- может, метров пятьсот, а может, чуть больше, есть старая
пасека. Она на этом месте уже лет тридцать или сорок стоит.
Бог вам в помощь.
оглядывая Лукина и его людей.
нездешний, и смотрели они недружелюбно. Хотя кто любит,
когда ему мешают?
копают? Это же запрещено.
не стал, - продолжал философствовать Казимир Петрович, -
нравится - пусть роют. Река здесь не протекала, я это знаю
точно. По земле видно, и раньше здесь было болото, почти
непроходимое. По нашим болотам ни зимой, ни летом не
проедешь. За последние сто лет оно немного высохло, и тут
можно ходить, а дальше - настоящая трясина. Подпрыгнешь,
качнешь землю - трава зашевелится, и дерево метрах в
пятнадцати или куст тоже задрожит, зашатается. Если туда
провалишься, то все, никогда не выберешься. Мы в детстве
пробовали болото измерить - бесполезно, пятиметровый шест
целиком уходил в трясину.
недобрые.
то ярких, теперь облупившихся, стояли под деревьями. Был
здесь и навес, и небольшой дощатый сарайчик. Дверь в
сарайчик была нараспашку. Редкие пчелы кружились над
пасекой.
Холмогоров.
подставки.
знает, что на следующий год пасеку придется в другом месте
ставить.
ветер. Деревья заскрипели. Все трое поежились.
Казимир Петрович, вытягивая ладонь. Несколько капель упало
ему на руку.
кости болят. Пойдемте быстрее, может, успеем вернуться, а то
мне вас жаль, у меня плащ с капюшоном, а вы промокнете и
можете заболеть.
добрались до реки, ветер внезапно стих. Река была спокойна,
словно перед ледоставом, темно-свинцовая вода казалась
недвижимой. Нигде не плескалась рыба, даже чайки не летали
над рекой.
то страшный.
Холмогоровым, он укрыл ее своей курткой. Моторка уходила от
берега, уплывала от грозы. Над рекой царила гнетущая тишина,
казалось даже, что мотор работает глухо, словно его укрыли
толстым одеялом.
лодку, которая двигалась к городу вдоль берега, почти
сливаясь с деревьями и кустами.
ему не удалось.
стоял, глядя на реку, в сером длинном плаще, в шляпе.
построил. Что чужому на них делать? Может, кто-нибудь меду
решил купить? Так ведь дождь идет".
течению. Мужчина стоял недвижимо. Пасечник посмотрел на него
снизу вверх, положил на мостки весла. Мужчина смотрел на
него тяжелым немигающим взглядом.
пасечник и оскалил зубы, пытаясь улыбнуться.
был тихий, но пасечник отчетливо слышал каждый звук.
волосы, тоже мокрые, затем поправил телогрейку:
тихим голосом. Затем вытащил правую руку из кармана. - Иди
сюда, - приказал он.
мостки и встал на ноги. Пальцем левой руки мужчина поманил
пасечника к себе. Тот, как "зомби", сделал несколько шагов,
неуверенных, словно мостки под ним шатались, как палуба
корабля во время качки.
пальцы. На ладони сверкнула половинка медали. Она была
блестящая, словно только-только отлитая и тут же
разрубленная палашом.
шнурке, зажал ее в кулаке и с силой рванул. Протянул ее
незнакомцу. Тот принял ее и приставил друг к другу две
половинки медали - темную, изъеденную временем, и свою,
сверкающую. Половинки сошлись, образовав единое целое.
Шестьдесят лет тому назад я был здесь, но тебя не оказалось.
мог.
река меняет русло, умирают деревья, и только хранитель места
может указать его. Но сегодня все сошлось воедино: я здесь,
ты на месте, и они соединились, - незнакомец ударил одной
половинкой медали о другую.
него перед глазами.
половинки медали в реку. Пасечник увидел, как они порознь
упали в воду. Разбежались круги. Пасечник смотрел на
свинцовую воду, пока она не стала абсолютно гладкой, как
вороненая сталь, как лезвие палаша. - Нам надо спешить,
времени у меня почти не осталось. Сегодня ночью мы должны
достать то, ради чего я сюда пришел.
последний, кто служил ему верно. Я все знаю, тебе было
непросто, особенно в последние дни, - мужчина в плаще
повернулся и медленно пошел по мосткам к берегу. Пасечник
двинулся за ним следом, прихрамывая на правую ногу.
бросало в жар, то начинало знобить. Гроза, которая
собиралась, висела над городом, не начиналась. Где-то далеко
" верховьях реки слышались раскаты грома, ветер то начинал
завывать, сбивая с деревьев последние яблоки, то внезапно
замирал. И становилось тихо, так тихо, как перед концом
света.
Взглянул на окна дома церковного старосты. Во всех окнах
горел свет, в дом входили и выходили люди. Холмогоров пошел
к реке. Зачем он туда идет, что ему надо, он не знал, шел и
все, заставляя себя ни о чем не думать. Сознание словно
рассыпалось, мысли одолевали несвязные. Холмогоров понимал,
что он не в силах сложить все воедино, чего-то важного,
главного не хватало, какого-то кусочка, какой-то детали. Он
вышел к мосткам и двинулся тропинкой. Возле сарайчика на
берегу, в котором горел свет, он увидел двух мужчин.
ним как к людям, со всей душой... Нужна вам лодка, -
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Андреев Николай
Майер Стефани