Голливуд-Хиллз, "порше", который она будет ставить в отведенном для нее
месте на Мелроуз-бульвар, и тот самый позолоченный компьютер. Но нет. Весь
мир может быть сценой, но та роль, которую она писала, была предназначена
для самого великого и блестящего актера. Публика может и не знать о ее
существовании, зато она знала, что слова, написанные ею, меняют мир.
Глава 12
Презентация
подумал Райан. Он легко поужинал, чтобы не испытывать тяжести в желудке, и
почти не обращал внимания на семью, читая и перечитывая подготовленную для
него речь. Он сделал несколько карандашных пометок, почти все чисто
лингвистического характера, против которых Кэлли не возражала и которые она
сама позднее внесла в текст. Речь передали по каналу электронной связи в
комнату секретарей рядом с Овальным кабинетом. Кэлли была писательницей, а
не машинисткой, а президентские машинистки печатали с такой скоростью, что
Райан открывал рот от изумления. Когда был готов окончательный вариант, его
напечатали на бумаге, которую президент будет держать в руках, а второй
экземпляр ввели в электронное устройство "бегущая строка". Кэлли Уэстон
лично проследила, чтобы оба экземпляра были идентичны. Случалось, что в
последнюю минуту кем-то что-то в тексте менялось, но Кэлли знала это и
охраняла свою работу, как львица новорожденное потомство.
"Джек, это самая важная речь, с которой тебе придется когда-нибудь
выступить. Расслабься и читай."
приходилось выходить на поле для участия в матче. Каким бы экспертом он ни
был, ван Дамм просто не имел представления о том, что значит стоять на поле,
глядя на игроков с битами в руках.
причем обе оборудованные бегущей строкой. Сияющие софиты включены, и на
протяжении всей речи фигура президента будет отражаться силуэтом в окнах
своего кабинета, подобно оленю на гребне холма, - еще одна причина для
беспокойства агентов Секретной службы, хотя они были вполне уверены в
прочности стекол, способных выдержать попадание пуль из крупнокалиберного
пулемета. Агенты личной охраны президента знали в лицо всех телевизионщиков,
которые будут принимать участие в передаче, и все-таки проверили каждого из
них, а также оборудование, внесенное в Белый дом. Все знали, что предстоит.
Во время вечерних передач ведущие сделали необходимые объявления о
предстоящем выступлении президента, затем перешли к другим новостям. Все
было как обычно, рядовая рутина, только не для президента, разумеется, для
которого все это было незнакомо и даже пугающе.
***
человек знали номер его сотового телефона. Было слишком опасно иметь обычный
телефон, подключенный к сети. Моссад по-прежнему занимался своим делом, и
неосторожные попросту исчезали. Заново родившийся мир на Ближнем Востоке
ничего не изменил в этом отношении, и, по правде говоря, у них были
основания ненавидеть его. Они проявили дьявольскую изобретательность, убив с
помощью сотового телефона его коллегу: сначала вывели из строя его телефон,
послав в него электронный сигнал особой частоты, а затем работающие на них
связисты доставили ему другой.., с десятью граммами пластиковой взрывчатки.
Говорят, будто последнее, что услышал в этой жизни его коллега, были слова
директора Моссада: "Привет, дружище, это говорит Ави бен Якоб. Слушай
внимательно, мой друг". Затем еврей нажал на кнопку звукового сигнала. Ловко
придумано, однако годится лишь на один раз.
назад он лег спать.
меры предосторожности звонок шел через нескольких связных, да и сам разговор
был слишком коротким, чтобы его могли засечь специалисты по электронике,
находящиеся на службе его многочисленных врагов. Заключительный маневр был
тоже хорошо придуман. Он тут же набрал по сотовому телефону другой номер и
повторил только что услышанные им слова. Умный враг, сумевший проникнуть в
сеть частот сотовых телефонов, может принять его за очередного связного. А
может быть, и нет. Меры безопасности, принимаемые в современный век, изрядно
затрудняли его жизнь, и никто не мог быть уверенным, сработала эта мера
безопасности или нет, до тех пор, пока он не умирал естественной смертью,
ради чего вряд ли вообще следовало жить.
дверей. Третьим связным был его шофер. Вместе с двумя охранниками он
отправился на конспиративную квартиру, расположенную в безопасном месте.
Израиль мог действительно стремиться к миру, а Организация освобождения
Палестины могла стать частью демократически выбранного режима - неужели мир
и впрямь сошел с ума? - однако Бейрут все еще оставался местом, где могли
действовать самые разные люди. На здании светился условный сигнал - одни
окна были темными, а другие освещенными, образуя определенный рисунок. Это
означало, что он может покинуть машину и войти в здание, не рискуя жизнью.
Впрочем, он точно узнает об этом секунд через тридцать. Ему так хотелось
спать, что он перестал беспокоиться. После целой жизни, проведенной в
страхе, страх уже не действует и всего лишь нагоняет скуку.
сладкого и крепкого. Последовал обмен приветствиями, они сели за стол, и
разговор начался.
помощь.
ответ. Затем он объяснил подробнее.
***
Эббот в последний раз поправила ему прическу, что еще больше увеличило
ощущение, что он актер, а не.., политический деятель? Нет, только не это. Он
отказался признать этот ярлык - неважно, что будут говорить Арни или другие.
Справа, через открытую дверь, Райан увидел Кэлли, стоящую у стола одной из
секретарей. Она улыбалась ему и одобрительно кивала, стараясь скрыть
собственное беспокойство. Текст, написанный ею, был шедевром - она никогда
не сомневалась в этом, - а теперь он попал в руки новичка и будет прочитан
им. Миссис Эббот обошла вокруг стола, заслонив несколько телевизионных
софитов, встала на место зрителя и удовлетворенно кивнула. Райан сидел в
кресле и пытался не шевелиться, зная, что скоро он снова станет потеть под
слоем грима и кожа начнет чертовски зудеть, а ему при всем желании нельзя
почесать нужное место, потому что президенты не чешутся. Наверняка среди
зрителей были люди, уверенные, что президенты не пользуются туалетом, не
бреются и, может быть, даже не завязывают шнурки на ботинках.
комнаты.
народу с этими официальными заявлениями - традиция, уходящая корнями в
прошлое, по крайней мере к Франклину Д. Рузвельту и его "беседам у камина",
о которых он впервые услышал от своей матери, - всегда казались спокойными и
уверенными в себе, и Райану постоянно хотелось понять, как это им удавалось.
Сам он не чувствовал себя ни спокойным и ни уверенным в себе, испытывая
только напряжение. Телевизионные камеры уже были, по-видимому, включены,
потому что режиссерам хотелось удостовериться, что они работают, и
находящийся где-то видеорекордер записывал взгляд на его лице и движения
рук, которыми он перебирал лежащие перед ним бумаги. Интересно, подумал он,
контролирует ли Секретная служба эту запись или доверяет телевизионщикам,
полагаясь на их честность... Наверняка их ведущие иногда опрокидывали
стаканчики кофе, или чихали, или ворчали на своих помощников, путающих время
выхода в эфир... Ах да, эти записанные на пленку отрезки называются
"публичными беседами", не правда ли? Райан не сомневался, что уже сейчас, в
данный момент, прямо здесь, в распоряжении Секретной службы находится
длинная лента с записью президентских оговорок и ошибок.
собой, когда увидел, как перед ним пробежал текст речи - это техники
проверяли, исправно ли работает система развертки.
положение. Нужно ли положить локти на стол? Или держать их на коленях? Его
предупредили, чтобы он не откидывался на спинку кресла - такое положение
кажется зрителям одновременно небрежным и высокомерным, но Райан не
собирался сидеть неподвижно, потому что от этого у него болела спина - или
это ему просто кажется? Слишком поздно. Он почувствовал страх, боль в
желудке, попытался кашлянуть, потом подавил это желание.
Юрьев Сергей
Лондон Джек
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия