троих - они попадали перезрелыми грушами, будто только и дожидались
этого мига.
Надо было уходить из дома Луиджи Бартоломео фон Рюгенау, иначе будет
поздно. Иван подхватил мешок, сунул за пояс парализатор, рассек мечом
еще двоих и отпрыгнул к окну. Град пуль сразу вышиб стекло - бандиты
не прекращали огня, они почти поспевали за своей молниеносной жертвой.
Почти. Иван совсем ненамного опережал их. И этого хватало. Он сиганул
снова через стол, разрубил особо рьяного стрелка от макушки до
задницы, потом раздробил рукоятью череп его соседу, увернулся от
синего луча, снова прыгнул к окну. И, вышибая ажурную решетку, полетел
вниз, в сад.
ритм. Сердце билось тяжко. За эти минуты он прожил год, а то и три.
Ничего! Он еще молод.
пылающий дом, потом тихо прополз вдоль решетки, почти под ногами у
оставшихся стражей порядка и вывалился в узенькую запасную калитку.
Дубль-Биге его ждал Дил Бронкс и Гуг Хлодрик, если только он не улетел
на Землю. Прежде всего надо повидаться с друзьями. Надо наметить хоть
какой-то план, без него все превращается в пустую суету. И все же...
Иван не хотел кокетничать с самим собою, все же он продвинулся вперед.
И намного! Если раньше, после возвращения из Системы он тыкался, как
слепой щенок в чужие двери, то теперь он кое-что знает об этом мире,
управляемом выродками-дегенератами! Теперь он не слеп! А это уже
большой плюс. Правда, если Вторжение начнется раньше, чем он приступит
к серьезным действиям, грош цена всем его познаниям. Но он всего лишь
человек.
каменными домами. Облака в высоком небе начинали алеть, скоро рассвет,
скоро будет совсем светло. Надо уходить. Он не любил брать чужое, даже
на время. Но что поделаешь, ни одного свободного дисколета. Ночь. Он
вскарабкался на крышу четырехэтажного готического особняка с
островерхими шпилями. И не ошибся. Прогулочный катерок старой модели
стоял, накренившись, на узенькой площадке - как они умудрялись
садиться на такую. Ну что же, выбора нет.
медленно, чуть покачивая короткими резными крылышками. А сердце ныло.
Теперь он никогда не прилетит сюда с легким сердцем. Тень старика
Луиджи будет преследовать его. Ну и что же, он заслужил это, он не
имея права оставлять наемника у этого добряка-забулдыги.
четвертного обзора вполне хватало. Он развернул катер и пошел в море,
по ослепительной дорожке восходящего солнца, он убегал от светила, он
не хотел сейчас света, у него болели глаза. И еще немного болел
локоть, задетый пулей. В пылу драки он не заметил ранения. Ничего
пройдет. Иван как закаленный рос-вед, познавший тайны тысячелетий, не
перевязывал рану, затянется сама. Он убегал от солнца. До стартовой
площадки было еще двести миль. Катер вернется назад, на родную крышу.
А он сам уже не вернется сюда. Ну и пусть. Иван не оглядывался. Он
думал о Сихане.
был один из самых дешевых космодромов Земли. Иван не мог позволить
себе прежней роскоши. Он потерял свою изумительную десантную капсулу.
И был теперь беднотой, босяком.
паренька-диспетчера, который был одновременно и кассиром, и всем
обслуживающим персоналом. Его пьяный папаша валялся под соседней
пальмой с бананом в одной руке и бутылкой рома в другой.
в пространстве всякое случается. Но подобная шуточка, обращенная к
космодесантнику-смертнику, звучала вызывающе.
выбирался на орбиту на двух правых, это была не очень хорошая примета.
Плевать! Иван спешил на Дубль-Биг! Старый коммерсант и большой
любитель астрономии Дил Бронкс давно его дожидался. Но дело не в нем.
космической станции своего приятеля. Дубль-Биг с каждой неделей
становился все краше. Он был просто бриллиантом Космоса.
спешить с выводами - спокойствие и еще раз спокойствие. Он шел по
обшитым красным деревом коридорам станции, и шаги его гасли в глубоком
ковровом покрытии, на котором не было ни единой пылинки. Киберы робко
жались по стенам и углам, пропуская гостя. Иван на них не глядел.
старинных петель. И застыл столбом. Оба жеребца испуганно заржали,
закивали головами - левый, с черной подпалиной под сиреневым глазом,
захрипел, скаля большие зубы.
висящий вниз головой, "дозревающий".
вверх, но зато спеленутые как младенцы.
котором Иван не сразу распознал Гута Хлодрика Буйного.
второй, явно сам хозяин станции.
запоя! Синдром, старик, ничего не поделаешь.
сизый, с разбитым широченным носом. Даже бриллиант в переднем зубе
поблескивал тускло.
собрату по несчастью и пояснил: - Косточки Ванюшины давно уж сгнили на
гадской Гиргее. Эх, и мне там положено лежать, старому подлецу! - Он
снова уставился на вошедшего и уже без угроз, умоляюще попросил: -
Сгинь отсюда!
все восемь светильников-канделябров, украшавших стены конюшни. Лезвие
меча выглядело устрашающе.
виновато улыбаться.
башку! Не жалко!
стропил - и Дил Бронкс живым мешком шмякнулся на сено.
Он уже радостно скалил зубы и бешено вращал своими огромными белками.
- Это же Ванюша, настоящий! Ваня, развяжи, дай я тебя поцелую!
его по спине и плечам, будто пытаясь убедиться, что он цел и невредим.
По щекам полуседого негра текли слезы.
всегда верил, что ты вернешься, Иван, я знал это точно, у меня нюх,
чутье, оно меня никогда не подводит! Ну дай же я тебя обниму!
боли, сведенные руки и ноги кололо тысячами игл - еще бы, столько
провисеть связанным!
Бронкс.
подставил! Ребят положил! Спроси у него - сколько душ загубил?!
где-то на Земле. А Кеша Мочила остался там. Ему не выжить одному, это
точно. Так что Гут прав, почти всех положил. Но не я затевал это дело!
Володихин Дмитрий
Дальский Алекс
Орлов Алекс
Орлов Алекс
Василенко Иван
Андреев Николай