на глазах золотой поток
и только спустя несколько мгновений сообразил, что темноты вокруг больше нет,
что он видит.
Все пространство пещеры заливал нездешний сиреневый свет, в котором он
отчетливо видел стоявшего в двух шагах от него Избора с мечом в руке. Кончик
воеводского меча дрожал, бросая сиреневые блики словно маленькие молнии, и
сотник понял, что Избор ничего не понимает и готов зарубить всякого, кто только
шевельнется.
Он хотел, было, протянуть руку, но почувствовал, что на плече его по-прежнему
лежит чья-то лапа. Хазарин не успел покрыться потом, как все вспомнил - и этот
сиреневый свет и лапу на плече. Уже догадываясь, что будет он положил руку на
плечо и тут же чей-то клюв несильно ударил его по пальцам. Хазарин повернул
голову и ему в глаза, прямо в душу, на миг заглянули круглые птичьи глаза. На
плече у него крутя головой по сторонам сидела сова.
Он облегченно вздохнул. Услышав вздох Избор опустил меч.
- Хватит сундуки рубить... Что орал?
Сотник засмеялся.
- Муря привет прислал....
За спиной у воеводы зазвенело золото. Не успев ничего спросить он обернулся и
Исин увидел, как под шум осыпающихся сокровищ к ним скачет страж подземелья.
Слова замерли у него на губах. Зверь оказался здоровым, раза в три выше него
самого, а из его пасти выплескивалось самое настоящее пламя.
- Руку! - крикнул сотник. В голосе его прозвучала такая уверенность, что Избор
ни о чем не спрашивая, без колебания протянул вперед руку. Исин дернул его и они
спрыгнули вниз. На их счастье упали они в какую-то мягкую рухлядь и прямо по ней
неслышно пробежали между золотых куч. Едва они остановились, как Избор спросил:
- Ты что, видишь?
- Вижу. Я же говорю Муря сову прислал...
Словно не веря самому себе он погладил кривые когти и весело рассмеялся,
оттого, что все это правда и он не сошел с ума.
- Нет, и в самом деле сова...
Избор ему ни то что бы не поверил.... Он не поверил в сову, но поверил в то,
что хазарин что-то видит в этой темноте.
- Где зверь?
Исин поднял голову. Над ними нависала стена из сундуков, за которыми ничего не
было видно... Он покрутил головой, отыскивая опасность.
- Не знаю. Мы от него удрали.
Избор скривился. Слово "удрали" ему не понравилось, однако ничего не возразив,
он вздохнул. Исин прислушался к скрипу и звону, что слетал откуда-то сверху.
- Кажется где-то наверху.
- Кажется... А Гаврила где?
- Нашли сову, найдем и Гаврилу.
В глазах Избора все еще стояла тьма. Он не поленился обернуться и увидел
только ночь. Отсюда не было видно даже отблесков пламени.
- Где тут его найдешь? - вырвалось у него.
Для Исина же мир по-прежнему был полон странных красок и движения. Он тоже
ничего отсюда не видел, но вполне догадывался чем сейчас занят их враг. Сотник
представил, как зверь то тут, то там наклоняясь к рассыпанному везде золоту и
принюхиваясь, бродит по пещере.