же изображать все это на полотне и в красках, выставлять и
показывать?! Кому? Нам, русским?! Если в 1812 году в
России кощунствовали враги, то теперь кощунственное
впечатление оставляют произведения русского художника,
которому для чего-то вздумалось изобразить в картинах
поругание над русскою святынею".
доведет!
наизображает, что всех нас представит страной варваров и
дикарей.
шокирован тоном и содержанием. Но самое ужасное заключалось
в том, что после гибели живописца двор его императорского
величества не захотел купить его серию, и американцы
предложили вдове миллион долларов за работы Верещагина, но
она все же умолила вашего государя взять картины за десятую
долю американской цены. Какой-то рок тяготеет над вашими
гениями, страшный, непознанный рок...
есть не стал, положил на серебряную подставочку, спросил:
американцем?
незаинтересованностью...
Флеминг, ставший впоследствии столь знаменитым из-за своего
Джеймса Бонда, и я работали с сэром Годфри, начальником
военно-морской разведки Империи. Вам не кажется, что
"империя" звучит надежнее, чем "содружество наций"? - сэр
Мозес вдруг усмехнулся. - После того как русские
провозгласили "союз нерушимый", а Рузвельт начал колоть нас
"империализмом", Черчиллю ничего не оставалось, как молча
согласиться на британский паллиатив, и получилось
"содружество". Горько, не правда ли? Развитие мира
воистину циклично, событие в Петрограде, столь негативно
воспринятое Лондоном в октябре семнадцатого, тем не менее
явилось основоположением нового качества Англии спустя
каких-то тридцать лет. Мир парадоксален, право... Но
вернемся к тому, отчего я бился в "Сотби" против
американца... После того как Гитлер вошел в Париж
победителем и Серж Лифарь танцевал в его честь в Опера...
сдержав внезапно возникшее желание заново вглядеться в лицо
старика. - Это неверная информация.
Впрочем, это деталь, она не существенна. Другое существенно
- наш крах в Дюнкерке, когда Гитлер вышвырнул нас с
континента. Именно тогда американский военно-морской атташе
Керк сказал Годфри, что Британия будет разгромлена до конца
августа сорокового года, если только Соединенные Штаты не
придут на помощь. Американец, он привык называть вещи
своими именами. Так-то вот. Сэр Годфри предложил "младшему
брату" пари на полкроны; тот отказался, считая, что своим
отказом щадит нашего шефа; для американца главное - денежная
единица, с полкроны может начаться миллиард. Вы не можете
себе представить, какой сложной была ситуация на Острове в
ту пору. Сейчас в Америке не любят вспоминать об удушающей
атмосфере изоляционизма, которая царствовала за океаном.
Только после смерти Рузвельт стал символом Америки, а в
сороковом году мы, в разведке, отнюдь не были уверены, что
его переизберут на новый срок. А если бы его не
переизбрали, убежден, Америка бы не вступила в войну.
Следовательно, наша задача, разведки Империи, заключалась в
том, чтобы сделать все для переизбрания Рузвельта, а это
было нелегкое дело, поверьте. Мы начали с дезинформации, с
гигантской, неизвестной еще миру дезинформации, когда сэр
Уинстон стал сочинять обращения к англичанам, а через их
голову ко всему миру, рисуя ситуацию на фронте не такой,
какою она была на самом деле, а такой, какая требовалась для
того, чтобы американцы поняли: их ждет трагедия, если
Рузвельт снова не придет в Белый дом. Сэр Годфри наблюдал,
как Черчилль готовил эти свои речи: в одной руке длиннющая
сигара, в другой виски с содовой; одет в измятую куртку со
множеством карманов; ходит по громадному кабинету, диктует,
не глядя на стенографистку, рядом машинистка, берущая с
голоса; изредка поглядывает на сэра Годфри, словно
спрашивая, не слишком ли заносит, Черчилль ведь считал себя
первоклассным журналистом, и не без основания, уверяю вас,
только поэтому и стал премьером - из известности в еще
большую известность... Он позволял себе, например,
утверждать по радио, что половина немецких подводных лодок
уже потоплена нами... Мы-то знали, что это не соответствует
истине... Годфри возразил Черчиллю, конечно, весьма
сдержанно, корректно, как и подобает джентльмену, но
возразил: люди, облеченные властью, не вправе выдавать
желаемое за существующее, это азартная игра, а не
политика... Такое не прощают. Даже широко думающие люди,
как Черчилль... Я преклоняюсь перед сэром Уинстоном, но и
перед сэром Годфри я тоже преклоняюсь, поэтому закончу сию
скучную, грустную и длинную новеллу про то, как мы в третий
раз привели Рузвельта к власти, как создали американскую
разведку и что мы получили в благодарность за это...
Впрочем, быть может, это вас не занимает?
страшно за мир, в котором живешь... На поверхности тишь и
благодать, главное, определяющее эпоху, становится
известным, когда наш поезд ушел, мы стары и на дальнейшее
развитие событий повлиять не можем...
все и рассказываю... Словом, именно сэру Годфри
премьер-министр поручил сделать так, чтобы британская
разведка способствовала переизбранию Рузвельта и созданию
американской секретной службы. И он вылетел в Вашингтон в
сопровождении Иена Флеминга, а я остался на связи в Лондоне.
Вы представляете, сколь трудной была миссия сэра Годфри? В
Лон- доне люди из министерства иностранных дел мечтали,
чтобы эта миссия провалилась. В Вашингтоне он сталкивался с
теми, кто не желал войны с Гитлером и требовал продолжения
нейтралитета. Разведывательное управление Штатов, которое
возглавлял бригадный генерал Шерман Майлс, представлявший
интересы армии, капитан первого ранга Керк, руководивший
морской разведкой, и шеф ФБР Эдгар Гувер жили по принципу
щуки, рака и лебедя. Единственной надеждой сэра Годфри был
Билл Донован. Он встретился с ним в Лондоне еще за год до
своего полета в Вашингтон... Полета, который должен был
привести к его падению... Нет, я не виню Черчилля; политика
- это противостояние гигантов, выигрывает сильнейший,
спортивный термин вполне приложим к схватке государственных
лидеров, ничего не попишешь... Мне кажется, он провел
грандиозную операцию с Донованом, наш сэр Годфри... Сыграл
роль доверительного информатора американца, который рвался к
власти в американской разведке... Чего не сделаешь для
пользы дела... Просочись хоть капля информации о том, что
мы работали с Донованом, а не он с нами, игре сэра Годфри
пришел бы конец, Америка по-прежнему стояла бы на распутье,
а это грозило крахом Британии... Именно Донован, выслушав в
Вашингтоне сэра Годфри, который рассказал ему, что Гувер и
иже с ним всячески противятся самой идее совместной работы
против нацистов, выдвинул идею необходимости встречи Годфри
с Рузвельтом. Иначе дело обречено на провал. Иен Флеминг,
работавший до войны в агентстве "Рейтер" - вполне надежная
крыша, - связался с одним из редакторов "Нью-Йорк таймс"
Сульцбергером, тот позвонил жене президента Элеоноре, она
устроила ужин, на который был приглашен сэр Годфри; после
пресной еды и тягучего фильма моего шефа позвали в кабинет
Рузвельта; беседа продолжалась полтора часа, это была
трудная беседа, которая, однако, закончилась тем, что в
Соединенных Штатах создали отдел стратегических служб, ОСС,
во главе с Биллом Донованом, наша задача была выполнена, сэр
Годфри победил и за это, понятно, перемещен из Лондона в
Индию, командовать тамошними подразделениями нашего флота,
что ж, борьба есть борьба, но дело было сделано, Америка
выбрала путь войны против Гитлера... Но в конце сорок