знает, кто такие зомби. Он не стал просвещать хромого волка, тем более, что
рожь закончилась, и начался лес, а это означало, что до дачи Рогозина
осталось не более полукилометра.
наперерез ему вышел человек с автоматом. Это была короткоствольная угловатая
штуковина, которые в свое время пачками производил неприметный заводишко в
Грозном, стрелявшая пулями девятимиллиметрового калибра, совсем как
?вальтер? Аверкина. Дуло этого механического уродца уперлось Чеку в живот -
Стоять, - сказал охранник. - Ты не заблудился?
дворе резко щелкнул пистолетный выстрел. Охранник рефлекторно обернулся,
дуло автомата убралось от живота Чека. Тогда Чек спокойно вынул из-под
куртки взведенный обрез, упер стволы охраннику в живот и спустил оба курка.
Охранник успел повернуть к нему удивленное лицо, а в следующее мгновение
раздался приглушенный взрыв, и его внутренности веером полетели в кусты
через огромную дыру в спине Не теряя времени, Чек перезарядил обрез и
огромными прыжками бросился к дому. Все было известно заранее, словно он
играл в компьютерную игру, в этакую ?ходилку-стрелялку?, наперед зная,
откуда выскочит очередной монстр. Пробежав полпути, он резко остановился,
вскинул обрез и навел его на балкон второго этажа. Тут же, словно и впрямь
повинуясь какой-то таинственной программе, на балконе возник охранник. Он
выскочил из стеклянной двери, дико озираясь, с ?Калашниковым? наперевес,
получил заряд картечи в грудную клетку, дернулся, взмахнул руками, уронил
автомат через перила и с треском обрушился в кусты сирени. ?В те самые
кусты, куда сбросили Анну?, - подумал Чек, выбрасывая стреляную гильзу и
загоняя в ствол новый патрон.
послышался ответный выстрел, и автомат замолчал. Чек заторопился: первое и
второе они съели пополам, и он опасался, что Баландин попытается слопать
десерт в одиночку.
цветных стекол, и вбежал в просторную прихожую. Дверь напротив вдруг
медленно распахнулась с протяжным скрипом. На пороге возник какой-то
окровавленный человек, из последних сил цеплявшийся за дверной косяк, чтобы
не упасть. Как только Чек понял, что это не Баландин, он выстрелил
автоматически, не задумавшись ни на секунду. Его не оставляло ощущение, что
он играет в компьютерную игру, и нажатие на спусковой крючок обреза вызвало
в нем не больше эмоций, чем удар по клавише. Окровавленный человек крутнулся
на месте, нелепо взмахнув руками, и упал в темноту прохода, из которого
только что появился.
ему все легче с каждым разом. План дома плавал перед его глазами,
накладываясь на то, что он видел, паутиной тонких мерцающих линий Оставалось
только сообразить, где прячется Рогозин. Огромный ?бьюик? стоял на
подъездной дорожке, значит, и его хозяин все еще был где-то здесь.
последовали три или четыре выстрела Стреляли не из одного оружия, в этом Чек
готов был поклясться. Он бросился к лестнице в тот момент, когда наверху -
судя по звуку, в мансарде, - кто-то взревел совершенно медвежьим голосом, в
котором боль в равных пропорциях смешалась с удивлением и злобой.
такой, как у ?вальтера?, более звонкий и резкий.
хотя бы раз в жизни!
стены на лестничной площадке, обеими руками сжимая простреленное колено.
Пальцы у него были в крови, ?вальтер? валялся рядом. Справа от него была
распахнутая дверь в какую-то комнату - спальню, если судить по интерьеру и
зеркальному потолку, - а прямо перед ним уходил куда-то вверх коротенький,
ступенек на десять, лестничный марш, который замыкала обитая дерматином
дверь. В нескольких местах дерматин был вспорот, и из-под него торчали
клочья грязной ваты - кто-то стрелял в дверь изнутри.
обгадился?
напоминал Чеку волка. Теперь это была угодившая в капкан крыса, не более
того.
подниматься по лестнице, стараясь, чтобы не скрипели ступеньки.
покинул дар человеческой речи. Чек не обернулся. Он хорошо усвоил
преподанный ему хромым волком урок: в этом мире выживает сильнейший, и речь
идет вовсе не о физической силе.
обрез. Игра близилась к завершению, он добрался до последнего, самого
высокого уровня, где уже нельзя хитрить, отступать и прятаться, а можно
только одно - идти напролом, не обращая внимания на препятствия и раны.
Баландин этого не знал, потому что ни разу в жизни не играл в ?дум? или
?джи-ай?. В сущности, он был чайником, и кончил, как чайник, так и не
добравшись до самого верха...
торцовой стене. Вся ее скудная обстановка - стол, тумбочка и даже узкая
односпальная кровать, знававшая лучшие времена, - была свалена в дальнем
углу у окна в некое подобие баррикады. На то, чтобы оценить обстановку, Чеку
потребовались секунды. Рогозин, конечно же, прятался за баррикадой, а
комната, судя по рассказам Баландина, была именно та, где все и началось...
со страхом. Навстречу ему сверкнула бледная вспышка выстрела, он упал на
колени, почувствовал, как от тугого горячего ветра шевельнулись волосы на
макушке, и пальнул одновременно с обеих рук, целясь в крышку лежавшего на
боку стола. Самодельная картечь пробила в полированной крышке огромную дыру,
полетели щепки. Рогозин выскочил из-за баррикады, вереща, как заяц, прижимая
ладонь к окровавленному жирному боку, и выстрелил в Чека из огромного
никелированного пистолета. Чек дернул щекой, когда пуля просвистела мимо его
уха, и хладнокровно всадил заряд картечи в белую рубашку Рогозина.
Окровавленные клочья материи полетели во все стороны, кровь плеснула на
сосновую вагонку, и Рогозин молча упал на пол у окна.
подошел к Рогозину, на ходу перезаряжая обрез. Это оружие ему действительно
нравилось, потому что было простым, удобным и обладало жестокой убойной
мощью - не большой, а именно жестокой, что и требовалось в данной ситуации.
хотя грудная клетка у него оказалась развороченной, а на губах пузырилась
кровавая пена. Более того, бывший работодатель Чека каким-то чудом не
потерял сознания, и Чек решил, что бог есть на свете.
каково было моей сестре? Или Баландину?
Рогозин, глядя на него снизу вверх глазами, из которых непрерывным потоком
текли слезы. - ?Скорую?.., умоляю...
между ягодицами Рогозина. - Сейчас станет легче.
кишки, превращая внутренние органы в кровавую кашу, перемалывая почки,
печень, легкие и сердце в чудовищный фарш, и спустил курки. Тело Рогозина
подпрыгнуло, изо рта выплеснулся фонтан крови, и все закончилось. Чек
выронил обрез и подошел к окну, не обращая внимания на доносившиеся с
лестницы матерные стоны Баландина В дачном поселке было тихо - так тихо, что
в это даже не верилось ?А чего ты, собственно, ожидал? - устало подумал Чек.
Он провел ладонью по лбу, не замечая, что пальцы у него в крови, и на
бледной коже остались четыре кровавые полосы, похожие на следы реактивных
снарядов. - Неужели ты думал, что кто-то, услыхав стрельбу, бросится на
помощь соседу, размахивая веником или граблями? Да черта с два! Для чего, в
таком случае, существуют милиция и телефон, по которому ее можно вызвать?"
мимо него Чеку не хотелось. Просто не хотелось, и все. Эта книга была
прочитана до конца, последняя страница перевернута, и Чек по собственной
воле вычеркнул себя из списка действующих лиц. Баландин может делать все,
что ему вздумается, в том числе и подохнуть от потери крови или снова сесть
в тюрьму, теперь уже лет на двадцать, никак не меньше. Каждый за себя, один
бог за всех - так, кажется, он говорил?
одной рукой за раму окна. Прямо под ним был балкон второго этажа, и Чек
прыгнул на него. Приземлился он неловко, сильно подвернув ногу. ?Ну вот, -
подумал он, массируя лодыжку, - одним хромым волком стало больше. Интересно,
надолго ли?"
затрещала, приняв на себя вес его тела. Сучья в нескольких местах разодрали
одежду и пробороздили кожу, но они же смягчили падение.
что даже не удивился этому обстоятельству. Он завел двигатель и дал задний
ход, не утруждая себя тем, чтобы открыть ворота. Подвернутая нога ныла, как
гнилой зуб, и все тело, казалось, было набито ватой, поэтому Чек просто дал
полный газ и с грохотом вывалил ворота наружу, с разгона ударив в них
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Сапковский Анджей
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий