гарь. Зеленоватое ближе к берегу, оно становилось вдали насыщенно-синим, а
возле самого горизонта простерлась нежно-бирюзовая полоса. Команда вновь
притихла. Оказывается, настолько оно было огромно, это море, что даже пожар
и дым представлялись теперь по сравнению с ним ничтожно малыми. Что уж там
говорить о ?Самуме?, а тем более о себе самом! ..
черепашка Кахираба отзывалась лишь обычными шорохами, щелчками да
потрескиваниями. Однажды, правда, померещился голос государя, пытающийся
пробиться сквозь этот шум, но, видимо, только померещился...
металлических кораблей без мачт и на очень маленьких колесах, обычно
сгоревших по самую ступицу. Человеческих тел нигде видно не было, и это
настораживало: может, и впрямь все убитые канули в море?.. А пройдя не менее
полутора тысяч шагов, ?Самум? миновал впоровшийся в песок хвост железной
птицы. Вскоре песок, с шорохом стелющийся под измаранные колеса, стал чист,
звуки пожара остались за кормой, слышны были только вздохи и шипение
набегающих на берег волн.
к линии прибоя. Остановились, когда до воды осталось не больше полусотни
шагов. Покинуть вслед за главарем борт ?Самума? осмелилась одна Алият, да у
и та прошла полпути, дальше ей стало страшно. Сгрудившиеся у борта
разбойнички в напряженном молчании смотрели, как Ар-Шарлахи осторожно, шаг
за шагом, подступает к белым влажным кружевам пены на гладком сыром песке.
Ждали, вероятно, с содроганием, что высунется сейчас из моря навстречу
отчаянному их главарю костлявая рука (синяя, скользкая) и...
покрытый какими-то радужными разводами, клочья пены... Вода... Просто много
воды... Выпрямился, всмотрелся. Нет. Конечно, нет... Арегуг был и прав, и не
прав. Он никогда бы не осмелился так сказать, если бы сам хоть раз увидел
море.
только что прошел ?Самум?, и обнажая какие-то торчащие из воды постройки,
окруженные гонимыми к берегу озерцами пламени. Чернели несколько рядов свай,
довольно далеко уходящих в море, и еще завалившийся набок корпус с мачтами,
но без каких бы то ни было колес. Неужели?.. Да. Корабль. Морской корабль...
ужасом почувствовал, что ноги его по щиколотку оказались в холодной воде.
Сзади взвизгнула Алият. Охнули на ?Самуме?. Волна наконец схлынула.
Ар-Шарлахи попятился, ошеломленно моргая, потом переждал сердцебиение и
осмотрел с опаской мокрую полу балахона. По белой ткани расплывались
какие-то черные потеки.
процитировал он. Хотя... Может быть, и была прозрачна, пока не явились
?разрисованные?...
брать нельзя. Грязная...
***
естественно, Ар-Шарлахи. Разувшись и подоткнув полы, он зашел в море по
колено. Наполнив ведро, передавал его стоящей у кромки Алият, бледной и все
еще вздрагивающей, когда какая-нибудь дальнобойная волна охватывала влагой
щиколотки. Ард-Гев (он стоял третьим в цепи) в таких случаях отпрыгивал,
часто роняя ведро, Алият же отпрыгивать было бесполезно.
рискнул. Ведра передавали из рук в руки с превеликой осторожностью, пытаясь
по возможности уберечься от брызг, но разве от них убережешься! Вскоре
кто-то облил себе кисть руки, и работу пришлось прервать, потому что
пострадавший закатывал глаза, хватал воздух ртом и в ужасе тряс мокрой
пятерней. Хорошо хоть не кричал, дыхание сперло.
бессмертная будет. Сам помрешь, а она еще того, поживет... На пальчиках
побегает...
Брызг боялись все меньше и меньше, а к вечеру уже кидали ведра с таким
остервенением, что нитки сухой ни на ком не осталось.
тщательно залили кромку смолой. Можно было пускаться в обратный путь, но
Ар-Шарлахи предпочел дать наконец команде отдых. Никому, однако, не спалось.
Подогретые двойной порцией вина, разбойнички выходили на палубу, некоторые
даже слезали по веревочной лестнице на песок и бродили вокруг корабля. Но
таких нашлось немного, слишком уж страшно было ночью у моря. Разбойничья
злая луна сияла и дробилась в воде, чуть ли не лезла на берег.
дороге они на луну и уходят...
Глава 38
УДАЧА КОНЧИЛАСЬ
Ар-Нау. Гибельном для обоих противников. Еле отбившись от мятежников
Ар-Аяфы, а затем и от мятежников Ар-Льяты, Хаилза разминулся с почтовой
каторгой (что в ту пору было обычным делом) , и поэтому указ государя,
повелевающий всем караванам примкнуть к армаде, идущей покарать мятежную
Пальмовую Дорогу, остался ему неведом. Собственно, это и спасло
досточтимого. Предоставленный самому себе, он повел оба своих корабля по
цветущим после неслыханного ливня пескам на Зибру, и нужно сказать, что
подоспел вовремя. Мятеж в Зибре был, как известно, подавлен с особой
жестокостью, и досточтимый Хаилза принял в этом далеко не последнее участие.
к врагам, Хаилза усердствовал еще и потому, что надеялся загладить перед
государем все свои предыдущие промахи. Надежды не оправдались. Когда
очередной указ все же добрался до досточтимого, тот просто не поверил своим
глазам. Указ предписывал не причинять вреда населению оазисов Пальмовой
Дороги и уклоняться от стычек с мелкими бандами. Естественно, досточтимый не
мог ничего знать ни об условии, которое поставил перед Улькаром Ар-Шарлахи,
ни об угрозе вылить морскую воду на первом бархане.
утешением было то, что армада Харвы сгинула в песчаной буре, а стало быть,
бесчестьем это никак считаться не могло. Конечно, обойди самум стороной
место сражения, доблестная Харва разбила бы мятежников наголову.
остатками флота Зибры двинулись по приказу к тени Ар-Нау. Жители оазисов,
напуганные последними событиями, выходили навстречу войскам, изъявляли
покорность, сами ломали храмы Четырех Верблюдов, проклинали мятежников, а то
и просто их выдавали.
досточтимому Хаилзе своего человека с приказанием явиться немедленно.
Насколько удалось выяснить у гонца, речь шла о выданном жителями бунтовщике
и разбойнике, который в оправдание свое ссылался на знакомство с караванным
Хаилзой. Весьма удивленный и встревоженный, тот немедленно направился к
дому, где остановился досточтимый Ритау, и, войдя, узнал в пленнике своего
недавнего союзника Шарлаха.
не мятежник! Вот! - крикнул он, обращаясь к Ритау, слушавшему его с
надменным безразличием. - Пусть сам досточтимый Хаилза скажет! Я же в его
караване был! Я сам с мятежниками дрался! ..
досточтимого Ритау. - Это ты называешь - дрался? Тр-рус! Бежал, как песчаный
заяц!
волосатые лапы. - Ар-Маура начал по тебе из катапульты садить! А у меня -
почтовик! Ни тарана, ни вооружения, ничего... Куда ж мне было против боевых
кораблей-то?..
караванного на разбойника и обратно.
этот мерзавец и впрямь был у тебя в подчинении. Что ж, не смею вмешиваться в
ваши дела. Отдаю тебе этого молодца, и разбирайся со своими бывшими
союзниками сам.
ладил давно. Если бы не последний указ государя, Хаилза не колеблясь
вздернул бы Шарлаха на рее, однако, будучи приучен к военному порядку,
ограничился тем, что, сковав, поместил негодяя в трюм ?Саламандры?.
лично досточтимому. Хаилзе надлежало выйти из подчинения Ритау, двинуться в
направлении тени Ар-Кахирабы и поджидать там двухмачтовик ?Самум?, ведомый
караванным (досточтимый выпучил глаза) Шарлахом. Сопроводить его до Харвы с
почестями, а главное - доставить в целости и сохранности...
почувствовал, что еще один такой указ - и он просто сойдет с ума.
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Белов Вольф
Лукьяненко Сергей
Соломатина Татьяна
Ибсен Генрик